Дипломная работа: Ценностное содержание туризма в представлениях российской студенческой молодежи
Таким образом, была представлена проблема потребностей и ценностей человека в индустриальном обществе, представленная в труде Г. Мар-кузе, написанном в 1964 г. В современном постиндустриальном обществе представленные подходы не сколько изменились. По нашему мнению, отражением современных подходов к вопросу потребностей может служить концепция постмодернити, уходящая терминами к культурологии. Согласно В.Иноземцеву, постмодернизм заявил о себе в 30-е гг. в первую очередь в сфере искусства (работами Л. Фидлера, И. Хассана и Ч. Дженкса), в 60-е гг. – в области философии и культурологии (на примере работ французских интеллектуалов, чьё мировоззрение формировалось под воздействием событий 1968 г.), а в 70-е и 80-е гг. – и в социологии (в этом случае следует отметить труды Т.Адорно и представителей так называемой франкфуртской школы, а также работы Ж.-Ф. Лиотара и Ж. Бодрийяра). Далее автор пишет, что пост-модернити определяется как эпоха, характеризующаяся ростом культурного и социального многообразия и отходом как от ранее господствовавшей унифицированности, так в ряде случаев и от принципов чистой экономической целесообразности. В соответствие с исследованием В.Иноземцева, особого внимания заслуживают выводы теоретиков постмодернизма о снижении возможностей прогнозировать развитие как отдельных личностей, так и социума в целом, о неопределённости направлений общественного прогресса, о разделённости социума и активного субъекта. Вместе с тем постмодернисты считают, что в эпоху постмодернити преодолевается феномен отчуждения, трансформируются мотивы и стимулы деятельности человека, возникают новые ценностные ориентиры и нормы поведения. Констатируя возросшую комплексность социального организма и связывая её с резко повысившейся ролью индивидуального сознания и поведения, постмодернисты переносят акцент с понятия «мы», определяющего черты индустриального общества (при всём присущем ему индивидуализме), на понятие «я». Как следствие, теория постмодернизма убеди-тельно обосновывает расширение рамок общественного производства и неизбежное в будущем устранение границ между производством и потреблением. В рамках этого подхода предлагаются всё более широкие трактовки как производства, в которое включаются все стороны жизни человека, так и потребления. При этом анализируются не столько сами факты потребления материальных благ и услуг, сколько статусные аспекты и культурные формы этого процесса. С позиций постмодернизма переосмысливаются роль и значение потребительной стоимости и полезности, времени и пространства как культурных форм и в то же время факторов производства. Деятельность, объ-единяющая в себе черты как производства, так и потребления и создающая вещные и нематериальные блага лишь в той мере, в какой они обеспечивают самосовершенствование личности, не создаёт, с точки зрения постмодернизма, продукты как такие потребительные стоимости (use-values), другой стороной которых неизбежно выступает меновая стоимость (exchange-value). С переходом к эпохе постмодернити подлинное содержание полезности заключается не столько в универсальной потребительной стоимости продукта, сколько в его высокоиндивидуализированной знаковой ценности (sign-value). Изменяется и сам характер потребления, которое Ж.Бодрийяр называет consumation в отличие от традиционного consummation. Исследуя хозяйственные процессы с точки зрения их субъекта, пост-модернисты обнаружили феномен симулированных потребностей, разграничили понятия потребностей (needs) и предпочтений (wants). Первые означают потребности, уже прошедшие социализацию; они заставляют рассматривать потребительское поведение как общественное явление; вторые основаны на субъективных устремлениях личности к самовыражению в потреблении. Называя инициированные подобным образом сущности символическими ценностями, постмодернисты отмечают их относительную несравнимость друг с другом, невозможность исчисления стоимости подобных объектов в квантифицируемых единицах цены или общей полезности. Будучи изначально ориентированной не только и не столько на исследование объективных характеристик современного общества, сколько на изучение места и роли человека в нём, а в последнее время – также на изменения отношения личности к институтам и формам этого общества, теория постмодернизма глубже, чем иные направления социологии, проникла в суть явлений, происходящих на социопсихологическом уровне [31].
Несмотря на верность всех
представленных выше положений, следует отметить, что теория постмодернити в
настоящее время находится в очевидном кризисе. Этот кризис явился следствием
крайне неудачного решения в рамках данной теории вопроса о терминологическом
обозначении современной реальности. Но, несмотря на то, что доктрина
постмодернити очень аморфна и не является в настоящее время серьёзной
социологической теорией, тезисы, выдвинутые в её рамках, вполне могут быть
использованы в постиндустриальной теории, так как они ей не противоречат.
Ж. Бодрийяр пишет,
что «потребление – это не пассивное
состояние поглощения и присвоения, которое противопоставляют активному
состоянию производства, чтобы уравновесить, таким образом, две наивных схемы
человеческого поведения (и отчуждения). Следует с самого начала заявить, что
потребление есть активный модус отношения – не только к вещам, но и к
коллективу и ко всему миру, – что в нём осуществляется систематическая
деятельность и универсальный отклик на внешние воздействия, что на нём зиждется
вся система нашей культуры.
Следует недвусмысленно заявить, что объект потребления
составляют не вещи, не материальные товары; они образуют лишь объект
потребностей и их удовлетворения. Ни объём материальных благ, ни
удовлетворяемость потребностей сами по себе ещё не достаточны для того, чтобы
определить понятие потребления; они образуют лишь его предварительное условие.
Потребление – это не материальная практика и не феноменология
«изобилия», оно не определяется ни пищей, которую человек ест, ни одеждой,
которую носит, ни машиной, в которой ездит, ни речевым или визуальным
содержанием образов или сообщений, но лишь тем, как всё это организуется в
знаковую субстанцию: это виртуальная целостность всех вещей и сообщении,
составляющих отныне более или менее связный дискурс. Потребление, в той мере, в
какой это слово вообще имеет смысл, есть деятельность систематического
манипулирования знаками» [13, с. 212-213].
Туризм является подтверждением потребления, как деятельности систематического
манипулирования знаками, так так туризм – это нематериальная и неосязаемая
туристская услуга.
Далее автор переходит к описанию объекта потребления. Для
этого он делает следующее замечание: «Чтобы стать объектом потребления, вещь
должна сделаться знаком, т.е. чем-то внеположным тому отношению, которое она
отныне лишь обозначает, – а стало быть, произвольным, не образующим связной
системы с данным конкретным отношением, но обретающим связность, т.е. смысл, в
своей абстрактно-систематической соотнесённости со всеми другими вещами-знаками.
Именно тогда она на-чинает «персонализироваться», включаться в серию и т.д. –
т.е. потреб-ляться – не в материальности своей, а в своём отличии.
Из такого преображения вещи, получающей систематический
статус знака, вытекает и одновременное изменение человеческих отношений,
которые оказываются отношениями потребления, т.е. имеют тенденцию
«потребляться» (в обоих смыслах глагола se consommer —
«осуществляться» и «уничтожаться») в вещах и через вещи; последние становятся
их обязательным опосредованием, а очень скоро и заменяющим их знаком – алиби.
Как мы видим, потребляются не сами вещи, а именно отношения –
обозначаемые и отсутствующие, включённые и исключённые одновременно;
потребляется идея отношения через серию вещей, которая её проявляет». В
отношении приведённой выше цитаты хотелось бы отметить следующее: туризм очень
хорошо подходит под определение вещи-знака. Этот вид деятельности наиболее ярко
представляется нам в виде персонализированной вещи. В случае туризма даже
стандартный туристский продукт не будет являться массовым вследствие того, что
у каждого потребителя этого продукта есть возможность варьировать окончательный
состав продукта посредством приобретения либо только стандартного набора
экскурсий, входимых в туристский продукт, либо приобретением ещё и
дополнительных. При этом это потребитель может сделать как в туристской фирме,
так и уже в месте прибытия.
Следующий вывод Ж. Бодрийяра следует отметить особо. Он
пишет, что «Перед нами – мир потребления». Вслед за Ж. Бодрийяром и мы можем
говорить, что мы сейчас живём в мире потребления. Сам автор является
представителем концепции постмодернити и рассматриваемая книга была написана в
1968 г. т.е. в период становления постиндустриального общества, в котором мы
сейчас проживаем. Позднее автор отмечает, что у потребления нет пределов.
«Потребление именно потому столь неистребимо, что это тотально идеалистическая
практика, которая за известным порогом уже не имеет более ничего общего с
удовлетворением потребностей или же с принципом реальности» [13, с. 214–218]. Опять же соотнося туризм с
последней цитатой Ж. Бодрийяра можно отметить верность данного утверждения
вследствие того, что туризм является практикой потребления, но потребность в
туризме не является основополагающей в жизни человека. Однако весь мир
интересуется туристскими услугами и активно их потребляет.
В конце своей работы Ж. Бодрийяр выделяет факт того, что
«Собственно говоря, потребление неистребимо именно потому, что основывается на
некотором дефиците» [13, с. 218]. В отношении
последнего факта мы можем сказать следующее: потребление туризма ярко отражает
дефицитность потребления. В условиях современного российского общества
туристская услуга пока что доступна не всем слоям населения. Но рассмотрим туристскую услугу под несколько иным
ракурсом. Если туристская услуга в реальной действительности России является
дефицитной, т.е. доступной не всем слоям населения, то почему бы в век высоких
технологий не обратиться к новому виду туризма – виртуальному туризму. На
территории страны с каждым годом увеличивается число пользователей компьютера,
а вместе с этим и посетителей Интернета. Этот вид туризма нам представля-ется
весьма перспективной формой для формирования личности современ-ных молодых
людей. Кроме того, основу этой идеи мы находим у Э. Тоффлера в работе «Шок
будущего». В разделе индустрия развлечений он пишет, что в перспективе возможно
развитие новой индустрии. В этой индустрии продукцией будут не товары и
обслуживание, а запрограммированные «ощущения». Эта индустрия станет основой
грядущего супериндустриализма.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31 |