Дипломная работа: Информационные технологии как средство трансформации повседневной жизни человека
Анализ работ
исследователей повседневности показывает, что в большинстве из них не
анализируется повседневная жизнь человека в условиях информационного общества,
не рассматриваются те изменения, которые вносят в повседневность информационные
технологии, а если эти изменения и отмечаются, то их не относят к сфере
обыденности. Так, например, Е.В. Золотухина-Аболина относит сферу
виртуальности, в частности, компьютерный мир, к так называемым «лакунам
внеповседневного» [59, с. 52]. Отмечая отличия виртуального мира и
повседневности, данный автор сравнивает виртуальный мир с картиной, а
повседневность со стеной, на которой она нарисована: «Мы не увидим картины,
если её не на чем нарисовать, но картину можно стереть и написать на чистом
месте другую, а стена останется стоять, как стояла. Погружаясь в виртуальные
реальности, мы всегда знаем, помним, чувствуем, что картина находится на стене
и что стена прочнее картины» [59, с. 65].
Представляется однако,
что в настоящее время виртуальность не следует противопоставлять повседневности
по нескольким причинам. Во-первых, для всё большего числа людей само пребывание
в виртуальной реальности становится типичным, повторяющимся, ежедневным
действием. Во-вторых, стоит обратить внимание на проблему «зависимости от Интернета», или
«Интернет-аддикции» (Internet Addiction Disorder, или IAD, Internet Behavior
Dependency), которая активно исследуется в
настоящее время [16, 12, 17, с. 24–29]. Интернет-аддиктам, число которых в настоящее
время увеличивается, свойственны неспособность и активное нежелание отвлечься
даже на короткое время от работы в Интернете; стремление проводить за работой в
Интернете всё увеличивающиеся отрезки времени и неспособность спланировать время
окончания конкретного сеанса работы; побуждение тратить на обеспечение работы в
Интернете всё больше денег, не останавливаясь перед расходованием припасённых
для других целей сбережений или накоплением долгов; склонность забывать при
работе в Интернете о домашних делах, учёбе или служебных обязанностях, важных
личных и деловых встречах, пренебрегая занятиями или карьерой; пренебрежение
собственным здоровьем и, в частности, резкое сокращение продолжи-тельности сна
в связи с систематической работой в Интернете в ночное время; пренебрежение
личной гигиеной из-за стремления проводить всё без остатка «личное» время,
работая в Интернете; постоянное «забывание» о еде, готовность удовлетворяться
случайной и однообразной пищей, поглощаемой нерегулярно и не отрываясь от компьютера
и т.п. [27, с. 92]. То есть структура повседневной жизни компьютерных аддиктов
приобретает существенные изменения. В-третьих, многие особенности виртуальной
деятельности и принципы, действующие в виртуальном мире, люди склонны
переносить в мир реальный. Данные факты требуют своего философского осмысления
и возможной корректировки самого понимания повседневного и внеповседневного.
Недостаточно изучены и
такие становящиеся привычными и получающие всё большее распространение в
настоящее время явления, как широкое распространение интернет-поиска, развитие
новых средств коммуникации, таких как электронная почта, мобильная телефония и SMS. Их влияние на повседневную жизнь
современного человека рассматривается лишь по отдельности, хотя они оказывают
комплексное воздействие на повседневность. Так, исследованием влияния мобильной
телефонии на разные стороны жизни современного человека, в том числе и на
повседневность, занимаются Г. Рейнгольд [10], П. Меэнпее [12], Б.С. Гладарев
[33, с. 68–76, 34], М. Каневский [69]. Проблемы интернет-поиска и его влияния
на жизнь людей и современную культуру в целом исследует Дж. Бэттелл [22]. В
центре внимания Е.Б. Патаракина и Б.Б. Ярмахова находятся вопросы «обживания»,
опривычнивания пространства Интернета [19]. В данных работах с различной
степенью детальности рассматриваются лишь отдельные моменты трансформации
повседневности под воздействием развития новейших технологий.
Итак, задача комплексного
исследования информационных технологий как средства трансформации повседневной
жизни человека в настоящее время требует своего решения. В настоящее время
практически не исследованы психофизиологические и социокультурные механизмы
воздействия информационных технологий на повседневность, не достаточно полно
изучена специфика их влияния на основные конституирующие элементы повседневной
жизни человека, что повышает значимость нашего исследования.
1.
Концептуально-методологические основы исследования трансформации повседневной
жизни человека под влиянием информационных технологий
Философско-антропологический анализ информационных технологий как
средства трансформации повседневной жизни человека необходимо начать с
выяснения методологических оснований изучения данного явления. С этой целью в
главе рассматриваются различные подходы к изучению повседневности, выявляются
её специфические характеристики, определяются психологические и нейрофизиологические
механизмы влияния информационных технологий на повседневную жизнь человека, а
также исследуются социокультурные каналы воздействия информационных технологий
на повседневность.
1.1
Повседневность как предмет внимания исследователей
Повседневность стала
предметом пристального анализа сравнительно недавно. Лишь в ХХ в. философы,
историки и социологи обратились к исследованию повседневной жизни человека,
считавшейся ранее либо низкой и потому недостойной изучения, либо настолько
само собой разумеющейся, что там, и изучать нечего.
Статус самостоятельной
философской категории повседневность обретает в трудах представителей
феноменологии, прежде всего Эдмунда Гуссерля (1859–1938) и Альфреда Шюца
(1899–1955). В своих поздних работах Э. Гуссерль обращается к идее «жизненного
мира» (Lebenswelt) – значимого для человека мира
первоначальных допредикативных истин, очевидностей, конституируемых в
деятельности трансцендентальной субъективности [131, с. 231]. Отчасти Э. Гуссерль
отождествлял жизненный мир с миром нашего повседневного опыта, наивной
субъективности, то есть с миром естественной установки, предшествующей научной
объективности. Основатель социальной феноменологии А. Шюц пытается синтезировать
идеи Э. Гуссерля и социологические установки М. Вебера, использовавшего в своих
работах термин «оповседневнивание», под которым он понимал процесс обживания,
обучения, освоения традиций и закрепления норм. В этом процессе повседневность
выступает как «сфера», где собираются и хранятся, если так можно сказать,
смысловые осадки прошлого опыта. «Оповседневнивание» для М. Вебера – это одно
из центральных понятий в проблематике стабилизации кризиса, нововведения,
возникновения нового религиозного течения, становления социального порядка и
т.д. [147, с. 71].
С точки зрения А. Шюца, повседневность
– это сфера человеческого опыта, характеризующаяся особой формой восприятия и
осмысления мира, возникающая на основе трудовой деятельности, обладающая рядом
характеристик, среди которых – уверенность в объективности и самоочевидности
мира и социальных взаимодействий. Важнейшая черта повседневности, согласно А. Шюцу,
– бодрствующее внимание [153, с. 129]. Он противопоставляет «повседневность»
как «дневное сознание», сну как ночному, смутному состоянию нашего внутреннего
мира. Одной из ключевых характеристик повседневности, по А. Шюцу, является интерсубъективность.
Безусловно, мир предстаёт перед человеком в его собственном переживании и
интерпретации. Однако любая интерпретация мира основана на предыдущем
знакомстве с ним – личном или передаваемом родителями и учителями. «Этот опыт в
форме «наличного знания» (knowledge at hand) выступает как схема, с которой мы
соотносим все наши восприятия и переживания» [153, с. 129]. А. Шюц
подчёркивает, что люди воспринимают мир в его типичности: «Внешний мир,
например, мы не воспринимаем как совокупность индивидуальных уникальных
объектов, рассеянных в пространстве и времени. Мы видим горы, деревья,
животных, людей. Я, может быть, никогда раньше не видел ирландского сеттера, но
стоит мне на него взглянуть, и я знаю, что это – животное, точнее говоря,
собака. В нём все знакомые черты и типичное поведение собаки, а не кошки, например.
Можно, конечно, спросить: “Какой она породы?” Это означает, что отличие этой
определённой собаки от всех других, мне известных, возникает и
проблематизируется только благодаря сходству с несомненной типичной собакой,
существующей в моём представлении» [153, с. 129]. Таким образом, черты,
выступающие в действительном восприятии объекта, апперцептивно переносятся на
любой другой сходный объект, воспринимаемый лишь в его типичности. В
естественной установке повседневной жизни, с точки зрения А. Шюца, нас занимают
лишь некоторые объекты, находящиеся в соотношении с другими, ранее
воспринятыми, образующими поле самоочевидного, не подвергающегося сомнению
опыта. Однако мир повседневности не просто субъективен, он является
интерсубъективным миром культуры. «Он интерсубъективен, – пишет А. Шюц, – так
как мы живём среди других людей, нас связывает общность забот, труда,
взаимопонимание. Он – мир культуры, ибо с самого начала повседневность
предстаёт перед нами как смысловой универсум, совокупность значений, которые мы
должны интерпретировать для того, чтобы обрести опору в этом мире, прийти к
соглашению с ним. Однако эта совокупность значений – и в этом отличие царства
культуры от царства природы – возникла и продолжает формироваться в
человеческих действиях: наших собственных и других людей, современников и
предшественников» [153, с. 130]. А. Шюц справедливо отмечает, что лишь очень
малая часть знания о мире рождается в личном опыте. Большая часть имеет
социальное происхождение [153, с. 131].
Кроме того, А. Шюц выделяет
некоторые конституирующие элементы повседневности как особой формы реальности:
– активная трудовая деятельность,
ориентированная на преобразование внешнего мира;
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23 |