Дипломная работа: Историко-культурные основы массовых театрализованных представлений
Эпоха Возрождения пришла
на смену средневековью и оказала большое влияние на последующее развитие
культуры. Это было время, когда умы проснулись, а жизнь стала наслаждением.
Возрождение началось в Италии в XIV веке. Высшей точки своего развития
Возрождение достигло в XVI веке. Это была эпоха зарождения новых
капиталистических отношений, которые несли новый тип личности: активной,
деятельной, жаждущей познания. Такие люди обратились к античному миру и его
творениям, пронизанным идеалами красоты, где образ человека нескован догмами.
В XVI веке Италии
появился театр масок называемый "Комедия Дэль Артэ", что переводится
как профессиональный театр. Источниками возникновения стали средневековые
мистериальные представления, европейский карнавал и комедия эрудитов (ученая
комедия). Создателями жанра комедии эрудитов были итальянские ученые, которые
изучали античную культуру и черпали знания из летописи и драматургии.
Ученая комедия создает три жанра: трагедия, комедия и постараль. Трагические
образцы: неверный муж и неверная жена убивают друг друга. Трагедия
предназначалась для аристократии. Самые яркие образцы итальянской драматургии
воплощены в комедиях. Комедия обретает сатирические черты. Жанр постарали был
представлен пастушечными Бокаччо. Маска в Комедии Дэль Артэ употреблялась в
двух значениях: во-первых, как предмет, закрывающий лицо, а во-вторых, как
определенный социальный тип, наделенный определенными чертами. Так все маски (а
их более сотни) Дэль Артэ можно разделить на три группы:
1. народно-комедийные маски слуг;
2. сатирическо-обличительные маски господ;
3. лирические маски влюбленных.
Первой характерной чертой
театра Комедии Дэль Артэ было использование масок. Второй характерной чертой
являлась импровизация. Достаточно было лишь сценария, который намечал сюжет, а
дальше работала актерская фантазия. Зритель вовлекался в действие. Кроме этого
были постоянно действующие лица: выходили пара веселых слуг,
скупой и хворый купец, глупый ученый, трусливый капитан и острая на язык
служанка. Затем появлялись влюбленные на сцене, и начиналась веселая игра.
Старики мешали соединению влюбленных, а молодые с помощью бойких слуг оставляли
их в дураках. Слово, пантомима, музыка, танцы – все в совокупности становилось
веселым и увлекательным зрелищем. Популярность этого народного зрелища была
огромна и перешагнула за границы Италии. Представления итальянских артистов
пользовались большим успехом в Петербурге и оказали большое влияние на формирование
русской театральной культуры.
Италия всегда была и до
сих пор остается народной. Если здесь был праздник, то этот праздник был
действительно для всех. Залой его была сама улица, и бальным костюмом была
общая для всех баутта. Что еще важнее, всякий мог им наслаждаться, потому что
умел наслаждаться. В душе самых простых людей здесь жило чувство прекрасного,
врожденный аристократизм вкусов и удовольствий. Ведь только этим можно
объяснить такое создание итальянского народного гения, как комедия масок.
В России маскарадное переодевание в принципе противоречило
глубоким церковным традициям. В православном сознании это был один из наиболее
устойчивых признаков бесовства. Переодевание и элементы маскарада в народной
культуре допускались лишь в тех ритуальных действах рождественского и весеннего
циклов, которые должны были имитировать изгнание бесов и в которых нашли себе
убежище остатки языческих представлений.
Язычеством отдавало и от необузданных шуток Петра I, по
смелости, остроте и озорству граничивших иногда с недопустимым.
В середине января 1714 года во дворце Меньшикова (в лучшем и
красивейшем доме Петербурга) праздновалась свадьба Никиты Моисеевича Зотова,
зрителями которой стали жители всего Петербурга. Женить Зотова государь решил
после того, как тот попросился отпустить его в монастырь доживать свои годы.
Все в этой затее выглядело странным, начиная с самого жениха,
которому перевалило за семьдесят, и кончая свадебной процессией, бывшей ни чем
иным, как ярким маскарадом. Приготовления к нему длились около трех месяцев.
Каждые четыре лица имели особый костюм и свой музыкальный инструмент. Таких
четверок набралось целых сто, и, соответственно, сто различных инструментов
составили презабавное музыкальное оформление этому шествию. Глашатаями стали четверо
самых страшных заик. В свадебные маршалы, в дружки и в шаферы назначены были
почти окаменевшие от дряхлости старики. В скороходы определены самые тучные
особы, с трудом носившие свое тело и едва державшиеся на ногах. Венчать
престарелого "молодого" и его невесту - здоровую и бодрую
тридцатичетырехлетнюю вдову - должен был столетний священник, потерявший
зрение, слух и память. Его держали под руки и кричали ему в ухо слова молитвы,
которые он все время переспрашивал и путал. Происходящее доходило порой до
кощунства, однако вызывало у окружающих все - таки смех, а не слезы. http://if3.narod.ru/Diplom/diplom.htm - _ftn2
Сам Петр был одет нидерландским крестьянином и вместе с тремя
генералами в таких же костюмах возглавлял свадебную маскарадную процессию,
искусно выбивая барабанную дробь. Вслед за ним ехал "царь Московский"
- Ромодановский. Его везли на огромных козлах, приделанных к саням. На четырех
длинных концах козел сидело по большому медведю; их кололи острыми рогатками
специальные служители, идущие рядом. Страшный рев зверей сливался с адской
музыкой ста инструментов и со звоном колоколов, под звуки которых "молодую"
пару проводили к алтарю, а потом и к свадебному пиру.
Приучая россиян к публичному общению между собой, Петр
проявлял необычайную изобретательность, изыскивая для этого все новые поводы. В
сентябре 1721 года по случаю женитьбы Петра Ивановича Бутурлина (преемника "всешутейного
патриарха" Ивана Зотова) организовала грандиозный маскарад, длившийся с
перерывами почти полтора месяца. Всем его участникам, уже костюмированным,
государь до начала праздника устроил смотр в доме князя Меньшикова. Петр хотел,
чтобы было до тысячи масок. Кого они только не изображали, - начиная с
мифологических персонажей и кончая фигурами русских бояр старого времени,
разъезжающих верхом на живых медведях.
Все обязаны были исполнять свои роли начиная с 10 сентября
более месяца: в течение этого срока по приказу его величества маски собирались
не единожды. В назначенный день и час они то катались по Петербургу в полном
облачении, то наносили визиты друг другу, то отправлялись водою в Кроншлот.
Причем за неявку каждый штрафовался ста рублями. Последним днем праздника
объявили 29 октября, когда все маски, полностью экипированные, ожидались по
сигналу крепостных орудий в Сенат, где приготовили столы. За обедом собравшихся
заставили выпить столько горячительных напитков, что "очень немногим к
утру удалось добраться до дому не в совершенном опьянении".
Этот маскарадный разгул перешел затем в празднество уже по
другому, общегосударственному поводу. Все приняло такой размах потому, что в
октябре заключили окончательный мир со Швецией, и маскарад уже продолжился в
связи с этим радостным известием. Событие это стало как бы апогеем петровского
царствования. На Петра возложили титул "Великого, Отца отечества и
Императора Всероссийского", и после богослужения отправились за столы в
Сенат. Парадный обед сменили танцы, а в 9 часов начался фейерверк, поразивший
всех.
В январе 1731 года Анна Иоанновна отметила годовщину своего
восшествия на престол, и развлечения накатили новой волной, точнее сказать -
шквалом. Главным событием стал "великий машкарад". Готовились к нему
с конца 1730 года, и для придания балам большего европейского лоску еще в
августе ко двору был принят в службу "английской нации танцмейстер"
Вилим Игинс: он обучал "танцевать фрейлин, камер - пажей и пажей", но
особенно камер - пажей - "по четыре дня в неделю, а в каждый день по
четыре часа".
Почти месяц маскарадный смерч гонял и кружил по Москве вместе
с февральскими снежными вихрями весь русский двор и приближенных к нему. Всех
участников маскарада разделили на "четыре класса" (группы); каждая из
них имела один тип костюма в тот или иной день: например, сначала в "первом
классе", где находилась сама императрица со своим придворным штатом, все
надели "персидский убор"; ко "второму классу" относились
иностранные министры - они явились в "швейцарском"; а остальные два -
"в венецианском уборе были". На следующий раз "машкарадное
платье переменялось" и императорский двор предстал в гишпанском уборе",
иностранные министры - "подобие Парламентских членов избранные", "здешние
министры", причисленные к 3 классу - "венецианском шляхетном", "генералитет
- в турецком платье". Можно было подумать, что новоявленная императрица,
еще не привыкшая к тому положению самодержавицы, в котором она неожиданно
оказалась, будто пробовала играть державным скипетром, как волшебной палочкой,
заставляя всех вокруг себя являться то в одном обличье, то в другом, и тем
самым осознавала истинные возможности своего исключительного положения
монархини. На одном из маскарадов присутствовали китайские послы. Их спросили: "Не
кажется ли вам увеселение такого рода странным? ". Они ответили, что нет,
ибо "здесь все маскарад". Но самое удивительное для них - "это
видеть на престоле женщину! ". http://if3.narod.ru/Diplom/diplom.htm
- _ftn3
Как известно, с самого начала правления Анны Иоанновны во
время коронационных торжеств театральных представлений не было. Однако, в
начале 1731 года была выписана (со двора Саксо – Польского короля Августа II)
итальянская театральная труппа. Это была труппа комедии Дэль Артэ. При ней состояло
9 человек певцов и музыкантов, сопровождавших спектакли комедии, разыгрывавших "интермедии
на музыке" (прообраз первых опер) и дававших камерные концерты.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27 |