Реферат: Духи природы в славянском фольклоре
Упырь
- низший дух, демоническое существо в мифологическом представлении восточных
словян. В "Слове об идолах" говориться о древнем почитании славянами
упырей. В народных представлениях - это злые, вредоносные духи. Упыри (вампиры)
высасывают кровь у людей и животных. Их отождествляли с мертвецами, выходящими
по ночам из могил, подкарауливающими и убивающими людей и домашний скот. По
народным поверьям, упырями становиись люди, "умершие неестественной
смертью" - насильстввенное убиение, спившийся пьяницы, самоубийцы и т.п.,
а также колдуны. Считалось, что земля не принимает таких мертвецов, поэтому их
хоронили вне кладбища. Для того, чтобы упырь не выходил из могилы, его
следовало "успокоить" - выкопать труп из могилы и проткнуть осиновым
колом. Сказание об упырях, вампирах от славян распространилось среди всех
народов Европы.
Берегини
- женские духи, охранительницы от злых сил, противостоящие упырям. Из
христианских "поучений..." и "Слов..." можно сделать
заключение о существовании культа берегинь. Эти женские духи охраняют от всего
нежелательно, неожиданного. В "Слове некоего христолюбца" говориться
о том, что многие поклоняются и приносят жертвы "огню и каменьям, и рекам,
и источникам, и берегиням". Древние славяне воспринимали берегинь как
подательниц влаги, дождя, необходимых для плодородия земли.
Кикимора
(Шишимора) - по мифологическим представлениям восточных славян - злой дух дома.
По определению в словаре Владимира Даля, кикимора - это вид домового. Некоторые
исследователи быта русского народа считают, что кикимора - жена домового. Она
любит по ночам у хозяек путать пряжу, пугает маленьких детей, может красть кур.
Представления о кикиморе сохраняются в различных регионах России. Существовали
различные заговоры для избавления дома от кикиморы. Вместе с тем верили и в то,
что умелым хозяйкам кикимора помогает, а ленивым и нерадивым вредит.
Русалка
- в Древней Руси мифологические существа в виде полуженщины-полурыбы. Русалками
становились преждевременно умершие девушки или невесты, не дожившие до свадьбы.
Они изображались с длинными, распущенными волосами. В ряде мест русалка -
водяной дух. Русалки связаны с культом плодородия, появлялись они в свой
праздник на "русальей недели", когда начинала цвести рожь. В дни
этого праздника нельзя работать. Нарушителей запрета русалки наказывают,
вытаптывая их посевы. Русалок можно встретить по многих местах - в поле, у
воды, на деревьях. В хороводных песнях люди призывают русалок помогать росту
хлеба. В ходе проникновения христианства в народную жизнь русалки стали
рассматриваться как нечистая сила. Представление о русалках стало схоже с
представлением об упырях. "Русалья неделя" стала совпадать с Троицей.
Четверг на троицкой неделе превратился в "день русалок". В этот день
нельзя было работать, так как русалки могли наслать порчу на скотину. В
троицкий четверг ("Семик") девушки плели венки и оставляли из в лесу
для русалок. В ряде мест в последний день "русальей недели" совершали
обряд "проводов русалки". В этот день обряжали в зеленый наряд одну
из девушек, надевали на нее венки и выводили в поле или к реке, где срывали с
нее венки и бросали их в воду или костер, после чего убегали.
Здесь
будет упоминаться о верованиях крестьян европейской части России и Сибири.
Возможно, эти сведения будет немного не точны. Одна из причин этого - непростая
история изучения крестьянских верований России, сравнительно небольшое
количество серьезных, систематических трудов по этой теме (и тем более трудов
сводных, охватывающих и весь комплекс верований, и различные регионы страны).
Да и имеющиеся труды зачастую имеют противоречащие данные.
Очевидно
лишь одно - что истоки многих верований уходят в глубокую древность. Однако
первые более или менее систематические свидетельства о вере наших
непосредственных предков, восточных славян-язычников, относятся к концу I -
началу II тысячелетия н.э.
В
XIX веке мир народных поверий был отнюдь не чем-то отстраненным и пережиточным
даже для высокообразованных городских жителей. Связь между крестьянским и
"городским" мироощущением еще не разорвана: народные поверья,
суеверия - часть сказочного мира детства многих городских жителей России XIX
века. Этот волшебный сказочный мир во многом определял и своеобразно окрашивал
научные и художественные интересы выраставших обитателей помещичьих усадеб,
деревень, небольших городков.
Отметим,
что: хотя, по мнению некоторых исследователей, пространство дома полностью
"закрыто", защищено от проникновения лесной, водяной и прочей
"недомашней" нечисти, лешие (и даже водяные, русалки) могут посещать
деревни, проникать в дома, черти и проклятые духи свободно забираются в избы и
уносят то, что "положено не благословясь", а домовые духи и покойники
могут находиться в доме постоянно. Таким образом, крестьянский дом в поверьях,
особенно связанных с областью низшей мифологии, не обособлен от окружающего
мира.
"С
одной стороны, дом принадлежит человеку, олицетворяя вещный мир человека. С
другой стороны, дом связывает человека с внешним миром, являясь в определенной
степени репликой внешнего мира, уменьшенной до размеров человека. Дом может
быть "развернут" в мир и "свернут" в человека. Очарованный
быт не обыден, он светится магическим светом", - писал А.Блок, утверждая,
что: - "заговоры, а с ними вся область народной магии и обрядность,
оказались тою рудою, где блещет золото неподдельной поэзии".
В
послереволюционной России, где последовательно разрушались традиционный строй,
уклад крестьянской жизни и насаждалось единое коммунистическое мировоззрение,
продолжение собирания, изучения народных верований было делом небезопасным.
Справедливость требует сказать, однако, что разрушение традиционного
деревенского уклада началось до 1917 года, а пронизывавшие жизнь деревни
противоречия во многом и привели к 1917 году (сравним воспоминания М.М.Пришвина
о крестьянах, отнюдь не демонстративно крестившихся на красные знамена
манифестантов). Уничтожая основы крестьянского миросозерцания, власти успешно
использовали некоторые его существенные стороны.
Так,
официальное наделение В.И.Ленина (как и прочих руководителей высокого ранга)
почти сверхъестественными способностями привело к тому, что на Русском Севере к
Ленину (как, впрочем, - и к А.С.Пушкину) стали обращаться во время гаданий с
просьбой "показаться и открыть будущее". Крестьянка Смоленской
области рассказывала, что перед началом Отечественной войны наблюдала
пророческое видение на небе: "Открылось все... И явились Хрущев,
Маленков... и кто-то третий". Сумев разрушить "высокий" строй
народного миросозерцания, уничтожить лучшие из его сторон, власти так и не
искоренили "низший уровень" верований (возможно, в том числе и
потому, что, по догадке Ф.М.Достоевского, "находились с бесами в некотором
родстве"). Одно из многочисленных свидетельств тому находим, например, в
дневниках О.Ф.Берггольц. Она была поражена обилием суеверий в послевоенной
деревне и так описывает реакцию местного парторга на самоубийство женщины:
"А что удавилась - в худой след попала!" В худой след верят там
твердо.
И
все же, несмотря на то что традиционный мир деревни стал в XX веке для многих
из нас своеобразной Атлантидой, "затерянным материком", разрозненные
сведения о котором сохранились в не очень понятных нам обычаях, поверьях;
несмотря на то что изучение бытующих крестьянских поверий велось и после 1917
года, в общем, "подспудно", в 50-80-х годах публикуются интересные
работы по этой теме, в том числе касающиеся верований из области низшей
мифологии, рассказов о нечистой силе. Конец 80-х - начало 90-х годов XX века
знаменуется появлением большого количества исследований, посвященных тем или
иным областям крестьянских верований, что объясняется и окончательным
освобождением науки от идеологических пут, и значимостью темы, и влиянием моды.
Однако,
научные интересы многих исследователей во второй половине XX века
сосредоточились в основном на изучении белорусских и южнославянских верований.
Именно они и оказались собранными, описанными достаточно полно, систематически,
в отличие от верований великорусских.
В
Уставе св.Владимира читаем о молениях "под овином, в рощении или у
воды". Кирилл Туровский восклицает: "...уже бо не нарекутся Богом
стихии, ни солнце, ни огнь, ни источники, ни древеса", а формула отречения
от язычества, приписываемая Ефрему Сирину, призывает не делать ничего, что
"совершается обыкновенно у источников, под деревьями и на
перекрестках". В первом "Тайноводственном поучении
новокрещаемым" святой Кирилл Иерусалимский осуждает обычай "возжигать
свечи и кадить при источниках и реках".
Основываясь
на анализе историко-литературных памятников Древней Руси, Е.В.Аничков отмечал:
"Культы огня под овином, у воды и священных деревьев составляют самые
главные черты народной веры наших предков" - и делал вывод о том, что в
историко-литературных источниках "о водяных культах упоминается еще чаще,
чем о почитании огня-сварожича". Основу же веры восточных славян
составляет, по его мнению, "обращение непосредственно к стихиям",
"к самой природе, как таковой". На основе тех же материалов
Е.Г.Кагаров утверждал, что "древнейшей ступенью славянской религии был,
по-видимому, анимизм", то есть своеобразное мировоззрение, "по
которому вся природа оживлена, наделена особой самостоятельной жизнью".
Вообще
же, составить исчерпывающее представление о характере верований, мировоззрении
восточных славян I - начала II тысячелетия на основании имеющихся отрывочных
материалов достаточно трудно. Скорее, возможно иное - выяснить, вера в какие
существа и силы свойственна русским крестьянам XIX- XX веков, прослеживается ли
она у наших отдаленных предков, оказываясь, таким образом, наиболее устойчивой,
характерной.
Страницы: 1, 2, 3 |