Контрольная работа: Первобытное искусство и архитектура

Может быть, схематизм усиливается как раз потому, что слабеет наивная вера в изображения как в «двойника», как в доподлинную реальность. И на первый план выдвигаются другие возможности, заложенные в изображении: возможности обозначения, сообщения на расстоянии, рассказа о событии. Чтобы рассказать, не обязательно соблюдать большую точность и похожесть, достаточно изобразительного намека, достаточно показать предмет в немногих общих чертах. Здесь лежат истоки пиктографии – рисуночного письма.

Схематизируя и обобщая видимые предметы, человек неолита делал огромный шаг вперед в развитии своего умения абстрагировать и осознавать общие принципы формообразования. Он составляет представление о прямоугольнике, круге, о симметрии, замечет повторяемость сходных форм в природе, структурные сходства между разными предметами. Все это он применяет к тем вещам, которые изготовляет сам. Он видит, например, что форма тела водоплавающей птицы очень удобна для конструкции ковша, которым черпают воду, - и делает ковш с головой лебедя (древний-древний мотив, зародившийся в каменном веке и до сих пор применяемый народными мастерами). Так развивается искусство, где утилитарная конструкция предмета, изображение и узор представляют нечто единое. Изображение превращено в орнамент – в изображение, и этот художественный оборотень в свою очередь выступает как нечто третье, как утилитарный предмет: сосуд-рыба, гребень-человек и так далее.

Прикладное искусство такого рода зарождалось и в палеолитическую эпоху. Но в неолите оно развивается гораздо шире, а затем, в эпоху бронзу, на поздних стадиях первобытно-общинного строя, становится господствующей формой изобразительного творчества, почти совсем вытесняя «самостоятельные, не включенные в предметы обихода, живопись и скульптуру. Последние получают новое могущественное развитие уже в эпоху цивилизации, в больших древних государствах [1].

Зрелая и поздняя первобытность представлены неолитом (5 – 4 тыс. лет тому назад для наиболее развитых областей Среднеземноморья). Это расцвет родового устройства, каменной индустрии. Особенно показательны среди орудий неолита прекрасно отшлифованные каменные топоры. С помощью этого шедевра каменного века первобытный человек мог быстро срубить дерево, построить дом, выдолбить лодку. Он был необычайно искусным резчиком по кости и дереву. Колоритной приметой их деревень были столбы из целых стволов кедра, иногда высотой более 20-ти метров. Столбы покрывались богатейшей резьбой, изображавшей тотемных предков и персонажей мифа. Возведение резной колонны было большим событием. Сооружение прославляло своего хозяина и увековечивало его память. Церемония сопровождалась плачем, иногда человеческим жертвоприношением.

Разные изделия индейцев имеют четкую вертикальную композицию. Вот четырехфигурная группа: в основании – кит, на нем стоит мужчина, на голове мужчины стоит женщина, на голове женщины сидит орел. Смысл этой «спортивной пирамиды» ясен. Она символизирует мир и показывает его строение [2].

МЕГАЛИТЫ

В III – II тысячелетиях до нашей эры появились сооружения из огромных каменных глыб – мегалиты (от греч. «мегас» - «большой» и «литос» - «камень»). К мегалитическим сооружениям относятся менгиры – вертикально стоящие камни высотой более двух метров; дальмены – несколько врытых в землю камней, перекрытых каменной плитой; кромлехи – сложные постройки в виде круговых оград диаметром до ста метров из огромных каменных глыб. Мегалиты были широко распространены: они найдены в Западной Европе, Северной Африке, на Кавказе и в других районах земного шара. В одной только Франции их обнаружено около четырех тысяч. Назначение этих сооружений неизвестно. Самые знаменитые из них – кромлех Стоунхендж (II тысячелетие до нашей эры), недалеко от города Солсбери в Англии. Стоунхендж построен из 120 каменных глыб весом до семи тонн каждая, а в диаметре составляет 30 метров. Любопытно, что горы Приселли в Южном Уэльсе, откуда, как предполагалось, доставляли строительный материал для этого сооружения, находятся в 280 км от Стоунхенджа. Однако современные геологи считают, что каменные глыбы попали в окрестности Стоунженджа с ледниками из разных мест [5].

4 ОБЩЕКУЛЬТУРНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТВОРЧЕСТВА.

Со временем цели становились все менее идеальными, все более реальными, все более земными и только художественное творчество оставалось сферой совпадения целей и идеалов. Общество развивалось, идеалы как бы умирали, подменялись целями. Искусство было откровением идеалов, их оживлением, напоминанием человеку об изначальном, пусть неразвитом, единстве истины, добра и красоты. Но также и напоминанием о том, каким должен быть сам человек и окружающий его мир. В прошлом веке Филисов и историк Э. Кинэ писал: «Человек в нетерпении войти в будущее. Он заранее овладевает им в искусстве.

Искусство как особый вид деятельности в узком смысле слова тоже есть выражение неудовлетворенности и способ достижения удовлетворения. Но без помощи каких-то орудий или средств. Конечно, такие средства были, но они играли меньшую роль, вспомогательную. На первых порах гораздо большее значение имели рука, тело, органы речи. С их помощью первобытный человек непосредственно выражал свое чувство, свое видение мира. Поэтому произведения первобытного искусства являются не простым отражением предметов или существ окружающего мира, но и выражением состояния человека. Искусство было преломленным в сознании первобытного человека миром. Оно наиболее показательно для характеристики первобытной культуры [4].

Необходима была и острая наблюдательность, развитие, правда в узком, определенном направлении, - во всем, что касалось звериных повадок и привычек. Зверь был источником жизни, средоточием помыслов, врагом и другом, жертвой и божеством.

Искусность руки и меткость глаза дали возможность создавать великолепные, и, мастерские изображения. Но сказать, что они ни в каком отношении не примитивны, было бы тоже неверно. Примитивность сказывается, например, в отсутствии чувства общей композиции, согласованности. На потолке Альтамирской пещеры нарисовано около двух десятков бизонов, лошадей и кабанов; каждое изображение в отдельности превосходно, но как они расположены, в их соотношении между собой царит беспорядок и хаос некоторые нарисованы вверх ногами, некоторые накладываются одно на другое. И никакого намека на «среду», «обстановку». Тут действительно возможна какая-то аналогия с рисунками маленького ребенка, которые он наносит вкривь и вкось и не пытается согласовать их с форматом листа. Видимо, само мышление первобытного человека, очень натренированное в одном отношении, беспомощно и примитивно в другом – в осознании связей. Он пристально вглядывается в отдельные явления, но не понимает их причинных связей и взаимозависимостей. А если не понимает, то и не видит, поэтому его композиционный дар еще в зачатке. Но главным образом примитивность сознания первобытного «художника» проявляется в чрезвычайной ограниченности сферы его внимания

Но все же чем он руководствовался, создавая все эти произведения, иногда очень трудоемкие? Почему он тратил на них время и труд? Возможность их для нас объяснима, но в чем была их необходимость для самого человека?

Очевидно, это была необходимость в познании, в освоении мира. Она толкала человека к определенным действиям, которые он сам для себя объяснял как-то иначе и, конечно, фантастично, потому что и все его представления о причинных связях были достаточно фантастическими. И познание, и упражнение в охоте (вспомним глиняного медведя, пронзенного копьями) были для первобытных людей магическим актом, священным и вместе с тем вполне утилитарным. Даже именно потому священными, что они верили в его немедленный практический результат, в его прямое действенное влияние. Убивая глиняного зверя, верили, что таким способом овладеют его живым «двойником». Надевая на себя звериные маски и исполняя «танец буйволов», считали, что это послужит призывом и привлечет буйволов в их края. Изображая лошадь с отвисшим животом и налитыми сосцами, надеялись повлиять на плодородие лошадей.

Это еще не было собственно религией, собственно искусством и собственно познавательной деятельностью (как мы теперь их понимаем), но было первоначальным синкретическим единством всех этих форм сознания. Причем более всего походило все-таки на искусство – по характеру и результатам действий, по силе эмоций, по специфическому чувству целесообразной и выразительной формы, которое в этом процессе вырабатывалось. Вероятно, можно в этом смысле сказать, что искусство старше религии и старше науки [1].

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.  Н. А. Дмитриева. Краткая история искусств. Москва «Искусство» 1985 г.

2.  Учебный курс по культурологии. Ростов – н/Д.; Издательство «Феникс», 1996 г., 576 с. Под научной редакцией доктора философских наук, профессора Г. В. Драча.

3.  В. В. Селиванов. К вопросу становления образа человека в искусстве палеолита. Издательство «Наука» Сибирское отделение. Новосибирск 1983 г Ответственный редактор доктор исторических наук Р. С. Васильевский.

4.  Полищук В. И. Культурология: Учебное пособие. – М.:Гардарики, 1999. – 446 с.

5.  Энциклопедия Т. 7. Искусство. Ч. 1/Глав. Э68 ред. М.Д. Аксенова. – М.: Аванта+, 1997. -688 с.