Реферат: Воспитание самураев
В
каждом клане, при дворе каждого феодала для этой цели были устроены
великолепные фехтовальные залы, площадки для стрельбы из лука и гимнастических
упражнений, манежи, где преподавали лучшие знатоки своего дела под
непосредственным руководством самого феодала. Обучение в этих клановых школах
начиналось обычно с восьми лет и продолжалось до 15.
Педагогические
требования бусидо добавляли к овладению военными искусствами ещё и изучение
литературы, истории, каллиграфии и т.д. Однако самураи останавливали своё
внимание на посторонних военному делу дисциплинах лишь постольку, поскольку это
касалось профессии воина и могло быть полезно в военной практике. Специальные
школы, в которых преподавались классическая китайская литература, изящные
искусства и т.д., считавшиеся необходимым аксессуаром поместья феодала скорее
из приличия, как подражание императорскому двору в Киото, где император
находился в почётной ссылке, презирались самураями и ни в коем случае не были
уважаемы, а лишь терпимы. В этих школах можно было увидеть детей, не способных
к овладению самурайскими военными науками, болезненных и слабых, просто
физических уродов или же людей, добровольно отрешившихся от мира насилия.
Насмехаясь и презирая таких учащихся, самураи говорили: "Занятия науками -
это жалкий удел изнеженных женоподобных царедворцев Киото, слабое здоровье
которых не позволяет им пользоваться своими мускулами и лишает их приятной
возможности упражняться в благородном искусстве самураев".
Тем
не менее именно из этой среды вышли многие национальные мыслители, знаменитые
поэты, писатели и прославленные художники эпохи японского средневековья.
В
15 лет воспитание молодого самурая считалось законченным. Он получал настоящие
боевые мечи, с которыми не должен был расставаться всю жизнь; девушке вручался
короткий кинжал - принадлежность каждой женщины сословия воинов. Юноша
переходил в новую возрастную группу - общество взрослых. Совершеннолетие
сопровождалось и другими иниционными действиями, называвшимися
"гэмбуку", или "гэнпуку".
Во
время обряда половой зрелости иницианту, по древнему обычаю, впервые делали
причёску самурая - сакаяки: сбривали волосы у лба и завязывали на макушке узел
волос (мотодори). Юноше надевали специальный высокий головной убор - эбоси,
приспособленный для ношения мотодори. Человек, который во время церемонии надевал
на голову молодого буси эбоси, назывался "усироми", т.е. опекун, или
эбоси-оя (букв. "родитель по головному убору"). В Японии обряд
инициации был распространён как среди аристократии, так и простого народа со
времён древности. Начиная с периода Нара (710 - 794) юноши аристократических
семей церемониально инициировались по ритуалу, определённому влиянием китайских
обычаев. Этот обряд назывался "уи-кобури", или "какан"
(какан-но сики) - "первое ношение короны").
В
связи с гэмбуку самурай облачался впервые в одежду взрослого человека; в её
комплект вхо-дили широкие шаровары (хакама), похожие на юбку и являвшиеся
особым отличием сословия воинов. Их первое торжественное одевание было семейным
праздником и связывалось с посеще-нием храма божества - покровителя рода
совершеннолетнего.
В
состав инициационных действий входили получение взрослого имени, церемониальное
сожительство со своей невестой (хода-авасэ), испытание силы самурая и т.д.
Опекуном
подвергавшегося гэмбуку обычно просили стать сильного и могущественного
феодала, чему самураи придавали очень большое значение и что рассматривалось
как принятие обоюдных обязательств сеньора и буси.
Получив
оружие и пройдя обряд инициации, молодой самурай обретал свободу и
независимость в действиях, был преисполнен чувства самоуважения и
ответственности. Он становился полноправным членом своего сословия.
Само
собой разумеется, что, будучи профессиональными воинами, самураи должны были
основное внимание уделять военному ремеслу и признавать только его единственным
занятием, достойным "благородного" человека, т.е. буси. Весь комплекс
того, что культивировал в себе каждый самурай, все духовные и физические
способности были подчинены в конечном счёте единственному и главному моменту -
овладению военным мастерством, без которого было бы бессмысленным само понятие
"самурай". От степени военной и физической подготовленности самурая
зависело высшее требование, предъявляемое каждому воину: умение бороться (с
оружием или без оружия) с противником и побеждать его. Это обусловило то, что,
готовя себя к основному в жизни - войне, буси постоянно совершенствовали
искусство воина и физическую подготовку уже с раннего детства, упражняясь во
владении оружием, воспитывая телесную и духовную твёрдость, храбрость и
решительность.
Отличительной
особенностью всех японских видов военных искусств (бугэй) являлось то, что
основной акцент при овладении ими делался прежде всего на нравственно-моральную
сторону и развитие "духовных способностей самурая", т.е. психической
уравновешенности воина, а затем уже на формирование физически развитой
личности. Моральное содержание таких дисциплин, как кэндо, кю-до и т.д.,
показывается иероглифом, который в сочетании с другими звучал как
"до", являясь основой этих слов, говорящей о нравственном принципе и
имеющей также глубокую связь с религиозными аспектами жизни военного сословия.
Моральный принцип в военных тренировках японских воинов был обусловлен учением
Конфуция. В Конфуцианстве "до" рассматривалось как определённая
этическая категория. Что же касается религиозного аспекта, то основой сделать
была непосредственная связь "до" с дзен-буддизмом.
Познание
"до" ("правильного истинного пути", или "правды")
считалось главным в фехтовании, стрельбе из лука, борьбе без оружия, плавании и
т.д. (где оно являлось как бы образующим идеалом самурая, достижение которого
означало в философском смысле познание самого себя), необходимым для
гармонического развития индивидуума.
Восточная
философская традиция часто называет "до" "путём",
обладающим жизнедарящими силами, испускающим лучи света, подобно солнцу. В этом
плане "до" идентично понятию "дао", трактуемому в философии
и эстетике Китая как вечная и неотъемлемая первопричина всего существующего
духовного и материального и отождествляемому объективным идеализмом с источником
вещей и явлений мира, с "путём" природы. В соответствии с этим
теоретики военных искусств считали, что "до" как первичная субстанция
может однократно пробуждать в человеке "ценное" явление, понимаемое
лишь инстинктивно, мистически, что позволяет индивидууму становится причастным
цели "великого учения". В военных искусствах самураев "до"
носило характер образующего идеала и начала, без которых эти искусства были
невозможны. Целью и сутью борьбы было достижение и соприкосновение каждого
воина с "до", т.е. слияние единичного и целого. Другими словами,
"до" должно было помочь самураю найти "единичное бытиё во
всём", "войти в соприкосновение с божественным (божеством), уловить
его присутствие, увидеть его существование. Это согласуется с дзеновскими
положениями об "изначальной природе Будды", присутствующей во всём
(живом и неодушевлённом), которая постигается человеком посредством сатори,
обретения нирваны на земле, среди живых.
Таким
образом, самурай, познавая "до", должен был достичь военного
мастерства, соприкасающегося с "истинным путём", и "войти в
совершенную гармонию с природой", с которой человек составляет
неразделимое целое. Преобладающее значение имела внутренняя подготовка воина,
на что обращалось больше внимания, чем на напряжение внешних физических сил
самурая. Решающим фактором в деле выработки силы духа была медитация. При
помощи дзадзен - духовной основы военно-спортивного образования самураев,
призванной, по выражениям толкователей дзен-буддизма, помочь в достижении
гармонии с "отрицательным ничто", воины должны были развить у себя
психически уравновешенное состояние для исполнения своих основных, военных
функций, а также для не менее важного дела - тренировок в фехтовании, стрельбе
и т.д., которые в свою очередь выступали как репетиции собственно боевых
действий. Это было состояние "повышенной готовности", которое ни в
коем случае не означало "малодушной сонливости".
Несмотря
на ряд чисто мистических элементов, медитация по системе дзен имела и
рациональное зерно. Прежде всего это касается постановки правильного дыхания,
что крайне необходимо при любых физических упражнениях. Перед тренировочным
боем самураи обычно принимали позы, характерные для дзен-буддийских монахов,
приготовившихся к созерцанию, и старались дышать глубоко и равномерно. Это заранее
готовило органы дыхания к физической работе и содействовало дальнейшему
ритмическому функционированию лёгких во время самой схватки с противником,
когда резко возрастала потребность организма в кислороде.
Преимущественное
духовное напряжение, способствовавшее развитию самообладания, хладнокровия и
трезвости мысли при всех упражнениях, однако, не означало что в военных
искусствах самураев физический фактор (сила и выносливость) рассматривался как
несущественный. Являясь вторым образующим элементом в военных дисциплинах,
физическое воспитание требовало от воина кропотливого оттачивания техники,
развития физической силы, выносливости, выработки почти инстинктивной
феноменальной реакции и координации движений. Всё это достигалось в результате
каждодневных и многочасовых тренировок.
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.aikido.km.ru/
Страницы: 1, 2, 3 |