Реферат: Сон как метод отражения и постижения действительности в творчестве Ф.М. Достоевского
Этим, наверное, и следует объяснить, что в безобразной, бесчеловечной
звуковой трагедии сна Раскольникова Достоевский хотя бы ничтожную часть чего-то
«такого, что никак нельзя передать другим людям», чего-то такого, что не
формируется ни идеями, ни образами, а лишь сложным миром безмелодийных и по
существу и стихийно-нутряных, первичных звуков.
Во сне Раскольникова писатель выразил своё глубочайшее неверие в
возможность полного глубокого общения между людьми с помощью банальных слов, он
словно ведет нас к праречи – той стадии развития древнего человека, а сейчас
ребенка (это первый сон героя), когда интонация определяла смысл произносимого.
Своеобразную
особенность изобразительности Достоевского
составляет напряженный звук. В мире персонажей этого автора мы словно
попадаем в особую звуковую сферу, где прежде всего поражает звуковая
интенсивность, уплотненность, напряженность звука.
На первом месте по количеству звуковых упоминаний оказывается
человеческий крик. Самый приближенный подсчет показывает, что в ряду наиболее
напряженных звуковых сцен в творчестве Достоевского крик составляет от 25 до 60
процентов всех упоминаний звука. Персонажи Достоевского – это прежде всего
люди, часто испускающие крики, а порой и непрерывно кричащие.
Так, крик пронизывает все описание первого сна Раскольникова, занимая из
всех упоминаний о звуке более половины.
Раскольникову снится: в большую телегу впряжена маленькая тощая клячонка.
«Но вот вдруг становится очень шумно: из кабака выходят с криками, с песнями,
с балалайками, пьяные – препьяные большие такие мужики… «садись, все садись! –
кричит один, еще молодой… всех довезу, садись!.. » но тотчас же раздается смех
и восклицанья…
- Садись всех довезу! – опять кричит Миколка… - Гнедой даве с Матвеем
ушел, - кричит он с телеги, - а кобыленка эта, братцы, только сердце мое
надрывает…
- Да садись, чего! – хохочут в толпе. – Слышь, вскачь пойдет!..
Все лезут в миколкину телегу с хохотом и остротами. Берут с собой одну
бабу… Она … щелкает орешки и посмеивается. Кругом в толпе смеются… раздается:
«Ну!» - клячонка дергает изо всей силы, но … даже шагом – то чуть-чуть может
справиться…
Смех в телеге и в толпе удваивается…
- Папочка, папочка, - кричит он отцу, - папочка, что они делают?
- Пойдем, пойдем! – говорит отец… Но уж бедной лошадке плохо.
- Секи до смерти! – кричит Миколка, - на то пошло…
- Да что на тебе креста, что ли нет, леший! – кричит один старик из
толпы…
- Заморишь! – кричит третий… Вдруг хохот раздается залпом и покрывает
все: кобыленка… начала лягаться… Два парня из толпы… бегут к лошаденке сечь ее
с боков…
- По морде её, по глазам хлещи, по глазам! – кричит Миколка.
- Песню, братцы! – кричит кто-то с телеги… Раздается разгульная песня
разгульная песня, брякает бубен, в припевах свист. Бабенка щелкает орешками и
посмеивается… Он бежит подле лошадки… он видит, как ее секут по глазам, по
самым глазам! Он плачет, … кричит… Лошадка… при последних усилиях, но еще раз
начинает лягаться.
- А, чтобы те леший! – вскрикивает в ярости Миколка. Он… вытаскивает …
длинную и толстую оглоблю…
- Разразит! – кричат кругом…
- Мое добро! – кричит Миколка… Раздается тяжелый удар.
- Секи ее, секи! Что стали! – кричат голоса из толпы…
- Живуча! – кричат кругом…
- Расступись! – неистово вскрикивает Миколка … и вытаскивает железный
лом. – Берегись! – кричит он… Удар рухнул…
- Добивай! – кричит Миколка…Кляча протягивает морду, тяжело вздыхает и
умирает.
- Доконал! – кричат в толпе…
- Мое добро! – кричит Миколка…
- Знать, креста на тебе нет! – кричат … многие голоса.
Бедный мальчик… с криком пробивается сквозь толпу к савраске… целует ее в
глаза, в губы…
- Папочка! За что они … бедную лошадку … убили! – всхлипывает он, но
дыханье его захватывает, и слова криками вырываются из его стесненной груди».
Вся эта сцена – в криках пьяной толпы, в криках истязателя Миколки;
контрастом к тем крикам – жалобные плачущие крики маленького мальчика (в
эпизодах всего 26 упоминаний крика).
Замечательна и другая особенность – звуковой контраст: вся сцена
истязания лошади проходит под хохот и смех толпы (8 упоминаний), пение,
бряканье бубна,подсвист и щелканье орешков.
Три тональных мелодии соединилось в этой сцене: разудалый, хохочущий гул
толпы, плачущие крики ребенка и пьяные грубые крики садиста Миколки и его
друзей.
Это все звуки тяжелые, надрывные, конфликтные, создающие поддерживаемую
атмосферу напряженного трагизма.
Другой особенностью поэтики Достоевского является своеобразие и сила его
цветового письма, заключающаяся преимущественно в психологической сложности и
направленности в использовании красок. Достоевский крайне сдержан в
использовании цвета. В колорите Достоевского ясно сказывается значительность и
напряженность редкого, но своевременного неумело поставленного цветового
письма. Так, С.М. Соловьев считал, что Достоевский «был зачинателем совершенно
новой экспрессивной трактовки цвета в искусстве вообще и в литературе в
частности».
Великий колорист в живописи – Делакруа говорил, что цвет таит в себе еще
не разгаданную и более могущественную силу, чем обычно думают, и действует на
наше подсознание. Такая же трактовка цвета свойственна Достоевскому.
С этих позиций рассмотрим цветовое решение сновиденческих эпизодов.
Во втором сне (сне-грезе), который привиделся Раскольникову накануне
преступления, он видит себя в Египте, в оазисе: «и прохладно так, и
чудесная-чудесная такая голубая вода, холодная, бежит по разноцветным камням и
по такому чистому с золотыми блестками песку…» Пейзаж этого сновидения явно
противопоставлен душному Петербургу. Голубой цвет – цвет ясности, чистоты.
Желтый цвет, доминирующий в петербургских пейзажах, в этом сне вытеснен
золотым. Ясные чистые цвета сна (голубой, золотой) позволяют представить чего
жаждет душа Раскольникова и в то же время напоминают о страшном решении героя.
Интересен цветовой ряд первого сна Раскольникова. Он весьма символичен.
Родион видит просто «красные рубахи», «мясистое, красное, как морковь, лицо»,
затем «румяную бабу в кумачах». Читатель, с первых страниц знающий, почему
Раскольников находиться в таком состоянии, о чём он мучительно размышляет все
время, замечает, как разворачивается постепенно концентрируясь, в интенсивности
деталей, тема крови, смерти, насилия.
Так, у Достоевского красный цвет- цвет здоровья, счастья, радости-
становиться цветом болезни, страдания горя, смерти.
В облике человека- красный специфичен для него в качестве признака
вульгарности, животности, грубой мясистости («мясистое, красное, как морковь,
лицо», «налитые кровью» глаза Миколки).
Особую роль в романе, «Преступление и наказание» играет желтый цвет.
Колорит Достоевского отличен интенсивным вхождением желтого не только в быт,
мебель, внутреннее убранство, но и в сон героя. Вот помещение, в котором жил
Раскольников наяву: «это была крошечная клетушка шагов в шесть длиной, имевшая
самый жалкий вид с своими желтенькими, пыльными и всюду отставшими везде от
стены обоями…»
Позднее вновь говориться об этой клетушке, когда Раскольникову «стало
душно и тесно в этой желтой коморке, похожей на шкаф или сундук ». И уже лежа в
постели, больной «Раскольников оборотился к стене, где на грязных желтых обоях
с белыми цветочками выбрал один неуклюжий белый цветок», с какими – то
коричневыми черточками, и стал рассматривать…»
Пыльные и грязные желтые обои – не мимолетный штрих в описании комнаты
Раскольникова: они в какой-то степени дополняют и усиливают гнетущие,
отталкивающие впечатления, создаваемое самой комнатой, и оказывают какое-то
своеобразное воздействие и на Раскольникова.
Перенесемся в другое помещение, где произошли самые трагические эпизоды
романа, в квартиру старухи- процентщицы: «небольшая комната… с желтыми обоями…
мебель, вся очень старая и из желтого дерева, состояла из дивана с огромною
выгнутою деревянною спинкой, круглого стола овальной формы перед диваном,
туалета с зеркальцем в простенке, стульев по стенкам, да двух – трех грошовых
картинках в желтых рамках…»
Уже после убийства старухи Раскольникову приснилось, что он вновь посетил
квартиру старухи: «В передней было темно и пусто, ни души, как будто все
вынесли; тихонько, на цыпочках он прошел в гостиную, вся комната была ярко
облита лунным светом; все тут по – прежнему: стулья, зеркало, желтый диван и
картинки в рамках».
Однако, когда наяву Раскольников пришел в комнату старухи, он увидел, что
«молодые парни… оклеивали стены новыми обоями, белыми с лиловыми цветочками,
вместо прежних желтых, истрепанных и истасканных. Раскольникову это почему–то
ужасно не понравилось…»
В представлении Раскольникова старые желтые обои в квартире старухи
являлось знакомым, привычным и необходимым фоном, облегчавшим ему возврат к
минувшим событиям. И потому-то ему «ужасно не понравилось», что желтые обои
меняли на белые.
Желтый цвет у Достоевского уже сам по себе усиливает атмосферу
нездоровья, расстройства, надрыва, болезненности, печали, и вызывает чувство
внутреннего угнетения, психической неустойчивости, общей подавленности.
Это цвет мрака, в котором, однако, дремлет сила. Интерьеры «Преступления
и наказания», которые видит Раскольников и наяву и во сне, решенные в желтом
цвете, близки атмосфере раскаленной бездны. Как пишет С.М. Соловьев, «желтый –
создает, вызывает, подготавливает … крайность, мучает и раздражает, но
Раскольников встречает его во всех местах, куда бы он ни шел». Так, доведенный в
своем одиночестве до предела унижений и голода «он преступает черту
дозволенного».
Итак, Достоевский рассматривает цвет как особое средство экспрессивного
воздействия. В его палитре преобладают «напряженные» краски, использование
которых позволяет создать впечатление горя, ужаса. Роман страха «Преступление и
наказание» - наиболее совершенное произведение Достоевского, как считает
Соловьев, - создан при использовании фактически одного желтого фона. Желтый
цвет «сопровождает» главного героя романа Родиона Раскольникова и наяву, и во
сне. Этот желтый фон – «великолепное, целостное живописное дополнение к
переживаниям героев».
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12 |