Учебное пособие: Стилистика и культура речи
Предложения типа Эта комната более чистая и
светлая не соответствуют нормам литературного языка.
Распространенными ошибками является образование:
1) сравнительной и превосходной степеней
сравнения путем соединения аналитической и синтетической форм: более
сильнее, самый сильнейший;
2) плеонастических сочетаний типа несколько
поподробнее (форма поподробнее имеет значение ‘несколько,
немного’);
3) форм сравнительной степени от относительных
прилагательных: более синонимический ряд, более разговорный вариант. Такие
формы допускаются в произведениях художественной литературы, где их
употребление стилистически мотивировано: Мы хороним самого земного изо всех
прошедших на земле людей (В. Маяковский); В такой непроглядный
вьюжный вечер успех решался не тем, кто железней или метче, а удачливей кто (Л. Леонов);
4) форм превосходной степени путем присоединения
к прилагательным в форме положительной степени приставки нам– : наивыгодный,
наиприятный.
В результате интерференции в условиях
белорусско-русского двуязычия иногда вместо краткой формы используется полная
по аналогии с белорусским языком, где ограничено употребление кратких форм
прилагательных. Например: Шкаф хороший, но наша квартира для него низкая (вместо
низка). Сравни в белорусском: Шафа добрая, але наша кватэра для яе нiзкая. При простой сравнительной
степени зависимое слово ошибочно употребляется в винительном падеже с предлогом
за: Брат моложе за сестру (вместо моложе сестры).
Вариантность в сочетаниях числительных с существительными.
В
сочетаниях числительных с существительными вариантные формы, различающиеся
обычно стилистической окраской, и отступления от литературных норм наблюдаются
в конструкциях:
1) «сложное количественное числительное с
элементом сто в творительном падеже + существительное»: с двумястами
(тремястами, четырьмястами и т.д.) жителями (книжн.) ¾ жителей (разг.);
2) «два (три, четыре) и более +
существительное». В соответствии с литературной нормой существительное зависит
от числительного и употребляется в родительном падеже единственного, а не
множественного числа: два и более метра, три и более окна, четыре и более
листа. Возможны перестановки: два метра и более, три окна и более;
3) «составное числительное, оканчивающееся на два,
три, четыре (22, 23, 24, 32, 33, 34 и т.д.) + существительное pluralia tantum». В случае необходимости
следует пользоваться синонимичными выражениями (отремонтировали сани в
количестве двадцати двух, истекли двадцать вторые сутки, прошло двадцать два
дня и т.д.), поскольку данные существительные употребляются лишь в
сочетаниях с собирательными числительными (двое суток, трое брюк, четверо
джинсов);
4) «собирательное числительное + существительное
или субстантивированное прилагательное»: двое раненых / два раненых, трое
сыновей / три сына, четверо сирот / четыре сироты.
В сочетаниях с субстантивированными
прилагательными, существительными общего рода (при обозначении нескольких лиц
мужского пола или лиц мужского и женского пола) и существительными мужского
рода на – а в именительном падеже рекомендуется употреблять
собирательные числительные: двое прохожих, трое бродяг, четверо мужчин. В
косвенных падежах, наряду с собирательными, допустимо употребление
количественных числительных: двоих /двух мужчин, троих /трех детей, четверых
/ четырех отдыхающих. В сочетании с существительными мужского рода со
значением лица, оканчивающимися на согласный, употребляются как количественные,
так и собирательные числительные: два друга /двое друзей, семь /семеро
командиров. В некоторых случаях общелитературным является употребление
только количественных числительных, так как собирательные вносят стилистически
сниженный оттенок значения: два маршала (не двое маршалов), три
профессора (не трое профессоров).
В сочетании с существительными, имеющими форму
только множественного числа, в именительном падеже употребляется собирательное
числительное (двое перил, пятеро джинсов), а в косвенных падежах ¾ количественное (около
двух суток, о трех джинсах, с четырьмя санями).
В сочетаниях с существительными мужского рода,
обозначающими животных, и существительными женского рода литературной нормой
является употребление количественных числительных (две подруги, три медведя,
четыре волка). Не соответствуют литературной норме сочетания собирательных
числительных с названиями молодых животных (двое цыплят, трое волчат), парных
предметов в значении «столько-то пар» (двое чулок, трое носков), а также
в косвенных падежах с названиями лиц женского пола (двоих сестер, троих
студентов); они имеют разговорно-просторечную окраску.
Ошибки в употреблении местоимений. Затруднения и ошибки
наблюдаются в образовании формы винительного падежа единственного числа
местоимения сама. Нормативной для современного употребления являйся
форма саму, вытеснившая устаревшую самоё.
Не соответствует литературной норме употребление
(6eз особого стилистического
задания) личного местоимения в функции второго подлежащего (Плюшкин… он
отрицательный герой романа).
Нежелательно в речи дублирование одного и того же
местоимения: Когда он получил отпуск, он уехал в деревню (лучше Получив
отпуск, он уехал… или Он получил отпуск и уехал…).
Местоимение они не следует соотносить с
собирательными или отвлеченными существительными, имеющими форму единственного
числа. Например: Юношество живо откликнулось на этот призыв, и вон
они уже едут осваивать целинные земли; Студенческая молодежь поехала в колхозы,
там они будут работать в течение месяца. В таких случаях целесообразно
заменить собирательное или отвлеченное существительное конкретным (юноши вместо
юношество, студенты вместо студенческая молодежь).
Устаревшим является употребление местоимения они
по отношению к одному лицу. Такое употребление было распространено в
почтительно-подобострастной речи: Виталий Петрович человек самых благородных
правил: они во всякую малость входить не станут (А. Островский).
Распространенной ошибкой в речи является смешение
притяжательных местоимений мой, твой, его и других с
возвратно-притяжательным свой: Я не находил применении моим рукам (надо своим);
У матери всегда находилось доброе слово для ее дочерей и сыновей (надо своих).
Плеонастично употребление местоимений в
контекстах в которых указательные значения, выражаемые местоимениями, само
собой разумеются: У нее сложились хорошие отношения со всеми своими
коллегами по работе; Перед своим уходом на работу мать разбудила сына.
В русской речи белорусов довольно часто
встречается пропуск начального согласного н в формах косвенных падежей
личного местоимения он после непроизводных предлогов: с им, к ему, от
его, к ей и т.д.
Под влиянием белорусского языка наблюдается
ненормативное употребление относительно-вопросительных местоимений вместо
неопределенных: Может у вас возникли какие сомнения? (вместо какие-либо);
У тебя есть какая свежая газета? (вместо какая-нибудь); Дайте кто совет (вместо
кто-нибудь).
Употребление глагольных форм. Глаголы полоскать,
колыхать, мурлыкать, плескать, рыскать и некоторые другие образуют двоякие
формы настоящего времени: с чередованием согласных (полощет, колышет и
т.д.) и без чередования (полоскает, колыхает и т.д.). Первые
общелитературные, вторые свойственны разговорному стилю. Стилистически
дифференцируются также формы настоящего времени глаголов мяукать (мяукает ¾ мяучит), сыпать (сыплет ¾ сыпет), щипать
(щиплет ¾ щипет); повелительного наклонения глаголов ехать (поезжай ¾ езжай ¾ едь), положить (положи ¾ положь), класть (клади ¾ поклади), лечь (ляг ¾ ляжъ), пойти (пойди ¾ поди), подоить (подои ¾ подои) и др.
Общелитературными являются первые из них, вторые имеют просторечный характер и
в литературном языке не употребляются.
Варианты форм типа подытоживать ¾ подытоживать,
обусловливать ¾ обуславливать, сосредоточивать ¾ сосредотачивать,
уполномочивать ¾ уполномочивать различаются как книжные
(с гласным о в корне) и разговорные (с гласным а)[66].
Кроме того, в употреблении и образовании форм
глагола в условиях белорусско-русского двуязычия немало отклонений от норм
литературного языка, обусловленных или поддерживаемых интерференцией:
1) перенос в русскую речь белорусских возвратных
форм глаголов, основа которых оканчивается на гласный: учуся, смеюся,
боялася, проснулася и т.д.;
2) употребление в форме несовершенного вида
суффикса – ва вместо безударных русских суффиксов – ыва, – ива:
рассказватъ, записватъ, обеспечвать и др.;
3) сохранение суффикса – ну в форме
прошедшего времени непродуктивных глаголов: мокнул, мерзнул, сохнул,
привыкнул (литературная норма: мок, мерз, сох, привык);
4) ошибки в образовании личных форм
разноспрягаемых глаголов дать, хотеть, есть, бежать (даси, хочут, хочем, ecu, бегите и др.);
5) перенос в русскую речь деепричастных форм,
отсутствующих в русском литературном языке: пишиучи, льючи, режучи (в
белорусском литературном языке деепричастия; образуются почти от всех глаголов,
в том числе и от таких, как пісаць, ліць, біцъ, піць, мыць, хацець, рэзаць,
жаць и. др. ¾ пішучы, льючы, бьючы, пьючы, мыючы, хочучы,
рэжучы, жнучы).
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48 |
