Учебное пособие: Стилистика и культура речи
Выбор рациональных нормативных изменений
(решений) не может основываться только на интуиции лингвиста или простого
носителя языка и его здравом смысле. Современные ортологические исследования
сейчас особенно нуждаются в систематически разработанных прогнозах.
Термин «прогноз» вошел в научный обиход
сравнительно недавно. Выделяется 4 метода лингвистического прогноза:
1) метод исторической аналогии (например,
огромный наплыв заимствований в наше время нередко с нормативной точки зрения
сопоставляется с аналогичным процессом во времена Петра I);
2) экспертный метод прогнозирования, связанный
с оценкой происходящих сдвигов профессионалами и экспертами-лингвистами
(например, экспертные оценки терминологических стандартов и широкая
деятельность лингвистов, связанная с унификацией терминологии в
производственной и научной сфере);
3) метод, связанный с прогнозированием поведения
системных единиц в тексте (на основе изучения законов порождения текста);
4) метод перспективного прогноза нормы
употребления языковых единиц на базе моделирования временных рядов.
Системный подход прогнозирования особенно четко
применяется к явлениям грамматической вариантности. Причем в модели системного
прогноза должны быть представлены такие аспекты, как сочетание «ошибочного» и «правильного»
в употреблении языковых вариантов, объективные и субъективные факторы, влияющие
на это употребление, относительная автономность отдельных грамматических
категорий и пути взаимодействия категорий с грамматической подсистемой и
системой в целом. При этом оказываются важными и внешние, и внутренние факторы.
И прогностике их называют экзогенными показателями (вызываемыми внешними
причинами) и эндогенными показателями (вызываемыми внутренними
причинами)[54].
Глава 2. Правильность речи
Правильность считается главным коммуникативным
качеством речи, так как она лежит в основе других качеств, является их
необходимым условием. Как отмечает Б.Н. Головин, «нет правильности ¾ не могут «сработать»
другие коммуникативные качества ¾ точность, логичность,
уместность и т.д.»[55].
Правильность речи можно определить как
соответствие ее языковой структуры принятым в данное время литературным нормам.
Она базируется на твердом фундаменте норм, достаточно полно и последовательно
отраженных в грамматиках, справочниках, словарях, учебных пособиях.
В данном пособии рассматриваются лишь отдельные,
наиболее важные и трудные случаи, связанные прежде всего с вариантностью
языковых единиц на фонетическом и грамматическом уровнях языковой системы, с
наиболее распространенными в речи отступлениями от литературных норм, в
частности ¾ отступлениями, обусловленными белорусско-русской
интерференцией.
§1. Нормы произношения и ударения
Как известно, в понятие произношения входят
характер и особенности артикуляции звуков речи, звуковое оформление отдельных
слов, групп слов, отдельных грамматических форм. На характер произношения
существенное влияние оказывают стили произношения. Обычно говорят о трех из
них: книжном, разговорном и просторечном. Если в книжном стиле слова поэт,
сонет, ноктюрн произносятся без редукции [о], то в разговорном ¾ со слабой редукцией:
п[/\] эт, с[/\] нет, н[/\] ктюрн. Если в разговорном стиле мы скажем [у
т'иэ б'а] ¾ (у тебя), [тол'къ], то в просторечии
эти же формы прозвучат по-иному: [у т’эа] или [у т’а], [тoкъ].
Стили произношения тесно связаны между собой:
некоторые явления, возникая в одном, переходят в другой. Например, побуквенное
произношение [ч’н] в отдельных слонах возникло в книжном стиле, но сейчас оно
оценивается как просторечное (сравни: [скуч’нъ] и книжн. [скушнъ]).
Раньше произношение долгого твердого [ж] в словах вожжи, дрожжи и др.
считалось просторечным (рекомендовалось произносить [во ж’и],
[дрож’и]), теперь же оно считается нейтральным.
С указанными различиями не надо смешивать
произносительные различия, обусловленные темпом речи. Следует отличать беглую
речь, для которой характерны быстрый темп и меньшая отчетливость, меньшая
тщательность артикуляции звуков, и отчетливую речь, с более медленным темпом, с
большей тщательностью артикуляции, четким произношением звуков[56].
Произносительные различия связаны со стилями речи
и но многом обусловлены ими. Для разговорного стиля характерен, как правило,
быстрый темп речи; книжный стиль (публичная лекция, выступление по радио,
телевидению и т.д.) влечет за собой медленный темп, четкость дикции.
Нормы произношения гласных и согласных звуков,
сочетаний звуков, отдельных грамматических форм, заимствованных слов подробно
описаны в разделе «Орфоэпия» учебного пособия по современному русскому языку
под редакцией профессора П.П. Шубы[57], поэтому
ниже будут даны лишь те речевые формы, в которых чаще всего нарушается
правильность речи. В случае затруднения можно обращаться также к орфоэпическим
словарям русского языка. По этой же причине в настоящем пособии последовательно
не описывается система ударений в русском языке, а освещаются лишь те моменты,
которые необходимо иметь в виду в условиях белорусско-русского двуязычия.
Гласные под ударением. Часто в живой речи
ударный [э] неправильно заменяют звуком [о]. Следует произносить афера,
бытие, гололедица, опека, современный, хребет, сие, а не афёра, опёка,
совремённый и т.д. Нельзя ударный звук [о] подменять звуком [э]: маневры,
околесица, безнадежный', надо говорить манёвры, околёсица, безнадёжный.
Безударные гласные. Неверным является
произношение [а] и [о] в первом предударном слоге как [ы]: [мы] шина, [шы]
ры, вместо [м/\] шина, [ш/\] ры.
После мягких шипящих [ч’] и [ш’] гласный а в
первом предударном слоге передается звуком [иэ]: [ч’ иэ -
сы], [ш’ иэ] дить. Произношение [и] в этой позиции устарело.
Неверным является и произношение [а]: [ч’а] сы, [ш’a] дить. После [ж],
[ш], [ц] на месте [э] в первом предударном слоге произносится звук, средний
между [ы] и [э]: [жыэна], [цыэна], [шыэптун].
Неправомерно в этой позиции произносить [ы] или [а].
Произношение согласных. Часто в русской речи
белорусов нарушается современная норма при произношении согласного звука [г]:
взрывной звук заменяется фрикативным [g]. Это противоречит
литературной норме. Фрикативное [g] сохраняется в русском
языке в междометиях [/\gа], [gоп], [эgэ] и в слове бухгалтер
(на месте сочетания [хг]).
Долгий шипящий [ш] произносится, например, в
словах щука – [ш’ у] ка, щель – [ш’эл’], щи – [ш’ u]. Допускается
современными нормами в этих случаях [ш’] со слабым призвуком [ч’]: [ш’ч’укь],
[ш’ч’и], [ш’ч’эл’]. Противоречит литературной норме произношение [шч] или [ш]:
[шчукъ], [шукъ].
Аффриката [ч] – звук всегда мягкий: [ч’ашкъ],
[ч’удъ], [м’ач]. Произношение [чы] таешь, сту [чы]
в русском языке – явное отклонение от нормы.
Оглушение согласных [г] и [в] на конце слова
следует выделить особо, так как по отношению к этим звукам в условиях
белорусско-русского билингвизма часто допускается нарушение норм литературного
языка. В соответствии с нормой на месте [г] в этой позиции произносится звук
[к]: друг – [друк], бег – [бек] и т.д. Нередко в речи белорусов
(и представителей южнорусских говоров) в конце слова можно встретить звук [х]: пирог
– пи[рох], денег-де[н’ьх]. Этот звук
сохранился по традиции лишь в слове бог [бох]. Нa месте [в] в конце слова
произносится губно-зубной согласный [ф]: коров – ко [роф], любовь
– лю [боф’] и т.д. Эта норма нередко нарушается белорусами и
представителями южнорусских говоров: данный звук заменяют неслоговым |ў] или
билабиальным [w]:
коро[ў] или кopo[w], здоро[ў] или здоро[w].
Особенно часто в речи белорусов нарушается
произношение мягких губных согласных на конце слова: вместо мягких губных
произносят твердые, а на месте вь ― [ў] или [w]: | вос’ьм], [гoлуп] или даже [голуб],
[кроў] или [кpow] и т.д.
В русском языке различают звуки [р] и [р’]: [рад]
и |р’ад], [ро] в и [p’o] в и т.д. Выработка навыков произношения [р’] представляет
собой сложный процесс, в результате которого возможно возникновение новых
ошибок: произношение [р’] там, где в русском языке должно быть [р]: [кр’а]
сный, [р’ам] ка вместо [крас] ный, [рам] ка, появление
дополнительной так называемой йотовой артикуляции ― [р’]
заменяется твердым [р] с последующим [j]: no [pja] док, бу[pjъ] и т.д. В условиях
белорусско-русского билингвизма чаще всего наблюдается произношение твердого
[р] там, где должен быть мягкий [р’]: б [ра] кнутъ вместо
б [р’а] кнуть, б[ры] гада вместо б[р’и] гада.
В русской речи белорусов нарушается еще одно
правило: мягкие [т’] и [д’] произносятся с очень слабым свистящим фрикативным
элементом, который говорящими практически почти не ощущается: [т’] ишина, писа[т’],
[д’] ело, [д’] ень. В белорусском же фрикативный элемент
представлен гораздо сильнее: вместо [т’] и [д’] произносят [т’с] и
[д’з] или даже [ц’] и [д’з’]. Это явление, носящее
название цеканья и дзеканья, переносится белорусами и в русскую речь.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48 |