Курсовая работа: Положение женщины в истории России
Наступление на права черносошных
крестьян, прямой захват их земель, осуществляемый представителями администрации
вотчины знатных боярынь, описывают последних как типичных аллодисток, положение
и права которых в общей системе социально-классовых отношений мало чем отличались
от положения и прав представителей другого пола[50].
Итак, имущественные права
и положение женщин, принадлежащих к привилегированным социальным группам, были относительно
прочными и регулировались нормами, закрепленными светским феодальным законодательством.
Права их на семейное имущество выражались через такие категории собственности, как
приданое, определенное парафернальное имущество, часть общего семейного имущества
(выдел, «часть») и др. Эти права женщин обеспечивались выдачей приданого при выходе
замуж. Приданое было их собственностью, сохранявшейся за ними после смерти супруга
и в случае бездетности или отсутствия заблаговременно составленного письменного
завещания (наследования по закону) возвращавшейся в семью родителей женщины.
В период существования семейного
союза в отношении приданого муж и жена составляли единое юридическое лицо и находились
в совладении. Гораздо реже женщины самостоятельно реализовывали свое право собственности
в отношении этой части семейного имущества, осуществляя с ним некоторые сделки.
Последнее особенно относится к тем случаям, когда приданое получалось в форме движимого
имущества, прежде всего ценностей и денежных средств. Получение приданого в виде
недвижимости находилось в прямой зависимости от положения женщины в системе феодальной
иерархии: «приданые» земли упоминаются чаще в тех актах, где субъект-получатель
обладает наиболее высоким социальным статусом.
В парафернальное имущество
представительниц господствующего класса также входила некоторая собственность, в
том числе недвижимая, которая могла быть получена в дар, куплена или унаследована.
Наличие собственных денежных средств и относительная имущественная самостоятельность
замужних женщин делали необязательным указание на соучастие мужа или опекуна в актах
сделки (данных, жалованных, купчих)[51].
Приданое в форме недвижимости
было характерно в основном для XIV – XV вв., но отдельные свидетельства о правах
женщин на наследование земельной собственности и на распоряжение ею встречаются
уже в конце XIII – начале XIV в.
Приоритетное право на наследование
отцовской вотчины имели прямые родственники-мужчины (сыновья, братья завещателя),
при их отсутствии – прямые родственницы-женщины (даже при наличии непрямых потомков
по мужской линии, например внуков), т. е. в русском феодальном законодательстве
к концу рассматриваемого периода действовал принцип когнатического родства. При
отсутствии прямых наследников земельное наследство передавалось в руки непрямых
родственников, из круга которых женщины также не устранялись (наследование по дяде,
по брату).
Вдова при наследовании по
мужу приобретала определенные права на распоряжение не только собственным имуществом,
но и частью общего семейного владения. Право распоряжения частью «отчины» нередко
было ограничено (до совершеннолетия детей, до вторичного замужества), а иногда было
и пожизненным.
При жизни мужа движимая и
недвижимая собственность жены находилась в общем семейном владении, поэтому в период
существования супружеского союза женщина выступала в большинстве случаев как соучастница
в общих с мужем семейных сделках. После смерти супруга вдовы проявляли большую имущественную
самостоятельность, однако полномочия их в области права собственности были все-таки
ограниченны. Преимущественное право при получении наследства имели наследники-мужчины.
Кроме того, они получали части завещанной вотчины в собственность, и, как правило,
без ограничений.
В нормативных памятниках от
Русской Правды до общегосударственного Судебника 1497 года отразились два основных
периода эволюции прав женщин в области права собственности: владения и распоряжения
движимым имуществом (X – XIII вв.) и распространения владельческих и собственнических
прав женщин на недвижимость (XIV – XV вв.)[52].
Древнерусские женщины привилегированного
сословия, обладавшие широкими правами в области приобретения движимого и недвижимого
имущества, были дееспособны и в области его реализации – в продаже, обмене, залоге,
пожаловании.
Распространение права владения
и распоряжения недвижимым имуществом на представительниц господствующего класса
подтверждает высокий уровень общественного и экономического развития Руси, достигнутый
ею к концу XVI в., и свидетельствует об окончательном
или, по крайней мере, значительном преодолении дофеодальных пережитков в имущественной
сфере древнерусского права. Исследование имущественных прав женщин способствует
раскрытию особенностей строения и эволюции феодальной земельной собственности[53].
Можно сказать, что в основе
развития имущественных прав женщин лежало в первую очередь ослабление семейно-родственных
связей, усиление тенденции к свободному отчуждению земельной собственности под влиянием
развития товарно-денежных отношений.
1.2 Женщина в древнерусской и средневековой семье (IX – XVI вв.)
Большую часть жизни женщина
IX – XVI вв. проводила в семье. Между тем о многих сторонах семейной жизни,
привычных нуждах и заботах, представлениях руссов мы знаем пока недостаточно. Как,
например, понимал человек раннего средневековья нравственные нормы? Каков был брачный
ритуал, семейный быт? Как складывались отношения между супругами, родителями и детьми?
Описание умыкания в древнейших
летописных сводах отражает проявление согласования интересов сторон в матримониальных
делах и, следовательно, свободной воли женщины в этом вопросе. Обряд похищения невесты
«у воды» совершался на праздниках в честь богини «женитвы» Лады, которые начинались
ранней весной, «на Красную горку», и продолжались до середины лета – дня Ивана Купалы.
У зависимого населения этот обряд сохранялся долго.
Другая древняя форма закрепления
брачных уз, сосуществовавшая в раннефеодальной Руси с умыканием, – «брак-приведение»
с договорными элементами – свидетельствует уже о частичной утрате женщинами права
на проявление свободной воли при выборе супруга и преимущественной роли в этом деле
родственников или родителей невесты.
Спорным по сей день, является
вопрос, существовала ли в древнейшей Руси «купля жен», известная как брачный обряд
многим славянским народам.
С 988 г., с крещения Руси
и присвоения церковью монопольного нрава утверждения брака, начали складываться
нормы брачного права, включавшего в себя и определенные свадебные ритуалы. Процесс
этот шел двумя путями: через трансформацию древних семейно-брачных обрядов в правовой
обычай и через узаконение решений органов церковной власти, опиравшейся в своих
действиях на византийское брачное право[54].
Брачный сговор (ряд) был следующим
элементом установления супружеского союза на Руси. Родители договаривались о размерах
приданого и предполагаемом дне свадьбы, если, конечно, устанавливалось согласие
самих молодоженов, в том числе невесты. В русских Кормчих получение согласия вступающих
в семейный союз определяется как важнейший элемент брачного процесса.
Отсутствие права свободного
выбора женщиной жениха рассматривается как серьезный аргумент в пользу тезиса о
приниженном социально-правовом положении русских женщин в IX – XVI вв. Поскольку брачный сговор имел, прежде всего, характер имущественной
сделки, заключительное решение действительно принималось родителями или родственниками
невесты. Однако это не являлось ограничением прав именно женщин: брачные дела сыновей,
как правило, тоже вершили родители[55].
Надо полагать, что в среде
зависимого населения на ранних этапах развития древнерусского государства брачные
отношения тем более складывались под влиянием личной склонности. На это указывает
статья Русской Правды (РП) о трех источниках обельного холопства, среди которых
назван и брак свободного с рабой, не оговоренный условиями.
Изменения в положении жен
древнерусских холопов произошли, по-видимому, лишь в конце XIV – XV в. и были связаны
с общим усилением крепостничества. Судебник 1497 г., называя в ст. 66 те же три
источника обельного холопства, что и РП[56].
Заключение «вольными» женщинами
в XV в. браков с представителями непривилегированных сословий является неоспоримым
свидетельством самостоятельного решения ими этих вопросов. При заключении таких
браков ограничения исходили со стороны не родственников, а феодала-холоповладельца.
К концу XIII в. согласие сторон
на брак стало фиксироваться в брачном договоре, или ряде, составлением которого
после сговора занимались сваты или родственники. Элементы этой традиции встречаются
в Уставе Ярослава Владимировича.
Заключительной частью брачного
сговора в XIV – XV вв. являлось церковное обручение, ставшее закрепленным общественной
моралью обязательством жениться на девушке.
Для вступления в сам венчальный
брак от женщин на Руси требовалось выполнение многих условий. Одним из них был брачный
возраст: 13–14 лет, в XIV – XV вв. – от 12 до 18–20 лет. Правда, зачастую условие
это не соблюдалось, особенно когда вплетались политические мотивы[57].
Русская церковь препятствовала
заключению браков с иноверцами. Также представители клира старались не допускать
в браке смешения социальных и классовых различий: крестьянка и холопка в лучшем
случае считались «меньшицами», т. е. вторыми женами; в худшем – свободный должен
был или отказаться от притязаний на законное закрепление подобных отношений, или
согласиться во имя брака стать холопом.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20 |