Курсовая работа: Постмодернистская проза и ее представители. Постмодернизм В. Пелевина
1.
Классический вариант пограничного
субъекта, плавающими между диаметральными культурными кодами. Так, например, Веничка
в поэме «Москва – Петушки» пытается, находясь по ту сторону уже, воссоединить в
себе самом Есенина, Иисуса Христа, фантастические коктейли, любовь, нежность,
передовицу «Правды». И это оказывается возможным только в пределах
юродствующего сознания. Герой Саши Соколова время от времени делится пополам,
также стоя в центре культурных кодов, но, не останавливаясь ни на одном из них,
а как бы пропуская их поток сквозь себя. Это вплотную соответствует теории
постмодернизма о существовании Другого. Именно благодаря существованию Другого
(или Других), иными словами социума, в сознании человека, в нем пересекаются
всевозможные культурные коды, образуя непредсказуемую мозаику.
2.
Одновременно этот архетип является
версией контекста, линией связи с могучей ветвью культурной архаики,
дотянувшейся от Розанова и Хармса до современности.
Русский постмодернизм имеет так же
несколько вариантов насыщения художественного пространства. Вот некоторые из
них.
Например, произведение может опираться на
насыщенное состояние культуры, во многом обосновывающее содержание (“Пушкинский
дом” А.Битова, “Москва – Петушки” В. Ерофеева). Есть и другой вариант постмодернизма:
насыщенное состояние культуры подменено бесконечными эмоциями по любому поводу.
Читателю предлагается энциклопедия эмоций и философских разговоров обо всем на
свете, и особенно о постсоветском сумбуре, воспринимаемом как страшная черная
действительность, как полный провал, тупик (“Бесконечный тупик” Д.Галковского,
произведения В.Сорокина).
Особенности русского постмодернизма:
1.
отчетливое присутствие автора
через ощущение проводимой им идеи;
2.
он паралогичен по своей сути и
вмещает в себя семантические оппозиции категорий, между которыми не может быть
компромисса (М.Липовецкий);
3.
категория симулякра носит
двусмысленный характер, выполняя одновременно функцию разрушения реальности и
синтезируя новую реальность; категория Пустоты обладает онтологическим верховенством
над всем остальным и является самостоятельной величиной (самоуглубленная и
спокойная); категория Смерти выступает как универсальная стратегия перевода с
одного культурного языка на другой, перехода к воссозданию новой реальности;
4.
отсутствие чистоты направления
(сочетания авангардистского утопизма и отголоски эстетического идеала
классического реализма);
5.
русский постмодернизм рождается из
поисков ответа на отличную от западной коллизию – на сознание расколотости культурного
целого, не на метафизическую, а на буквальную “смерть автора” и складывается из
попыток в пределах одного текста восстановить культурную органику путем диалога
разнородных культурных языков;
6.
особенностью русского
постмодернизма является так же архитип юродивого, который в тексте является
энергетическим центром и выполняет функции классического варианта пограничного
субъекта, плавающего между диаметральными культурными кодами и одновременно
функцию версии контекста;
7.
русский постмодернизм имеет
несколько вариантов насыщения художественного пространства, например:
а) насыщенное состояние культуры;
б) бесконечные эмоции по любому поводу и
др..
2. Особенности постмодернистской прозы
Виктора Пелевина
Виктор Пелевин давно стал культовой
фигурой в современной литературе. Он один из немногих, кто достаточно успешно
публикуется за рубежом и имеет определенный круг читателей. На сегодняшний день
Пелевин – обладатель Малой Букеровской премии 1992 года за сборник рассказов
«Синий фонарь», автор таких бестселлеров, как «Омон Ра», «Священная книга оборотня»,
«Чапаев и Пустота», «ДПП (NN) («Диалектика Переходного Периода из Ниоткуда в
Никуда»), «Generation П», «Empire V». По его романам и рассказам ставят
спектакли в Москве, Лондоне и Париже, пользующиеся успехом, его книги не
перевели разве что на эсперанто и язык Брайля.
Виктор Олегович Пелевин с момента своего появления в
отечественной литературе был назван фигурой загадочной. Определение это в
равной степени относилось и относится до сих пор, как к творчеству молодого
прозаика, так и к самой личности Пелевина. Он до сих пор не дал ни одного интервью
в обычном понимании этого слова - исключение составляют только транслиты его
форумов в сети Интернет и нечастое участие в телефонных блиц-опросах. Хотя
Пелевин известен читающей публике более десяти лет, фотографические изображения
его, появлявшиеся в прессе, немногочисленны. Проблемы возникали даже с
установлением года рождения Виктора Пелевина - дата варьируется в разных
источниках от 1960 до 1970-го годов. Пожалуй, наиболее полно и достоверно биография
писателя представлена в статье Дмитрия Быкова, опубликованной в подборке
материалов о жизни и творчестве В. Пелевина в журнале «Огонек».
Виктор Олегович Пелевин родился в 1962 году в
подмосковном городе Долгопрудный, где провел все детство и юность.
После окончания школы поступил на факультет
электрооборудования и автоматизации промышленности и транспорта Московского
энергетического института. Окончив институт, стал аспирантом и работал над
проектом электропривода троллейбуса с асинхронным двигателем. Однако кандидатскую
диссертацию так и не защитил - в 1988 году Пелевин поступил на заочное
отделение Литературного института и с головой ушел в писательское творчество.
Однако молодому писателю не было суждено получить
второе высшее образование - из Литинститута он был отчислен, и начал работать в
популярном в то время издательстве «Миф». Там Виктор Пелевин занимался редактированием
переведенных на русский язык трудов культового писателя и философа Карлоса
Кастанеды, который, как отмечается повсеместно, оказал огромное влияние на
формирование мировоззрения начинающего прозаика.
Впервые небольшой рассказ Пелевина «Колдун Игнат и
люди» (жанр его определен самим автором как «сказочка») был опубликован в 1989
году в журнале «Наука и религия». Затем были напечатаны рассказы «Затворник и
Шестипалый» в «Химии и жизни»; «Реконструктор» в «Науке и религии» и другие
произведения, в числе которых первая полноценная повесть «Принц Госплана» и
отрывки из опубликованных позже повестей «Омон Ра» и «Жизнь насекомых». Они
появлялись на страницах журналов, альманахов и сборников и после того, как свет
увидела первая книга Виктора Пелевина «Синий фонарь», изданная в 1991 году
московским издательством «Текст». Сборник включил в себя почти все напечатанные
ранее произведения и некоторые до тех пор не издававшиеся. Рассказ «Хрустальный
мир», в котором прослеживаются мотивы «метафизики побега» (термин впервые
использован Дмитрием Быковым в рецензии на «Чапаева и Пустоту» в «Литературной
газете») и «двойной исторической реальности», получившие впоследствии
продолжение в романе «Чапаев и Пустота», вошел в скандальный сборник Виктора
Ерофеева «Русские цветы зла», выпущенный в серии издательского дома «Подкова»
«Родная проза конца XX века. Лучшие писатели».
Важно отметить, что с самого начала творческого пути
Пелевин охотно сотрудничал с самыми разными журналами и газетами, в числе
которых были и общественно ориентированные («Огонек», «Столица»); и специально
литературные («Новый мир», «Октябрь»). Ряд публицистических работ Пелевина, в
числе которых статьи «Ultima Тулеев, или Дао выборов»
Ultima Тулеев - очередная авантюра Виктора Пелевина,
осуществленная им в 1996 году, накануне выборов президента России. При помощи
специальной компьютерной программы Пелевин совместно с рядом единомышленников
составили «обобщенный» портрет руководителя страны - как визуальный, так и
психологический. В связи с рядом накладок не осуществилась основная цель
проекта - Ultima Тулеев должен был действительно баллотироваться на пост президента.
Последнее произведение Виктора Пелевина - роман
«Generation П» - вышло в 1999 году в издательстве «Вагриус». На данный момент
полного собрания сочинений Виктора Олеговича Пелевина не существует, есть
только двухтомник, выпущенный в серии «Большая библиотека приключений и
фантастики» издательства «Терра» (1996 год). Его можно назвать «полным
собранием сочинений раннего Пелевина», поскольку эти книги не включают только
«программных» «Чапаева и Пустоту» и «Generation П».
Мотивы и темы творчества Пелевина.
В наиболее серьезных и фундаментальных рецензиях и статьях
о творчестве В. Пелевина явно прослеживается единая смысловая нить, «вытягивающая»
несколько свежих для отечественной литературы тем и признаков, присущих его
прозе. В качестве наиболее серьезных и перспективных из них критики называют
идеи «метафизики побега», «пограничной реальности» и «мардонга», или «внутреннего
мертвеца».
Темы «пограничной реальности», «метафизики побега» и
освобождения как его цели тесно переплетаются меду собой в произведениях
Пелевина.
«Кем бы ни были его герои, - пишет Сергей Кузнецов в статье
«Василий Иванович Чапаев на пути воина» - цыплятами, насекомыми, мертвецами или
космонавтами - они постепенно осознают иллюзорность «реальности» и устремляются
навстречу подлинному бытию, символизируемому миром за окном инкубатора,
«лиловым заревом над дальней горой или «условной рекой абсолютной любви»…
Мир Пелевина - это бесконечный ряд встроенных друг в друга
клеток, и переход из одной клетки в другую означает не освобождение, а лишь
более высокий уровень постижения реальности.
Главной подлинностью становится поиск подлинности.
Освобождение достигается хотя бы отказом от устоявшихся правил игры («Чтобы
начать движение, надо сойти с поезда» - рефрен «Желтой стрелы»)…и потому побег
венчает «Чапаева и Пустоту», возникая как главная тема в финальном поэтическом
монологе героя.
Пелевин с редкой настойчивостью повторяет из текста
в текст ситуацию неравенства субъекта самому себе. Для его героев, очевидно,
актуален момент «двойного присутствия».
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5 |
