Курсовая работа: Художественная манера Джованни Батиста Тьеполо
Другая чудесная картина
Тьеполо, написанная, быть может, несколько позднее – "Смерть св. Иеронима",
- хранится в музее Польди-Пеццоли в Милане. Святой умирает в пустыне, на
простой циновке, окруженный сонмом ангелов. Художник не смягчает впечатления ни
безжизненной, темной, голой пустыни, ни страшного приближения смерти -
изможденный святой с запрокинутой головой и открытым ртом подобен скелету. Но
силой своего одухотворенного, животворящего колорита он превращает жуткий
призрак смерти в ликующий праздник: циновка становится золотым ковром, высохшее
тело святого приобретает благородный янтарный оттенок, сияние, исходящее от
ангелов, наполняет черную ночь голубым мерцанием, а сами ангелы в голубых,
светло-зеленых, золотистых, розовых одеяниях превращаются в огромный цветок,
распускающийся над головой святого.
Таким образом, уже на
примере раннего периода творчества мастера мы можем проследить как
видоизменяется его живописная манера от сходной с Грегорио Ладзарини до близкой
к Пьяцетте и Бенковичу, от Риччи к Веронезе. Потрясающее, завораживающее умение
сливать несколько разных стилевых решений в одно позволяет понять, почему
Альгаротти назвал его "великим знатоком стилей".
2.2 30-е годы.
Поиски уникальности стилевых особенностей
В 30-е годы слава Тьеполо
как мастера монументальной декорации все более растет и распространяется за
пределы Венеции. Именно в эти годы граф Тессин приглашает Тьеполо, правда
безуспешно, в Швецию для украшения королевского дворца в Стокгольме. В эти же
годы Тьеполо создает фресковые росписи в палаццо Казати (Дуньяни) и Аркинто, а
несколько позднее в палаццо Клеричи в Милане, в капелле Коллеони в Бергамо, на
вилле Лоски близ Виченцы. Завершается эта серия декоративных циклов в конце
30-х и начале 40-х годов росписью купола в церкви Джезуати и замечательными
плафонами в Скуола деи Кармини и в церкви дельи Скальци в Венеции. Именно в эти
годы в упорных исканиях вырабатывается декоративный стиль Тьеполо.
Тьеполо создает на стенах
и плафонах церквей и дворцов иной, преображенный мир, мир фантастических
образов, но полный чувственной силы и одухотворенной энергии мира реального.
При этом, несмотря на то, что Тьеполо часто обращается к темам близким, почти аналогичным,
он никогда не повторяется - таковы его многочисленные апофеозы. Например, на
плафоне церкви дельи Скальци "Перенесение домика Марии в Лорето" композиция
развертывается сверху вниз, на движениях сонма ангелов, опускающих домик Марии
как бы из заоблачных высот в реальное пространство церкви. И если плафон церкви
Скальци создает атмосферу бурного, жизнерадостного ликования, то плафон церкви
деи Кармини, изображающий "Явление Марии святому Симеону", полон
торжественной величавости.
В свою очередь, в "Апофеозе
святого Доминика" (церковь Джезуати в Венеции) композиция построена
вертикально, снизу вверх, по ступеням воображаемой архитектуры, с помощью самых
резких ракурсов. Параллельно с декоративным ансамблем церкви деи Джезуати были
созданы три большие картины на тему "Страстей Христовых", украсившие
в 1740 году венецианскую церковь Сант Альвизе. В этих исключительных по
качеству шедеврах мастера решительно преобладает драматическое начало. На сей
раз Тьеполо нашел источник вдохновения в произведениях не столько Паоло
Веронезе, сколько Тинторетто и Тициана.
Таким же разнообразием
эмоциональных оттенков и широтой художественно-образного диапазона отмечены
алтарные и станковые картины Тьеполо этого времени. Среди них есть
произведения, которые поражают сложностью, пышностью и велеречивостью
композиционного и колористического воплощения замысла - будь то такое глубоко
трагическое событие, как "Путь на Голгофу" (церковь С. Альвизе в
Венеции), или проникнутое мощным религиозным экстазом собрание святых – "Мадонна
во славе" (церковь в Роветте, с замечательным образом апостола Петра,
непоколебимого борца - фанатика веры, и с ярко выразительнымй народными
типами).
Но рядом с ними мы
встречаем у Тьеполо в 40-х годах и произведения совершенно иного, более
интимного характера, открывающие в даровании мастера то нежно лирические
стороны. Сюда можно отнести картину Гамбургского музея "Христос в
Гефсиманском саду", построенную на необычайно смелом контрасте
сверхъестественного света, падающего с неба на Христа и ангела, и земного,
скупого света факелов, принесенных стражниками. Здесь же следует назвать работу
"Мучение Иоанна Епископа", носящую черты страстной, самозабвенной
экзальтации, где в самих сочетаниях красок, в острых углах рисунка и в
стремительной динамике мазка воплощен духовный порыв святого.
Кроме того, к этому
периоду относится и несколько портретов Тьеполо. Венецианский мастер написал не
много портретов, но каждый из них принадлежит к шедеврам портретного искусства.
К тому же они очень различны по своему замыслу. Один из них может быть назван
воображаемым портретом. Антонио Риккобони, портрет которого хранится в Академии
деи Конкорди в Ровиго, был профессором Падуанского университета во второй
половине 16 века. Но Тьеполо изобразил его как современника, причем подчеркнул
в нем черты острой проницательности и неудержимой энергии, смелой инициативы -
этому впечатлению содействует и мастерски вписанное в овал движение ученого, и
особенно перерезающая картину по диагонали полоса света. По своей интеллектуальной
силе портрет Риккобони превосходит лучшие портреты Гисланди, которые его в
известной мере предвосхищают.
Другой выдающийся портрет
- прокуратора Джованни Кверини в галерее Кверини-Стампалиа в Венеции,
принадлежит к разряду парадных. Но мы сталкиваемся здесь с совершенно особой,
новой разновидностью парадного портрета, в котором монументальность сочетается
с гротеском, где величавая, торжественная демонстрация персонажа скрывает и в
то же время подчеркивает его разоблачение. С одной стороны, точка зрения снизу
вверх, пышное архитектурное обрамление, величественная поза и широкие складки
тяжелой одежды - своего рода полнозвучная симфония в красном; с другой стороны,
мертвенное, восковое лицо этого жестокого и продажного чиновника-"серениссимы",
которым художник произносит беспощадный приговор верхушке венецианского
общества. Здесь Тьеполо вступает на тот путь социально-психологического
портрета, по которому позднее пойдут Гойя и некоторые мастера портрета 19 века.
Третий известный нам
портрет Тьеполо – "Девушка в треуголке с веером" в Национальной
галерее в Вашингтоне. Это портрет интимный. Очарование молодости показано в
этом портрете со всей непосредственностью и вместе с тем тончайшим образом подготовлено:
контуры домино и треуголки округляют лицо девушки и дают темную оправу его
сверкающе светлому явлению, веер, поднесенный к лицу, еще более сосредоточивает
внимание зрителя на губах и глазах молодой девушки.
Во всех трех портретах
Тьеполо мы имеем дело с новым этапом в развитии портретного искусства, когда
портрет становится воплощением определенного тезиса о человеке и когда
композиционная и колористическая организация портрета играет решающую роль в
характеристике модели.
Но, безусловно, самой
значительной работой Тьеполо конца 30-х годов была фресковая декорация новой
церкви деи Джезуати, построенной в 1726-1735 годах по проекту архитектора Джорджо
Массари. Участие Тьеполо в украшении интерьера этой церкви, где ему принадлежат
росписи на своде нефа, фрески пресвитерия и хора, приходится на период 1737-1739
года. Среди исполненных художником композиций особенно важна сцена "Учреждение
ордена Четок", занимающая центральный компартимент свода над нефом. Эта
фреска - подлинная дань уважения Веронезе, в особенности его "Вознесению
Богоматери", находившемуся во времена Тьеполо там, где оно и было написано
Веронезе, - в расположенной неподалеку церкви Умильта (позднее плафон Веронезе
был снят и перенесен в капеллу дель Розарио в церкви Санти Джованни э Паоло).
Прежде чем приступить к выполнению фрески, Джамбаттиста представил своим
заказчикам целых три эскиза с различными вариантами решения. Очевидно,
доминиканцы монастыря деи Джезуати остались не вполне удовлетворены замыслом
художника и потребовали внести в него многочисленные изменения. В частности,
они касались отдельных иконографических аспектов, особенно важных для того,
чтобы донести до верующих в самой доступной форме заключенное во фреске "послание"
- прославление ордена, символически представленное сценой передачи Мадонной
четок в руки его святого основателя, и одновременно подтверждение тесных
связей, существовавших между орденом и Венецией, которую во фреске олицетворяют
изображения правившего в те годы дожа Альвизе Пизани и архиепископа Франческо
Антонио Коррера. В этой и других фресках свода главного нефа господствуют все
оттенки светлых тонов, радужные, искрящиеся, пронизанные светом и воздухом,
типичные для палитры Тьеполо. Простая и спокойная повествовательная интонация в
огромной степени способствует созданию той атмосферы нарядной элегантности и декоративного
изящества, которые отличают в целом внутреннее убранство построенной Массари
церкви, подлинного шедевра венецианского рококо в его самых утонченных
проявлениях. И над всем этим царит свет, преображенный фантазией художника,
неповторимый, сияющий и одухотворенный, окутывающий фигуры, подчеркивая их
самоценность.
В 1740 году Джамбаттиста
в последний раз вернулся в Милан. Он был приглашен туда маркизом Джорджо Клеричи
расписать свод галереи принадлежавшего ему дворца в связи с предстоявшим бракосочетанием
маркиза с Фульвией Висконти. Изобразив на своде галереи "Бег колесницы Солнца",
Тьеполо впервые углубился в тему, которую неоднократно повторял впоследствии.
Центр плафона занимает триумфально мчащаяся колесница Аполлона, запряженная
четверкой белых скакунов, грохочущих копытами. В небе, окрашенном ярким светом утренней
зари, парят редкие фигуры мифологических божеств. Зато в многочисленных
персонажах, изображенных вдоль карниза и среди мотивов ложной архитектуры,
Тьеполо дал свободу своей необузданной творческой фантазии. Это настоящая
фантасмагория типажей, показанных в разнообразных позах и различных группах, олицетворяющих
богов Олимпа, четыре части света, моря, реки, известные в эпоху Тьеполо, и
многое другое.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9 |