Дипломная работа: Русское устное народное поэтическое творчество
Тут и порешили: Царенко будет меньшой брат,
Поваренко – подстарший, а Сученко – самый наистарший, и пустились опять в
путь-дорогу. Смотрят – перед ними степь расстилается, на той степи палатка разбита,
у палатки конь стоит, ярую пшеницу ест, медовой сытой запивает. Посылает
Сученко Ивана-царевича: «Пойди узнай: кто в палатке?» Вот Царенко приходит в
палатку, а там на кровати Белый Полянин лежит. И ударил его Белый Полянин
мизинцем по лбу – Царенко упал, он взял его да под кровать бросил. Посылает
Сученко Ивана Поваренка. Белый Полянин и этого ударил мизинцем по лбу и бросил
под кровать. Сученко ждал, ждал, не дождался. Прибегает туда сам, как ударит
Белого Полянина раз – он и глаза под лоб! После вынес его из палатки, свежий
ветерок пахнул, Белый Полянин ожил и просит: «Не убивай меня, прими за самого
меньшого брата!» Иван Сученко его помиловал.
Вот все четыре брата поседлали своих коней и
поехали пущами да рощами. Долго ли, коротко ли ехали – стоит перед ними дом в
два этажа под золотой крышею. Зашли в этот дом – везде чисто, везде убрано,
напитков, наедков вдоволь запасено, а живых людей нет никого. Подумали-подумали
и положили пока здесь проживать – дни коротать. Утром три брата на охоту
поехали, а Ивана-царевича дома оставили за хозяйством смотреть. Он наварил,
нажарил к обеду всякой всячины, сел на лавке да трубку покуривает. Вдруг едет
старый дед в ступе, толкачом подпирается, ковета на семь саженей лита, и просит
милостыни. Царенко дает ему целый хлеб, дед не за хлеб, за него берется,
крючком да в ступу, толк-толк, снял кожу до самых плечей, половою натер да под
пол бросил... Вернулись братья с охоты, спрашивают Царенка: «Никого у тебя не
было?» – «Я никого не видел, разве вы кого?» – «Нет, и мы не видали!»
На другой день дома остался Иван Поваренко,
а те на охоту поехали. Наварил обедать, сел на лавке и курит трубку – аж едет
дед в ступе, толкачом подпирается, под ним ковета на семь саженей лита, и
просит милостыни. Поваренко дает ему булку, он не за булку, а за него , крючком
да в ступу, толк-толк, снял кожу до самых плечей, половою натер да под под пол
бросил... Приехали братья с охоты: «Ты никого не видал?» – «Нет, никого, а вы?»
– «И мы тож!»
На третий день дома остался Белый Полянин.
Наварил обедать, сел на лавке и курит трубку – аж едет дед в ступе, толкачом
подпирается, под ним ковета на семь саженей лита, и просит милостыни. Белый
Полянин дает ему булку, он не за булку, а за него, крючком да в ступу,
толк-толк, снял кожу до самых плечей, половою натер да под пол бросил...
Приехали братья с охоты: «Ты никого не видал?» – «Нет, никого, а вы?» – «И мы
тож!»
На четвертый день остался дома Иван Сученко.
Наварил обедать, сел на лавке и курит трубку – аж опять едет старый дед в
ступе, толкачом подпирается, под ним ковета, на семь саженей лита, и просит
милостыни. Сученко дает ему булку, он не за булку, а за него, крючком да в
ступу – ступа и разбилась. Иван Сученко ухватил деда за голову, притащил до
вербового пня, расколол пень надвое да всадил дедову бороду в расщелину, а сам
– в горницу. Вот едут его братья, меж собой разговаривают. «Что, братцы, вам
ничего не случилось? – спрашивает Царенко.- А у меня так рубаха совсем к телу
присохла!» – «Ну и нам досталось! До спины доторкнуться нельзя. Проклятый дед!
Верно, он и Сученку содрал». Приехали домой: «А что, Сученко Иван, никого у
тебя не было?» – «Был один нахаба, так я ему по-своему задал!» – «Что ж ты ему
сделал?» – «Пень расколол да бороду всадил». – «Пойдем посмотрим!» Пришли на
деда смотреть, а его и след простыл! Как попал он в тиски, начал биться,
рваться и таки выворотил весь пень с корнем и унес с собой на тот свет, а с
того света он приходил до своего дома под золотою крышею.
Братья пошли по его следам, шли-шли – стоит
гора: в той горе ляда, взяли ее отворили, привязали до каната камень и опустили
в нору. Как достали камнем дно, вытянули его назад и привязали до каната Ивана
Сученка. Говорит Сученко: «Через три дня как встряхну канат – сейчас меня
вытягайте!» Вот опустили его на тот свет. Он вспомнил про царевен, что покрали
на тот свет три змия: «Пойду их шукать!»
Шел-шел – стоит двухэтажный дом, вышла
оттуда девка: «Чего, русский человек, коло нашего двора ходишь?» – «А ты что за
спрос? Дай-ка мне наперед воды – глаза промыть, накорми меня, напой, да тогда и
спрашивай». Она принесла ему воды, накормила, напоила и повела к царевне.
«Здравствуй, прекрасная царевна!» – «Здравствуй, добрый молодец! Что сюда
зашел?» – «За тобою, хочу с твоим мужем воевать». – «Ох, не отымешь ты меня!
Мой муж дюже сильный, с шестью головами!» – «Я и с одною, да буду воевать, как
мне Бог поможет!»
Царевна его за двери спрятала – аж летит
змей. «Фу, русска кость воня!» – «Ты, душечка, на Руси летал, русской кости
напахал!»- говорит царевна, подает ему ужинать, а сама тяжело вздохнула. «Чего,
голубка, так тяжело вздыхаешь?» – «Как мне не вздыхать! Четвертый год за тобою,
не видела ни отца, ни матери. Ну что, если бы кто-нибудь из моих родных да сюда
пришел, что б ты ему сделал?» – «Что сделал? Пил да гулял бы с ним».
На те речи выходит из-за дверей Иван
Сученко. «А, Сученко! Здравствуй, зачем пришел: биться или мириться?» – «Давай
биться! Дуй точок!» Змий дунул – у него стал чугунный точок с серебряными
ободками, а Сученко дунул – у него серебряный с золотыми ободками.. Ударил он
змия раз и убил до смерти, в пепел перепалил, на ветер перепустил. Царевна дала
ему кольцо, он взял и пошел дальше.
Шел-шел – опять двухэтажный дом. Вышла ему
навстречу девка и спрашивает: «Чего ты, русский человек, коло нашего двора
ходишь?» – «А ты что за спрос? Дай наперед мне воды – глаза промыть, накорми,
напои, да тогда и спрашивай!» Вот она принесла ему воды, накормила его, напоила
и к царевне проводила. «Чего ты пришел?» – говорит царевна. «За тобою, хочу с
твоим мужем воевать». – «Куда тебе воевать с моим мужем! Мой муж дюже сильный,
с девятью головами!» – «Я и с одною, да буду с ним воевать, как мне Бог
поможет!»
Царевна спрятала гостя за двери – аж летит
змий. «Фу, как русска кость воня!» – «Это ты по Руси летал, русской кости напахал!»
– говорит царевна. Стала подавать ужин и тяжело вздохнула. «Чего ты, душечка,
вздыхаешь?» – «Как мне не вздыхать, когда я ни отца, ни матери не вижу. Что б
ты сделал, если б кто-нибудь из моих родных сюда пришел?» – «Пил да гулял бы с
ним».
Иван Сученко выходит из-за дверей. «А,
Сученко! Здравствуй,- говорит змий.- Чего ты пришел сюда: биться или мириться?»
– «Станем биться! Дуй точок!» Змий дунул – у него стал чугунный точок с
серебряными ободками а Иван Сученко дунул – у него серебряный с золотыми ободками.
Ударил он змия и убил до смерти, в пепел перепалил, на ветер перепустил.
Царевна ему дала кольцо, он взял и пошел дальше.
Шел-шел опять такой же дом с двумя этажами.
Вышла навстречу девка: «Чего, русский человек, коло нашего двора ходишь?» – «Ты
прежде воды дай – глаза промыть, накорми, напои да тогда и спрашивай!» Она
принесла ему воды, накормила, напоила и к царевне проводила. «Здравствуй, Иван
Сученко! Чего ты пришел?» – «За тобой, хочу тебя у змия отнять». – «Куда тебе
отнять! Мой муж дюже сильный, с двенадцатью головами!» – «Я и с одною, а его
повоюю, коли Бог поможет!»
Входит в горницу, а там двенадцатиглавый
змий дрыхнет: как змий вздохнет, так весь потолок ходенем заходит! А его
сорокапудовая булава в углу стоит. Иван Сученко свою булаву в угол поставил, а
змиеву взял. Размахнулся, как ударит змия – пошел гул по всему двору! С дому
крышу сорвало! Убил Иван Сученко двенадцатиглавого змия, в пепел перепалил, на
ветер перепустил. Царевна дает ему кольцо и говорит: «Будем со мною жить!» А он
зовет ее с собою. «Как же я свое богатство брошу?» Взяла свое богатство, в
золотое яйцо своротила и отдала Ивану Сученку, он положил то яйцо в карман и
вместе с нею пошел назад до ее сестер. Подстаршая царевна своротила свое
богатство в серебряное яйцо, а самая меньшая – в медное, и ему ж отдали.
Приходят они вчетвером до норы. Иван Сученко
привязал меньшую царевну и встряхнул канат. «Как тебя,- говорит,- вытянут
наверх, то покличь: Царенко! Он отзовется : га! А ты скажи: я твоя!» После
привязал другую царевну и опять встряхнул канат, чтоб наверх тянули: «Как тебя
вытянут, то покличь: Поваренко! Он отзовется: га! А ты скажи: я твоя!» Стал
третью царевну до каната привязывать и говорит ей: «Как тебя вытянут, ты молчи
– моя будешь!» Вытянули эту царевну, она молчит. Вот Белый Полянин рассердился
и, как стали тянуть Ивана Сученко, взял да и перерезал канат.
Сученко упал, приподнялся и пошел до старого
деда. Дед его пытает: «Чего ты пришел?» – «Биться!» Начали воевать.
Бились-бились, устали и бросились до воды. Дед ошибся, дал Сученку сильной воды
напиться, а сам простой выпил. Стал Иван Сученко осиливать. Дед ему и говорит:
«Не убивай меня! Возьми себе в погребе кремень, кресало и трех сортов шерсть –
в беде пригодится». Иван Сученко взял кремень, кресало и трех сортов шерсть.
Вырубил огонь и припалил серую шерсть –
бежит до него серый конь, из-под копыт шматья летят, изо рта пар пышет, из ушей
дым столбом. «Много ль нужно времени, пока ты меня на тот свет вынесешь?» – «А
столько, сколько нужно людям, чтобы обед наварить!» Сученко припалил вороную
шерсть – бежит вороной конь, из-под копыт шматья летят, изо рта пар пышет, из
ушей дым валит. «Скоро ль ты меня на тот свет вынесешь?» – «Люди пообедать не
успеют!» Припалил рыжую шерсть – бежит рыжий конь, из-под копыт шматья летят,
изо рта пар пышет, из ушей дым валит. «Скоро ль ты меня на тот свет вынесешь? –
«Плюнуть не успеешь!» Сел на того коня и очутился на своей земле.
Приходит до золотаря. «Я,- говорит,- буду
твоим помощником!» Меньшая царевна приказывает золотарю: «Сделай мне к свадьбе
золотой перстень!» Он взялся за ту работу, а Иван Сученко говорит: «Постой, я
тебе перстень сделаю, а ты мне мешок орехов дай». Золотарь принес ему мешок
орехов. Иван Сученко орехи поел, золото молотком разбил, вынул царевнино колечко,
вычистил и отдал хозяину. Царевна приходит в субботу за кольцом, глянула. «Ах,
какое прекрасное колечко! Я такое отдала Ивану Сученку, да его нет на этом
свете!» И просит золотаря к себе на свадьбу.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48 |