Курсовая работа: Развитие Западно-Европейской литературы в эпоху просвещения
Бомарше не был профессиональным
писателем. К перу он обращался понуждаемый обстоятельствами, когда необходимо
было апеллировать к широкой публике («Мемуары»), или же в часы досуга, когда он
мог свободно отдаваться влечению сердца, а оно всегда тяготело к искусству.
«Когда моя голова полна дел — к черту
занятия литературой, но если дела кончены, рука тянется к перу и бумаге, и я
охотно болтаю чепуху».
Жизнь Бомарше — причудливое
сплетение самых удивительных событий, приключений, взлетов, падений.
Просветители и искусство рококо.
Просветительская культура, включая философию, литературу, искусство,
составляла главную часть всей культуры Франции XVIII столетия. Люди пера
(Вольтер, Руссо, Дидро и др.), люди резца и кисти (Гудон, Грез, Шарден),
музыканты (Рамо, Глюк) составляли основную культурную силу страны,
устремленную к прогрессу, насыщенную общественными просветительскими идеями.
Однако кроме этой силы, во Франции действовали другие, а именно—писатели,
поэты, художники, создававшие так называемое искусство рококо (от фр. rocaille—ракушка). Уже в XIX в. это слово применялось в
качестве синонима всего устарелого и старомодного (у Пушкина: «Признаюсь в
рококо моего вкуса...»).
Словечко пошло от моды, возникшей во
времена Людовика XV, орнаментировать предметы убранства помещений и сервировки
затейливыми узорами, напоминающими завитушки раковин. Легкость, зыбкость,
изящество, присущее этим формам, пришли на смену монументальности и пышности
классицизма и барокко. Искусство как бы отказывалось от всего серьезного и
увлеченно устремлялось к безделушкам. Живописцы полюбили нежные тона.
Бледно-розовые и бледно-голубые краски легли на их полотна. Люди обрели
порхающие жесты и движения. Поэты начали орнаментировать изящными поэтическими
завитушками свои стихи. Любовь стала легким развлечением, мимолетным капризом.
2.3 Литература Германии
Англия и Франция, два
крупнейших государства в Европе в XVIII столетии, боровшиеся за первенство в
захвате колоний, за первенство на мировом рынке, стремились поддержать сложившуюся
политическую систему в Германии, сохранить ее раздробленность, использовать
постоянные раздоры между отдельными немецкими князьями. Они вовлекали немецких
князей в войны:
Англия против Франции, Франция против
Англии. Немецкие государства получали от Англии и Франции огромные денежные
субсидии. Франция за 1750—1772 гг. выплатила 82 миллиона ливров Австрии, 9
миллионов Саксонии, 9 миллионов Баварии, 11 миллионов Пфальцу и т. д. Англия
выплатила Пруссии за период Семилетней войны 21 миллион фунтов стерлингов.
Иностранные субсидии нисколько не
способствовали экономическому подъему Германии. Войны, в которых участвовали
германские княжества, все больше и больше подрывали их материальные основы. В
Баварии из-за недостатка рабочей силы в конце XVIII столетия треть земли
оставалась невозделанной, причем земли плодороднейшей. Тяжело пострадала от
Семилетней войны Саксония. Эта война сократила население Ганновера на 96 тысяч
человек.
Хозяйственная жизнь в ряде княжеств и
городов из года в год все более и более расстраивалась. Разительный пример тому
— история Нюрнберга, где население за двести лет (1580—1780) уменьшилось
наполовину в связи с постепенным сокращением производства и утечкой из города
рабочей силы. Германия отставала технически от тогдашней Англии и Франции.
«Англичане и в особенности французы производили те же изделия, что и
нюрнбержцы, только лучше и дешевле, так как вместо нюрнбергского ремесла у них
существовала мануфактура»,— писал Ф. Энгельс1.
Тем не менее и в Германии в XVIII
столетии, особенно во второй половине века, наметились тенденции к росту
производства, к возникновению буржуазных элементов хозяйства в недрах экономической
системы феодализма. В верхней Силезии активизируется разработка угольных
залежей, цинковой руды. Увеличивается выделка сукон. Растет горная промышленность
Саксонин. Бурно развивается портовый город Гамбург.
Вершиной немецкой классической философии
стала философия Гегеля (1770—1831). Она создавалась уже в XIX столетии
(«Феноменология духа», 1807; «Наука логики», 1812—1816; «Энциклопедия
философских наук», 1817, и т. д.) и потому выходит за пределы настоящей работы.
Нельзя не отметить, однако, здесь, что и философия Гегеля явилась своеобразным
откликом на события революционных лет Франции. Она в области мысли делала то,
что французская революция совершала в социальной действительности.
Гегель признал великую созидательную
миссию революции:
«Французский народ купелью своей
революции был освобожден от множества учреждений, которые человеческий дух
оставил за собой, как свою детскую обувь, и которые поэтому отягощали его и еще
отягощают других, как безжизненные цепи».
Гегель еще в молодости восторженно писал
о прогрессивном характере истории, о том, что человечество идет вперед, освобождается
от пут тирании для света свободы и что прекрасен этот свет.
Перед нами победы и поражения немецкой
философии: ее несомненные достоинства, ее несомненные заслуги перед поступательным
ходом истории, ее заблуждения и пороки, которые потом были использованы
реакционными кругами в борьбе прочив передовых идей.
Оценивая немецкую классическую философию,
нельзя отрываться от исторических условий, ее породивших, нужно видеть перед
собой отсталую, раздробленную на мелкие княжества страну, задавленную
деспотизмом, когда единственную надежду на лучшие времена видели в литературе.
«Эта позорная в политическом и социальном отношении эпоха была в то же время
великой эпохой немецкой литературы. Около 1750 г. родились все великие умы
Германии: поэты Гете и Шиллер, философы Кант и Фихте, и не более двадцати лет
спустя — последний великий немецкий метафизик Гегель. Каждое из выдающихся
произведений этой эпохи проникнуто духом вызова, возмущения против всего
тогдашнего немецкого общества» (Ф. Энгельс).1
Немецкая литература, отразившая в XVII в.
глубокое нравственное потрясение народа после опустошительной 30-летней войны,
переполненная идеями и эстетикой барокко, теперь, в XVIII в., начала постепенно
переходить к более спокойному и трезвому взгляду на вещи. Заговорили о
национальном единстве и едином литературном языке. (Готшед (1700—1766). «Материалы
для критической истории немецкого языка, поэзии и красноречия»). Политическая
раздробленность страны не могла не сказаться на языке народа.
Областные диалекты,
засорение языка всевозможными варваризмами мешали созданию литературы в
общенациональном ее значении.
Готшед вошел в
историю немецкой литературы как борец против стиля барокко («Рациональная
риторика», 1728; «Опыт критической теории поэзии для немцев-», 1730;
«Основоположения немецкого стиля»,1748).
Он противопоставил литературе барокко
рационалистические основы классицизма. Мысль и логика, ясность, правдоподобие,
простота—вот украшение искусства; гражданское воспитание— вот его цель. Так он
сформулировал свои эстетические принципы. Следуя им, он написал трагедию
«Умирающий Катон» (1732), в которой прославил гражданскую доблесть
республиканца Катона Утического, не пожелавшего пережить республику и лишившего
себя жизни после захвата Юлием Цезарем власти. Пьеса пользовалась в течение
примерно двадцати лет успехом у зрителей.
Однако, не обладая достаточными
поэтическими силами, чтобы создать произведения высокого мастерства, Готшед
сам пошел по ложному пути — механического перенесения на немецкую почву
методов французской классицистической литературы. Он переводил на немецкий язык
трагедии Корнеля и Расина, не пытаясь найти на родной почве, в народных
поэтических традициях, необходимых источников для обновления национальной
литературы. Оригинальные и переводные пьесы Готшеда вошли в шести томный сборник,
изданный им в 1740 - 1745 гг. под заглавием «Немецкая сцена, устроенная по
правилам древних греков и римлян».
Драматургия Лессинга. Лессинг
создал в Германии жанр драмы, противопоставив ее классицистической трагедии.
Первая его драма «Мисс Сара Сампсон» (1755) появилась еще до пьес Дидро;
французский просветитель заметил ее и по достоинству оценил. «Германский гений
уже обратился к природе, - это истинный
путь. Да идет он по этому пути!» — писал Дидро в рецензии на «Мисс Сару
Сампсон». История страданий девушки, нарушившей установления официальной морали
и отдавшейся чувству,—вот тема пьесы. Сара Сампсон, презревшая мнение света,
полагает, что в вопросах любви первенствующее значение имеет голос сердца, а не
какие-либо побочные мотивы. «Для меня на всем свете дорога только одна честь -
честь вашей любви. Я не для света хочу быть связана с вами, а для себя самой».
Пьеса имела огромный успех.
Зритель был взволнован. Впервые он видел на сцене человека, простого,
обыденного, не на котурнах, а в обычной, естественной обстановке—человека, а не
надуманную схему отвлеченного героизма и ходульной добродетели.
«В истории немецкой литературы «Сара
Сампсон» занимает такое же место и произвела такое же действие, как драмы Дидро
во французской. Тут в первый раз холодный блеск и пустозвонное величие
внешности уступило место истинному патетизму, театральный герой с картонным
мечом—действительному человеку» 1, — писал Чернышевский.
В 1763—1767 гг. Лессинг создает вторую
пьесу, «Минна фон Барнхельм». Действие комедии происходит
непосредственно после Семилетней войны. В пьесе отражены быт и нравы Германии,
здесь показаны национальные характеры. «Минною фон Барнхельм» в немецкой
литературе вводится новый элемент, начинается новый фазис развития, —
справедливо писал Чернышевский, — .. открылся литературе новый мир—мир родной
жизни,—быстро развилась в ней самобытность, окрылились этим направлением
самобытные гении, и через шесть-семь лет после «Минны фон Барнхельм» являются
уже «Гец фон Берликинген» и «Вертер»2. Трагедия «Эмилия Галотти» стала лучшей
пьесой Лессинга.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6 |