Курсовая работа: Постмодернистская проза и ее представители. Постмодернизм В. Пелевина
Курсовая работа: Постмодернистская проза и ее представители. Постмодернизм В. Пелевина
Федеральное агентство по
образованию
Пензенский государственный
педагогический университет
им. В.Г. Белинского
Факультет русского языка и
литературы
Кафедра литературы и методики
ее преподавания
Зачетная работа
по курсу проблемы изучения
современной литературы на тему: «Постмодернистская проза и ее представители.
Постмодернизм В. Пелевина»
Выполнила: Плясова В.В.
студентка группы Л-51
Проверила: Сухов В. А.
Пенза, 2008
1. Особенности русского постмодернизма.
Его представители
В широком смысле постмодернизм –
это течение общего характера в европейской культуре, обладающее своей
философской базой; это своеобразное мироощущение, особое восприятие
действительности. В узком понимании постмодернизм – это течение в литературе и
искусстве, выразившееся в создании конкретных произведений.
Постмодернизм вышел на литературную сцену
как готовое направление, как монолитное образование, хотя русский постмодернизм
представляет собой сумму нескольких тенденций и течений: концептуализм и
необарокко.
Концептуализм, или соц-арт – это течение последовательно
расширяет постмодернистскую картину мира, вовлекая все новые и новые культурные
языки (от соцреализма до различных классических тенденций и т. п.). Сплетая и
сопоставляя авторитетные языки с маргинальными (матом, например), священные с
профанными, официозные с бунтарскими, концептуализм обнажает близость различных
мифов культурного сознания, одинаково разрушающих реальность, подменяющих ее
набором фикций и в то же время тоталитарно навязывающих читателю свое
представление о мире, правде, идеале. Концептуализм преимущественно
ориентирован на переосмысление языков власти (будь то язык политической власти,
то есть соцреализм, или язык морально-авторитетной традиции – к примеру,
русской классики, или различные мифологии истории).
Концептуализм в литературе представлен
прежде всего такими авторами, как Д. А. Пигоров, Лев Рубинштейн, Владимир
Сорокин, и в трансформированном виде – Евгением Поповым, Анатолием Гавриловым,
Зуфаром Гареевым, Николаем Байтовым, Игорем Яркевичем и другими.
Постмодернизм – это течение, которое можно
определить как необарокко. Итальянский теоретик Омар Калабрезе в книге
«Необарокко» выделил основные черты этого течения:
эстетика повторений: диалектика уникального и повторимого - полицентризм,
регулируемая нерегулярность, рваный ритм (тематически обыграны в
«Москве-Петушках» и «Пушкинском доме», на этих принципах построены и поэтические
системы Рубинштейна и Кибирова);
эстетика избытка – эксперименты по растяжимости границ до последних
пределов, монструозность (телесность Аксенова, Алешковского, монструозность
персонажей и прежде всего повествователя в «Палисандрии» Саши Соколова);
перенос акцента с целого на деталь
и/или фрагмент: избыточность деталей,
«при которой деталь фактически становится системой» (Соколов, Толстая);
хаотичность, прерывистость,
нерегулярность как господствующие композиционные принципы, соединяющие неравнозначные и разнородные тексты в
единый метотекст («Москва-Петушки» Ерофеева, «Школа для дураков» и «Между
собакой и волком» Соколова, «Пушкинский дом» Битова, «Чапаев и пустота»
Пелевина и др.).
неразрешимость коллизий (образующих в свою очередь систему «узлов» и
«лабиринтов»): удовольствие от разрешения конфликта, сюжетных коллизий и т. п.
замещается «вкусом утраты и загадки».
Постмодернизм возник как радикальное,
революционное течение. В его основе лежат деконструкция (термин введен
Ж.Деррида в начале 60-ых гг.) и децентрация. Деконструкция - это полный отказ
от старого, создание нового за счет старого, а децентрация – это рассеивание
твердых смыслов любого явления. Центр любой системы является фикцией, авторитет
власти устраняется, центр зависит от различных факторов.
Таким образом, в эстетике постмодернизма
реальность исчезает под потоком симулякров (Делёз). Мир превращается в
хаос одновременно сосуществующих и накладывающихся друг на друга текстов,
культурных языков, мифов. Человек живет в мире симулякров, созданных им самим
или другими людьми.
В связи с этим следует упомянуть и понятие
интертекстуальности, когда создаваемый текст становится тканью цитат, взятых из
ранее написанных текстов, своеобразным палимпсестом. В результате этого
возникает бесконечное количество ассоциаций, и смысл расширяется до
бесконечности.
Некоторым произведениям постмодернизма характерна
ризоматическая структура, где нет оппозиций, начала и конца.
К основным понятиям постмодернизма
относятся также ремейк и наратив. Ремейк – это новая версия уже написанного
произведения (ср.: тексты Фурманова и Пелевина). Наратив – это система
представлений об истории. История является не сменой событий в их
хронологическом порядке, но мифом, созданным сознанием людей.
Итак, постмодернистский текст является
взаимодействием языков игры, он не подражает жизни, как традиционный. В
постмодернизме меняется и функция автора: не творить, создавая новое, но
перерабатывать старое.
М. Липовецкий, опираясь на основной
постмодернистский принцип паралогичности и на понятие “паралогия”, выделяет
некоторые особенности русского постмодернизма по сравнению с западным.
Паралогия – «противоречивое разрушение, призванное сдвигать структуры
разумности как таковые». Паралогия создает ситуацию, обратную ситуации
бинарности, то есть такой, при которой существует жесткая оппозиция при
приоритете какого-то одного начала, причем, признается возможность
существования противостоящего ему. Паралогичность заключается в том, что
существуют оба эти начала одновременно, взаимодействуют, но одновременно
полностью исключается существование компромисса между ними. С этой точки зрения
русский постмодернизм отличатся от западного:
·
сосредоточием как раз на поисках
компромиссов и диалогических сопряжений меж полюсами оппозиций, на формировании
«места встречи» между принципиально несовместимым в классическом,
модернистском, а так же диалектическом сознании, между философскими и
эстетическими категориями.
·
в то же время эти компромиссы
принципиально «паралогичны», они сохраняют взрывной характер, неустойчивы и
проблематичны, они не снимают противоречия, а порождают противоречивую
целостность.
Несколько отличается и категория
симулякров. Симулякры управляют поведением людей, их восприятием, в конечном счете,
их сознанием, что, в конечном счете, приводит к «гибели субъективности»:
человеческое «Я» также складывается из совокупности симулякров.
Набор симулякров в постмодернизме
противоположен не реальности, а ее отсутствию, то есть пустоте. При этом
парадоксальным образом симулякры становятся источником порождения реальности
только при условии осознания их симулятивной, т.е. мнимой, фиктивной,
иллюзорной природы, только при условии исходного неверия в их реальность.
Существование категории симулякров вынуждает ее взаимодействие с реальностью.
Таким образом, появляется определенный механизм эстетического восприятия, характерный
для русского постмодернизма.
Кроме оппозиции Симулякр – Реальность, в
постмодернизме фиксируют и другие оппозиции, такие как Фрагментарность –
Целостность, Личное – Безличное, Память – Забвение, Власть – Свобода, и др..
Оппозиция Фрагментарность –Целостность по определению М.Липовецкого: «…даже
самые радикальные варианты разложения целостности в текстах русского постмодернизма
<…> лишены самостоятельного значения и представляют как механизмы
порождения неких «неклассических» моделей целостности».
Иную направленность в русском
постмодернизме приобретает и категория Пустоты. У В.Пелевина пустота «ничто не
отражающая, и потому ничто не может быть на ней предначертано, некая
поверхность, абсолютно инертная, причем настолько, что никакое орудие,
вступившее в противоборство, не могут поколебать ее безмятежное присутствие».
Благодаря этому, пустота Пелевина обладает онтологическим верховенством над
всем остальным и является самостоятельной величиной. Пустота останется всегда
Пустотой.
Оппозиция Личное – Безличное
реализуется на практике как личность в виде изменчивой текучей целостности.
Память – Забвение – непосредственно у А.Битова реализуется в положении
о культуре: «…чтобы сохранить – необходимо забыть».
Опираясь на эти оппозиции, М.Липовецкий
выводит еще одну, более широкую – оппозицию Хаос – Космос. «Хаос –
система, активность которой противоположна безразличному беспорядку, царящему в
состоянии равновесия; никакая стабильность более не обеспечивает правильности
макроскопического описания, все возможности актуализируются, сосуществует и взаимодействуют
друг с другом, а система оказывается в одно и то же время всем, чем она может
быть». Для обозначения этого состояния Липовецкий вводит понятие «Хаосмос»,
который занимает место гармонии.
В русском постмодернизме так же отмечается
отсутствие чистоты направления – например, с постмодернистским скепсисом в нем
уживаются авангардистский утопизм (в сюрреалистической утопии свободы из «Школы
для дураков» Соколова) и отголоски эстетического идеала классического реализма,
будь то «диалектика души» у А.Битова или «милость к падшим» у В. Ерофеева и
Т.Толстой.
Особенностью русского постмодернизма
является проблема героя – автора – повествователя, которые в большинстве
случаев существуют независимо друг от друга, но их постоянной принадлежностью
является архитип юродивого. Точнее, архетип юродивого в тексте является
центром, точкой, где сходятся основные линии. Причем он может выполнять две
функции (по крайней мере):
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5 |