Дипломная работа: Поэтика повести А.М. Ремизова "Неуемный бубен"
3 сон: "Третий сон самый
страшный, страшнее колымаги и носа. Снится ему, что он маленький и жива
покойница мать. Матери, будто недосуг: надо тесто ставить, блины печь и не ходячие,
а жилые блины, как на поминках(...) Капли холодные, тяжелые, упала
одна на переносицу, потекла по носу да в рот, а за ней другая. Богородице,
Дево, радуйся , хочет выговорить Иван Семенович и вместо Богородицы
начинает из "Гаврилиады ": В шестнадцать лет невинное
смиренье ... И в ужасе кричит, и кричит, и знает, что глубок погреб – не
услышат голоса, да само нутро кричит. И все эти страшные сны снились ему почему
– то под двунадесятые праздники, в простые же будние дни обыкновенно ничего не
снилось" [8, c.25].
Ремизов мимоходом даёт маленькую
деталь о том, что "почему – то под двунадесятые праздники, в простые же
будние дни обыкновенно ничего не снилось", но это уточнение имеет большое
значение для понимания характера героя: Стратилатов чувствует потерю себя, он
не знает, что для него важнее: молитва или чтение "Гаврилиады",
которая кощунственна по своей сути. Что – то иное руководит им, что имеет над
ним большую власть, не может отпустить.
Известно, что и финал повести тесно
связан с этим сном: сон становится явью, воплощается в жизнь, обнажает героя: "Жохов
хихикал, что вовсе не Богородицу, а будто стихи какие – то, – и как
подкошенный повалился; пот выступил на переносице, и покатилась капля по
носу, капля за каплею, выбрало у него свет – потемнело, и отошел в вечную
жизнь" [8, c.61].
"Я для себя" характеризует героя
как человека порочного: скупой, развратный балагур, требующий к себе внимания,
а иногда и беспрекословного угождения (Агапевна). Он чувствует себя дворянином
("он – дитя дворянское"), создаёт миф о благородном происхождении,
который может позволить почувствовать себя выше других, "царём".
Мотив царственности прослеживается и во снах, и наяву: портреты царей на
стенах, царское кресло, "чернильница в виде императорской короны"
(перекличка с Поприщиным).
Стратилатов – ловкий предприниматель,
экономия сахара и спекуляция вещами с рынка чётко могут представить читателю
его способности "вести дела".
"Еще в свои молодые годы занялся
Иван Семёнович промыслом – продажею старинных вещей. Купить удавалось ему
всегда задешево ..., пока другие зевали, брал без всяких проволочек
облюбованную вещь, а затем сбывал ее за хорошую цену столичным скупщикам"
[8, c.12]. Стратилатов – накопитель,
несмотря на низкое жалование, он умеет и любит копить деньги. Деньги – возможность
возвыситься над человеком, купить уважение и любовь.
Таким образом, переклички с
произведениями Достоевского, образует в "Неуёмном бубне" двойной и
диаметрально противоположный образ жизни Стратилатова. Стратилатов живёт две
жизни – одну для себя, другую – для посторонних, образуется два лика героя.
Один – типичный "маленький человек"
(обнаружена связь с героями Достоевского и Гоголя), другая – развратная,
мелочная, горделивая жизнь подлеца и развратника. Созданием этого образа
Ремизов в своём творчестве углубляет и расширяет границы "маленького
человека", добавляя Стратилатова в ряд литературной традиции "маленьких
людей".
Если рассматривать трансформацию
образа Стратилатова, то можно заметить,что фабульное развитие представляет собой
череду "масок", которые сменяют друг друга: "униженный" чиновник,
ловкий делец, "истинный" христианин. Выбор маски обусловлен тем,кто
перед ним, перед кем можно "сыграть", какой репертуар можно выбрать,
т.е выбор маски зависит от конкретной ситуации – от "зрителя", "партнёра"
по эпизоду.
Перед начальством, старшими по чину –
он униженный чиновник, ведёт себя так, как подобает мелкому переписчику:
подобострастно и усердно выполняет свои обязанности в канцелярии, здесь он сам
Башмачкин.
Но лишь меняются декорации, уходит "главный
зритель", "лишь только секретарь уедет с докладом" [29], одна
маска сменяет другую – он начинаешь шутить, балагурствовать.
Стратилатов посещает публичный дом,
но это тщательно скрывается, там Стратилатов – служитель "эроса",сладострастник.
При всём при этом Стратилатова
называют добропорядочным человеком, христианином: горожане его хвалят "за
благообразие ... и примерность, за жизнь ... скромную и воздержанную..." [8,
с.13].
В присутствии приятеля Зимарева,
антиквара, он превращается в истинного ценителя драгоценностей и редкой
старины.
Деспот, тиран и угнетатель – так
можно охарактеризовать Стратилатова его домочадцы, Агапевна, раболепно служащая
ему беспрекословно именуется им "наказанием", которое посылает ему
Господь.
Каждый персонаж знает Стратилатова
только с какой – то одной стороны, с одной "маски", которую он
надевает для своей цели.
Образ Ивана Семёновича непсихологичен.
Писатель не стремится глубоко проникнуть в его внутренний мир, используя
психологизм, образ мог стать слишком целостным, у него мог бы появиться
характер, которого у него нет и быть не может. Стратилатовское актёрство
становится отражением его внутренней пустоты. A.M. Ремизов же,
объединяя различные личины, создаёт образ "механический". Подобную
механичность можно наблюдать в "Истории одного города",
механистичность становится чертой, характеризующей градоначальников города
Глупова. Им чужды любые естественные проявления человеческой природы, это люди
– автоматы, стремящиеся все живое вокруг уничтожить, землю превратить в
пустыню, а людей в безликие тени. Хотя Иван Семёнович Стратилатов постоянно
меняет маски, но в то же время М.Г. Филиппова обратила внимание: постоянной
остаётся определяющая черта его характера – "неуёмность"[филлипова,с.63].
Он " обуян бесом"[]. Таков
и Стратилатов: если он боится начальника – то вплоть до забвения собственного
имени, если на толкучке высматривает старинные вещи, то особенно тщательно,
если "соблюдает" христианские заповеди – то особенно ревностно, если
любит женщину – то всем своим существом. Приём гиперболы подчёркивает
неестественность, нарочитость в поведении персонажа, как следствие – размытость
образа. Создаётся впечатление, что эти маски противоречат друг другу, но каким
– то образом всё же уживаются в одном человеке. Внешний облик Ивана Семёновича
Стратилатова напоминает яркий грим уличных лицедеев: "Как яйцо круглый и
полный, во всю щеку румянец, да такой румяный – малина, а губы – сирень – цвет,
другого не подберёшь, и над губою – пушок либо так углём по губе кто провел, с
масленицы осталось, нос – его за три версты увидишь – длинный, и всё такое
сытое да наливное, сахарное" [].
По словам Г.Н. Слобин, "этот
насмешливый портрет сильно стилизован, как красочный народный лубок"[].
Стратилатов напоминает клоуна. А.А. Данилевский обратил внимание, что "по
ходу повествования герой, равно как и некоторые части его тела уподобляются
фаллосу" [Данилевский,С.147]. Исследователь связал образ Ивана Семёновича
с античными эротическими культами.
Таким образом, перед читателем
возникает герой – шут: его "сцена" – уличный балаган, его "спектакль"
– пошлая история старого мужа, брошенного молоденькой любовницей, его "грим",
костюм больше напоминают масленичное ряжение. Попытка прокомментировать
название повести предпринята лишь в монографии Г.Н. Слобин [24, с.59]. По
словам исследовательницы, заглавие "Неуёмный бубен" отсылает читателя
к шаманской культуре, образ главного героя спроецирован на шамана, что
подтверждают многочисленные аллюзии на шаманизм: "шаманский транс", в
который впадает Стратилатов, увлеченно декламируя эротическую поэму или
очередной анекдот, сопровождающие его "звукоподражания, завораживающие
ритмы, признаки одержимости":атриzуты шаманских ритуалов – образ волшебного коня, бубен [8, c.14]. Заглавие ремизовской повести
связано с сущностью образа и отсылает к шутовству. Значение слова "бубен"
общеизвестно: "музыкальное орудие, в роде барабанов, литавров".
Шумные карнавальные представления, как правило, сопровождались игрой на
музыкальных инструментах (бубнах, сопелях и пр.). Упоминания о бубне (или
тамбурине) как атрибуте "весёлых людей" встречаем и в труде
Веселовского . Итак, заглавие играет роль метафоры, символизирующей
неугомонность Стратилатова. Шутовство становится знаком внутренней пустоты
человека, потери духовности, распада личности на множество внешних личин.
Список
использованной литературы
1. Ильин И.А. О тьме и просветлении.
Книга художественной критики: Бунин. Ремизов. Шмелев/И. Ильин, - М.: Скифы,
1991.
2.
Рыстенко А.В.
Заметки о сочинениях Алексея Ремизова: Тт. I -V2I. - Спб.: Шиповник, 1911 - 1912 г / А.В. Рыстенко. - Одесса: "Экономическая" типография, 1913.- 114 с.
3.
Вашкелевич X. Канцелярист обезьяньего царя Асыки и
его Обезвелволпала / X.
Ващкелевич // Русская мысль. -1991.-8 нояб.
4.
Слобин Г Н. Проза
Ремизова 1900-1921 / Г. Слобин; пер. с англ. Г.А. Крылова. - СПб.:
Академический проект, 1997. - 206 с.
5.
Грачёва А.М.
Алексей Ремизов и древнерусская культура /А.М.
Грачёва. - СПб.,- 2000.-258с.
6.
Доценко С.Н.
Проблемы поэтики A.M. Ремизова: Автобиографизм как
конструктивный принцип творчества / С.Н. Доценко. - Tallinn: Trsni Kirjastus, 2000. -161с.
7.
Каталин С. Судьба
без судьбы: Проблемы поэтики Алексея Ремизова / Каталин Сёке.- Budapest: EFO, 2006. - 154 с.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11 |