Курсовая работа: Личность в эпоху древней Руси
Между тем Ярослав, явившись в Новгород без войска, хотел бежать за море; но
граждане вместе с посадником Константином, сыном Добрыни, рассекли княжеские
лодки, приготовленные для бегства, и объявили: "Хотим еще биться с
Болеславом и Святополком". Такая решительность понятна: им нечего было
теперь ожидать хорошего от Святополка, а защищаться от него без князя было
также невыгодно. Они начали собирать деньги, привели варягов, дали им эти
деньги, и таким образом у Ярослава набралось много войска, и он двинулся против
Святополка; тот был разбит, бежал к печенегам и привел огромные толпы их против
Ярослава в 1019 году[42].
Ярослав вышел навстречу и сошелся на реке Альте, где был убит Борис. Место
благоприятствовало Ярославу по воспоминанию о преступлении Святополка;
летописец говорит, что Ярослав молил бога об отмщении новому Каину. Он же
говорит, что сеча была злая, какой еще не бывало на Руси, -секлись,
схватываясь, руками, трижды сходились биться, по удольям текла кровь ручьями; к
вечеру одолел Ярослав, а Святополк бежал в пограничный польский город Брест,
где, вероятно, умер от ран, полученных в битве; по скандинавским преданиям, он
пал от руки варяга Эймунда, служившего в войске Ярослава, а по русским, - погиб
злою смертию в пустыне между Польшею и Богемиею. Ярослав сел в Киеве, утер пот
с дружиною, по выражению летописца, показав победу и труд великий.
Таким образом, северное народонаселение в четвертый раз доставило победу своему
князю над югом. С Святополком дело было кончено; но были еще другие братья и
родственники у Ярослава; из 12 сыновей Владимира в живых оставались теперь
только Ярослав, Мстислав, Судислав, да племянник Брячислав, сын Изяслава
полоцкого. Соперников у Ярослава по старшинству не могло быть: Брячислав
полоцкий, хотя внук от старшего сына Владимирова, никогда не мог надеяться на
старшинство, потому что отец его умер, не будучи старшим; Мстислав и Судислав
были младшие братья Ярославу; но все они, как члены одного рода, имели право на
равное распределение волостей; мы увидим, что до самого прекращения родовых
отношений между князьями младшие из них настаивают на право общего наследства
всех родичей после каждого умершего князя, т. е. на новое распределение
волостей; теперь восемь сыновей Владимира умерло, и старший из живых, Ярослав
не дал из их волостей ничего младшим. Им надобно было самим поискать, как
обыкновенно выражались князья, и вот явился опасный искатель волостей с
юго-востока, из Тмутаракани, Мстислав. Из всех сыновей Владимира Мстислав больше
других похож был на деда своего Святослава, был князь - вождь дружины по
преимуществу; жизнь ли в Тмутаракани и постоянная борьба с окрестными
варварскими народами развила такой характер в Мстиславе, или уже волость
приходилась по нраву, - Мстислав явился богатырем, который любил только свою
дружину, ничего не. щадил для нее, до остального же народонаселения ему не было
дела. Он был славен в народных преданиях, как князь-богатырь, единоборец.
Однажды, говорит летопись, пошел он войною на касогов; касожский князь Редедя
вышел к нему навстречу с войском и сказал ему: "Зачем губить дружину,
схватимся мы сами бороться, одолеешь ты, возьмешь мое имение, жену, детей и
землю мою, я одолею, - возьму все твое". Мстислав согласился и стал
бороться с Редедею; боролись крепко и долго, Редедя был велик и силен. Мстислав
уже начал изнемогать и, видя беду, сказал: "Пречистая богородица, помоги
мне; если я его одолею, то построю церковь в твое имя". Сказавши это, он
ударил Редедю об землю, вынул нож и зарезал его, потом пошел в его землю, взял
его имение, жену, детей и наложил дань на касогов. Обет был также исполнен:
церковь Богородицы, построенная Мстиславом, стояла в Тмутаракани еще во времена
летописца. Такой-то князь в 1023[43]
году явился в русских пределах искать волостей после умерших братьев; говорят,
что он уже и прежде требовал их у Ярослава, и тот давал ему Муром, но Мстиславу
было этого мало. Ярослав был в Новгороде, когда Мстислав пришел к Киеву;
киевляне, однако, не приняли его, и он принужден был сесть в Чернигове. Между
тем Ярослав, управившись на севере, волнуемом остатками язычества, послал по
заморских варягов, и к нему пришел слепой Якун с дружиною. Ярослав отправился с
Якуном на Мстислава и встретился с ним у Листвена. Мстислав с вечера исполчил
свое войско: поставил северян в средине против варягов Ярославовых, а сам стал
с дружиною своею по крылам. Ночь была темная и бурная, с дождем и грозою; Мстислав
сказал дружине: "Пойдем на них"; северяне сошлись с варягами, и когда
варяги уже истомились в битве с северянами, то Мстислав вдруг напал на них с
своею свежею дружиною, битва усилилась: как блеснет молния, так и осветит
оружие; и гроза была велика, и сеча сильная и страшная, по словам летописи.
Наконец, Ярослав побежал с Якуном, князем варяжским; он пришел в Новгород, а
Якун пошел за море, потерявши у Листвена и золотую свою луду, или верхнюю
одежду. Утром, на другой день битвы, Мстислав объехал поле и сказал своим:
"Как не порадоваться? Вот лежит северянин, вот варяг, а дружина моя
цела". Эта дружина состояла из козар и касогов!
Несмотря на победу, Мстислав не хотел добывать Киева мимо старшего брата; он
послал сказать Ярославу: "Садись в своем Киеве, ты старший брат, а мне
будет та сторона", т. е. восточный берег Днепра. Но Ярослав не смел идти в
Киев на этот зов и держал там своих посадников, а сам жил в Новгороде. Только в
следующем, 1025[44]
году, собравши большое войско, пришел он в Киев и заключил мир с Мстиславом у
Городца; братья разделили Русскую землю по Днепр, как хотел Мстислав: он взял
себе восточную сторону с главным столом в Чернигове, а Ярослав - западную с
Киевом. "И начали жить мирно, в братолюбстве, - говорит летопись, -
перестала усобица и мятеж, и была тишина великая в Земле".
В 1032[45]
году умер сын Мстислава, Евстафий, которого имя странно выдается между
славянскими именами князей, а в 1036[46]
году умер и сам Мстислав на охоте. Летописец говорит, что он был дебел телом,
красноват лицом, с большими глазами, храбр на рати, милостив, очень любил
дружину, имения, питья и кушанья не щадил для нее. Видно, что этот князь своим
богатырством поразил внимание народа и долго жил в его памяти; ни об одном из
князей в дошедших до нас списках не встречаем мы таких подробностей, например,
о наружном виде.
По смерти Мстислава Ярослав взял всю его волость и был самовластием в Русской
земле, по выражению летописца. Но, видно, Судиславу псковскому не нравилось,
что Ярослав не делится с ним выморочными волостями братьев, или, по крайней
мере, Ярославу казалось, что не нравится: в самый год Мстиславовой смерти
Ярослав посадил Судислава в тюрьму во Пскове; летописи прибавляют, что его
оклеветали пред старшим братом. Счастливее был племянник Ярослава Брячислав
полоцкий. В 1021[47]
году он нечаянно напал на Новгород, побрал в плен граждан, взял их имение и
пошел назад в Полоцку. Но Ярослав узнал о замыслах его, выступил поспешно из
Киева и, настигнув племянника на реке Судомири, обратил его в бегство, отнявши
всех пленников новгородских. Несмотря, однако, на эту победу, Ярослав видел,
что надобно что-нибудь прибавить Брячиславу к его волости, иначе Новгород
никогда не будет безопасен: он дал ему два города - Витебск и Усвят, если
только он не дал их за жену свою, похищенную известным Эймундом, как говорят
скандинавские предания.
Так кончились отношения Ярослава к братьям и племяннику; обратимся теперь к
отношениям внешним. С Скандинавиею продолжалась по-прежнему тесная связь;
враждебных отношений не могло быть: с 1024[48]
года царствовал в Швеции король Олоф (Schoskonig), которого упрекали тем, что
он потерял завоевание упсальского короля Эриха, сына Эймундова, на восточном
берегу Балтийского моря, в Финляндии, Карелии, Эстляндии, Курляндии. По
скандинавским преданиям, на дочери этого Олофа, Ингигерде был женат наш Ярослав.
По смерти Олофа королем в Швеции был Анунд - Яков, которого все внимание
обращено было на отношения датские и норвежские. Он поддерживал в Норвегии
родственника своего Олофа Святого против могущественного Кнута, короля датского
и английского; ревность Олофа к распространению христианства возбудила против
него много врагов, и он принужден был бежать из отечества; в изгнании он жил
одно время при дворе Ярослава, и сын его Магнус Добрый был здесь воспитан.
Родственник Ингигерды, приехавший с нею в Русь и сделанный посадником венового
ее города Альдейгаборга (быть может, Ладоги), ярл Рагнвальд имел двух сыновей -
ярлов Ульфа и Ейлифа, которые наследовали отцовскую должность; третий сын его -
Стенкиль был королем шведским, равно как и сын последнего Инге, проведший часть
своей молодости в России у дяди Ейлифа. К княжению Ярослава относятся первые
положительные известия о столкновениях русских с финскими племенами: под 1032
годом встречаем известие, что какой-то Улеб (очень быть может, что Ульф - сын
Рагнвальда) ходил из Новгорода на Железные ворота, но, как видно, поход был
неудачен, потому что из дружины Улебовой мало возвратилось народу. 80 верст к
югу от Устьсысольска, у села Водча, находится городок, по-зырянски Карил, т. е.
городовой холм; предание и теперь называет это место Железными воротами. В 1042
году Владимир, сын Ярослава, посаженный отцом в Новгороде, ходил на ямь,
победил это племя, но потерял коней в дороге от мора. Приведя в связь это
известие с предыдущим, можно думать, что поход Владимира был предпринят по
следам Улебовым в ту же сторону, на северо-восток, к берегам Северной Двины;
таким образом, мы получим верное известие о начале утверждения русских владений
в этих странах. Еще ранее, в 1030 году, сам Ярослав утвердил свою власть на
западном берегу Чудского озера; это утверждение произошло обычным образом -
построением города: основан был Юрьев, нынешний Дерпт. Из походов на западные
дикие народы упоминается поход на ятвягов, и в первый раз поход на Литву: эти
походы были предприняты, как видно, с целью не покорения, а только отражения
набегов. Важнее были отношения к Польше: в 1025[49] году, после королевской коронации
своей, умер Болеслав Храбрый. Ему наследовал сын его, Мечислав II, неспособный
удержать отцовские приобретения. Мечислав, по обычаю, начал тем, что выгнал
брата своего Оттона, или Безпрема; тот обратился к соседним государям с
просьбою о помощи, вследствие чего венгры отняли у Польши землю словаков и часть
Моравии; скоро потеряна была и вся Моравия. Мы видели, что у чехов младший
князь Олдрих выгнал старшего брата Яромира и стал единовластителем. Сын Олдриха
Брячислав в 1028[50]
году выступил против поляков и отнял у них остальную часть Моравии, прогнал
венгров из другой и соединил снова Моравию с Богемиею. Мечислав принужден был
уступить чехам Моравню, немцам - лужичей и поделиться с братом Польшею; но этот
брат не был так уживчив, как русский Мстислав: он выгнал Мечислава в свою
очередь, но скоро был убит своими за тиранство. Мечислав возвратился на
престол, однако не мог поправить свои дела и признал себя вассалом императора
Конрада II. Если западные соседи воспользовались смертию Храброго, чтобы отнять
у Польши его завоевания, то и русский князь должен был также воспользоваться
этим удобным случаем. Еще при жизни Болеслава, в 1022[51] году, управившись с Брячиславом
полоцким, Ярослав ходил осаждать Брест, удачно, или нет - неизвестно;
возгоревшаяся в это время борьба с Мстиславом тмутараканским не могла позволить
Ярославу продолжать свои неприязненные движения на Польшу; но, помирившись с
Мстиславом в 1030[52]
году, Ярослав снова предпринимает поход на Польшу, и берет Бельз. В следующем
1031[53]
году оба брата - Ярослав и Мстислав собрали много войска и выступили в Польшу,
взяли опять города Червенские, и повоевали Польскую землю, много ляхов привели
и разделили между собою, говорит летописец. Ослабленным положением Польши
воспользовались опять соседи; у чехов по смерти Олдриха вступил на престол сын
его, уже известный прежними счастливыми войнами с Польшею, Брячислав I, один из
самых талантливых и деятельных князей чешских. Брячислав напал на Польшу и брал
города ее и целые области без сопротивления. Но это усиление чехов на счет
Польши спасло последнюю; политика германских императоров не могла допустить
усиления одного славянского владения на счет другого: ей нужно было разделение
и вражда между ними, и потому император Генрих III объявил войну Брячиславу и
принял в свое покровительство Казимира. После упорного сопротивления Брячислав
принужден был признать свою подчиненность Империи, отказаться от дальнейших
видов на Польшу, но удержал свое завоевание - землю Вратиславскую (Бреславскую)
в Силезии. Между тем Казимир, вошедши с немецким отрядом в Польшу, был с
радостию принят тою частию народонаселения, которая утомилась смутами анархии и
жаждала восстановления порядка; порядок был восстановлен по ту сторону Вислы,
но в Мазовии Моислав, один из дружинников прежнего князя Мечислава, пользуясь
анархиею, объявил себя независимым, вооружился против Казимира, призвав на
помощь языческих пруссов, литву и славян поморских; этот союз намекает, что в
борьбе Моислава против Казимира боролось язычество с христианством. Но Казимир
в этой борьбе нашел себе сильного союзника в русском князе. Еще в 1041[54] году, вслед за походом против Литвы,
Ярослав предпринимал поход в Мазовию на лодках. Быть может, уже тогда был
заключен союз с Казимиром, но можно полагать также, что поход в Мазовию был
предпринят вследствие союза Моиславова с литовцами, врагами Ярослава, и уже
союз с Казимиром был следствием вражды против Моислава. В 1043[55] году Казимир вступил в родство с
Ярославом, женился на сестре его, Доброгневе, или Марии, получил за нею богатое
приданое, но вместо вена отдал Ярославу 800 пленников, взятых Болеславом из
Руси. Следствием такого тесного союза было то, что в том же году упоминается о
двукратном походе Ярослава на Мазовию; в 1047[56]
году русский князь отправился опять с войском на помощь Казимиру против
Моислава; последний был разбит и убит, Мазовия подчинилась снова Пястам. Союз с
Польшею был скреплен еще браком Изяслава, одного из сыновей Ярославовых, на
сестре Казимировой. Есть известия, более или менее вероятные, о брачных союзах
Ярославова семейства с другими владельческими домами в Европе: о браке Гарольда
норвежского на Ярославовой дочери Елизавете, короля венгерского Андрея - на
Анастасии, Генриха I французского -на Анне; о браке Всеволода Ярославича на
царевне греческой, дочери Константина Мономаха, также о браке двоих неизвестных
по имени сыновей Ярославовых на двух немецких княжнах.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10 |