Книга: Все сочинения по литературе за 9 класс
Начинается стихотворение элегически‑величаво,
торжественно, раздумчиво:
Прощай, свободная стихия!
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
И блещешь гордою красой.
Это начало сразу вызывает в памяти
поэтические и вместе с тем зрительные ассоциации. Представляется одинокая,
задумчивая фигура поэта на фоне безбрежной морской стихии.
Море для Пушкина – всегда символ
абсолютной свободы, мощи стихийных сил природы, не зависящей от воли человека.
Оно вызывает в душе поэта мысли о побеге в неведомые страны, романтический
порыв к другим небесам, к иным, свободным стихиям.
В стихотворении «К морю» мотив побега
звучит не сразу. Ему предшествует пейзажная зарисовка бескрайнего моря. Оно
вольно и безостановочно катит свои «волны голубые», никто не в силах обуздать
его «своенравные порывы». Человек бессилен перед этой величественной, мощной и
своевольной стихией:
Смиренный парус рыбарей
Твоею прихотью хранимый
Скользит отважно средь зыбей:
Но ты взыграл, неодолимый,
И стая тонет кораблей.
Созерцание моря, его бескрайних
просторов приводит Пушкина к раздумью о своей судьбе, о тех надеждах и мечтах,
которые владели поэтом в период южной ссылки. Это были мечты о «поэтическом
побеге» в иные края, иные страны, тщетные надежды «навек оставить… скучный,
неподвижный брег». Но этому не суждено было случиться: поэт остался «у берегов»
окованный, очарованный «могучей страстью».
В стихотворении появляется новое
отношение к Наполеону. Пушкин говорит о нем как о романтическом герое, как о
человеке, который оставил заметный след в истории, в судьбах людей. Затерянная
посреди моря скала – последний приют Наполеона, его «гробница славы» – символ
крушения честолюбивых надежд этой противоречивой исторической личности:
Одна скала, гробница славы…
Там погружалась в хладный сон
Воспоминанья величавы:
Там угасал Наполеон.
В стихотворении Пушкин говорит о
трагичности судьбы Наполеона: «Там он почил среди мучений».
Образ Наполеона по ассоциации в
памяти вызывает образ «другого гения», другого «властителя дум» – Байрона.
Незаурядная личность Байрона, его вольнолюбивое творчество, его героическая
смерть в сражающейся за свободу Греции не могли не волновать воображения Пушкина.
Строфы о Байроне – певце свободы
человека, певце моря – находятся в непосредственной внутренней связи с темой
стихотворения, посвященного морю, «свободной стихии». Впечатления от созерцания
моря помогают Пушкину раскрыть образ мятежного поэта, который был как бы создан
«духом моря», был, как океан, «могущ, глубок и мрачен» и также «ничем не
укротим», как неукротимы море и океан.
В стихотворении звучит мотив
одиночества поэта в мире, из которого ушли гениальные «властители дум: один
„погрузился“ „в хладный сон“, „угас“, другой „умчался“, „как бури шум“:
Мир опустел…Теперь куда же
Меня б ты вынес, океан?
Судьба земли повсюду та же:
Где капля блага, там на страже
Уж просвещенье иль тиран.
В последних двух лирически‑взволнованных
строфах поэт вновь, теперь уже навсегда, прощается с морем, в последний раз
обозревает его необозримые и бескрайние просторы, в последний раз любуется его
«торжественной красотой». Свободный и величавый гул моря еще долго будет слышен
поэту «в глуши, во мраке заточенья» михайловской ссылки:
Прощай же, море! Не забуду
Твоей торжественной красы
И долго, долго слышать буду
Твой гул в вечерние часы.
В леса, в пустыни молчаливы
Перенесу, тобою полн,
Твои скалы, твои заливы,
И блеск, и тень, и говор волн.
17. Анализ стихотворения А.С. Пушкина
«К***» («Я помню чудное мгновенье…») (вместо анализа стихотворения «Я вас
любил…»)
Среди шедевров Пушкинской любовной
лирики стихотворение «Я помню чудное мгновенье…» – одно из самых
проникновенных, трепетных, гармоничных. Здесь чувства без остатка растворены в
словах, а слова как бы сами просятся, ложатся на музыку.
Это стихотворение посвящено Анне
Петровне Керн, с которой Пушкин впервые познакомился в Петербурге в доме
Олениных, в начале 1819 г. Уже тогда поэт был очарован красотой и очарованием Анны
Керн. После этой встречи прошло шесть лет, и Пушкин вновь увидел Керн летом
1825 г., когда она гостила в Тригорском у своей тетки П. А. Осиповой.
Неожиданная встреча всколыхнула в поэте почти угасшее чувство. В обстановке
однообразной и тягостной михайловской ссылки появление Керн вызвало пробуждение
в душе поэта. Он вновь ощутил полноту жизни, радость творческого вдохновения,
упоение и волнение страсти и любви.
Стихотворение начинается с
воспоминания о дорогом и прекрасном образе, на всю жизнь вошедшем в сознание
поэта. Это глубоко сокровенное, затаенное воспоминание согрето трепетным и
горячим незатухающим чувством, благоговейным преклонением перед святыней
красоты:
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
«Гений чистой красоты» – это облик
земной женщины, явившейся перед поэтом во всем очаровании и блеске своей
красоты. Но это также и обобщенный образ идеальной, прекрасной женщины.
Следующие строфы автобиографичны.
Пушкин вспоминает годы петербургской жизни, прошедшие «в томленьях грусти
безнадежной, в тревогах шумной суеты», воссоздает иной настрой чувств в период
южной ссылки («Бурь порыв мятежный рассеял прежние мечты»), говорит о «мраке
заточенья» михайловской ссылки, о тягостных днях, проведенных в глуши:
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Это не просто воспоминание,
воспроизведение прежних пережитых впечатлений. В памяти поэта «милые черты» не
стираются, «голос нежный» все также звучит в душе. Гармоническая умиротворенность
достигается задушевностью интонации, меланхолическими раздумьями о днях,
прожитых «без божества, без вдохновенья». Своего рода музыкальным рефреном
звучит дважды повторенный эпитет «голос нежный», рифмы внешне непритязательны
(«нежный – мятежный», «вдохновенья – заточенья»), но и они полны гармонии,
песенности, романсовости стиха.
Но вдруг эта гармония взрывается.
Тихая нежность уступает место бурной страсти. Вновь возрождение чувств в душе
поэта, вновь прилив жизненных сил, вновь приход творческого вдохновения:
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
Упоение всепоглощающей любовью,
упоение красотой любимой женщины приносит ни с чем не сравнимое счастье,
блаженство.
В данном стихотворении тема любви
неразрывно сочетается с философскими раздумьями поэта о своей собственной
жизни, о радости бытия, о приливе творческих сил в чудные и редкие мгновения
встречи с чарующей красотой. Явление «гения чистой красоты» внушило поэту и
целомудренное восхищение и упоение любовью, и просветленное вдохновение.
18. Стихотворение А.С. Пушкина «Я
памятник себе воздвиг нерукотворный…» (восприятие, истолкование, оценка)
Это стихотворение представляет своего
рода поэтическое завещание Пушкина. По теме пушкинское стихотворение восходит к
оде римского поэта Горация «К Мельпомене», откуда взят и эпиграф. Первый
перевод этой оды был сделан М. В. Ломоносовым, ее основные мотивы развивает и
Г. Р. Державин в своем стихотворении «Памятник» (1796 г.). Но все эти поэты,
подводя итог творческой деятельности, различно оценивали свои поэтические
заслуги и смысл творчества, по‑разному формулировали свои права на
бессмертие: Гораций хорошо писал стихи и за это достоин бессмертия; Державин
достоин бессмертия за поэтическую искренность и гражданскую смелость.
В нем Пушкин говорит о себе не только
как о национальном русском поэте, оставившем след в памяти народной (к его
памятнику «не зарастет народная тропа»). Он как бы очерчивает географические
границы своей славы, пророчески предсказывает, что его поэзия станет достоянием
всех народов России:
Слух обо мне пройдет по всей Руси
великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне
дикий
Тунгус, и друг степей калмык.
Свой «нерукотворный памятник», свою
будущую посмертную славу Пушкин связывает с существованием поэзии:
И славен буду я, доколь в подлунном
мире
Жив будет хоть один пиит.
В «Памятнике» с большой поэтической
силой и с ясным осознанием своего права на бессмертие выражены надежды на
всенародное признание и всенародную память:
Нет, весь я не умру – душа в заветной
лире
Мой прах переживет и тленья убежит…
В четвертой строфе Пушкин дает точную
и лаконичную оценку идейного смысла своего творчества: он утверждает, что право
на всенародную любовь заслужил гуманностью своей поэзии, тем, что лирой он
пробуждал «чувства добрые». Вся его поэзия была проникнута вольнолюбивыми
настроениями, духом свободы, восславлять которую в «жестокий век» было
неимоверно трудной и не всегда безопасной задачей. Не случайно здесь же
говорится о милосердии «к падшим», т. е. вероятнее всего о тщетных попытках
добиться у Николая I освобождения сосланных в Сибирь декабристов.
Концовка стихотворения – традиционное
обращение поэта к своей музе. Муза должна быть послушна только «веленью божью»,
т. е. внутренней совести, голосу правды и следовать собственному высокому
предназначению, не обращая внимания на «хвалу и клевету» невежественных
глупцов. Здесь, как и в большинстве стихотворений, посвященных теме поэта и
поэзии, звучит тема одиночества поэта среди светской толпы, «черни». Подобные
же мотивы были и в стихотворении «Поэту»(1830 г.):
Услышишь суд глупца и смех толпы
холодной,
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22 |