Дипломная работа: Обеспечение исполнения обязательств
В проекте Гражданского Уложения Российской
Империи, внесенного в 1913 г на рассмотрение Государственной Думы, неустойка
определялась как “денежная сумма, которую одна из договаривающихся сторон обязывается
уплатить другой в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения принятого на
себя обязательства” (ст 1601). Однако здесь же мы находим другую статью (ст
1608), согласно которой правила соответствующих статей (включая ст. 1601)
имеют применение и в том случае, когда задаток, отступное или неустойка
условлены по договору не в денежной сумме.
По свидетельству Анненкова, неустойка
определялась законом (за исключением отдельных специальных правил) лишь в двух
случаях: во-первых, за неисправность в платеже по заемным обязательствам между
частными лицами: не заплативший по заемному обязательству в срок подвергался
взысканию неустойки по 3 процента с незаплаченного капитала, во-вторых, за
неисправность в исполнении по обязательствам с казной: с неисправного казенного
поставщика или подрядчика взыскивалась неустойка в размере полпроцента в месяц
с суммы стоимости просроченных поставкой товаров, припасов или работ.
Залог имущества - один из классических
гражданско-правовых институтов, имеющих многовековую историю, которые берут
свое начало в римском праве.
В первый период развития залога в римском
праве преобладали интересы кредитора. Имущество должника (например,
закладываемое имение) передавалось по манципации в собственность залоговому
кредитору. Одновременно между сторонами заключалось соглашение, по которому
залоговый кредитор принимал на себя обязанность в случае своевременной уплаты
долга возвратить предмет залога должнику. При этом должник в большей степени,
чем это было необходимо, обеспечивал долговое обязательство, передавая в
собственность кредитору свое имущество. Такие отношения могли строиться только
на доверии (fides). Поэтому этот вид залога получил
наименование фидуции. Фидуциарные договоры залога сохранили свое значение и в
настоящее время, например в англо-американском праве.
Залог в форме фидуции продолжал
существовать и в классическую эпоху римского права, но преобладающее развитие
получили иные формы залога: пигнус (pignus) и ипотека (hypotheca). При залоге в форме пигнуса должник, так же как и
при фидуции, передавал в целях обеспечения обязательства свое имущество кредитору,
но не в собственность, а во владение последнего. Сам же должник с согласия
залогового кредитора мог сохранить право пользования вещью, например, в качестве
арендатора.[3]
Дальнейший шаг в развитии поземельного
залогового кредита составил институт, сложившийся в Риме, видимо, под влиянием
восточного права (Греция и Египет) и носивший греческое наименование ипотеки. В
отличие от пигнуса при ипотеке к залоговому кредитору не переходило право
владения заложенным имуществом, которое сохранялось за должником. Римское
ипотечное право не устанавливало регистрации ипотеки в государственных
органах, вопросы, связанные с перезалогом одного и того же имущества,
старшинством залогодержателей, обычно решались в соглашении об ипотеке.
Римскому праву были известны и залог права
требования, и перезалог, и залог складов и магазинов с товарами (аналог
современного залога товаров в обороте).
Шершеневич оспаривал мнение, высказанное
Мейером, о том, что древнее русское залоговое право представляло собой, подобно
римской fiducia, не что инее, как отчуждение права
собственности в пользу кредитора с сохранением за должником права выкупа в
случае своевременного погашения долга. Он отмечал, что при рассмотрении
закладных грамот того периода обнаруживается, что приобретение права
собственности кредитором отнесено к моменту просрочки, а не установления
залога. Относительно движимых вещей в XVI столетии встречается попытка изменить
взгляд, по которому право залога должно с просрочкой должника превратиться в
право собственности верителя, и признать за залоговым правом характер лишь
права на чужую вещь. Шершеневич подчеркивает, что по закону 1557 г. кредитор,
имеющий в залоге движимую вещь, обязан был в случае просрочки предупредить
должника о возможности лишиться вещи. Если же и после этого долг не будет уплачен,
кредитор должен был при свидетелях продать залог для удовлетворения своих прав
и возвратить излишек суммы собственнику вещи. При недостаточности вырученной
от продажи суммы для покрытия долга и процентов должник продолжал ответствовать
перед кредитором в недостающей сумме.
Затем в истории российского залогового
права был период, когда в случае неплатежа должником в срок своего долга
заложенные вещи, как движимые, так и недвижимые, обращались в собственность
кредитора. По закону 1635 г. при просрочке должника просроченная закладная
обращалась в купчую крепость и по просьбе кредитора недвижимое имение
справлялось за ним в поместном приказе. Однако уже в XVII в. залог в России
приобрел черты обязательственного. По закону 1737 г. был изменен и порядок
взыскания по закладным: залоговое право уже не превращается в право
собственности, а заложенная вещь подлежит продаже с публичного торга. Если
вырученная от продажи сумма превысит размер долга, то остаток возвращается собственнику
заложенной вещи. Только с изданием в 1800 г. Банкротского устава для
недвижимости утвердилась окончательно обязательная продажа с публичных торгов.
Относительно движимости законодатель сохранил, как остаток прежнего порядка,
правило, по которому заложенная вещь может остаться за кредитором, если только
должник не потребует продажи. В последнем случае продажа заложенной вещи за
сумму ниже размера долга дает кредитору право требовать недостающей суммы с
прочего имущества[4].
Иначе развивалось залоговое право в
зарубежном законодательстве. В большинстве правовых систем залог признается
разновидностью вещных прав, что выражается, в частности, в том, что при
несостоятельности (банкротстве) должника по обязательству, обеспеченному
залогом, имущество, служащее предметом залога, не включается в конкурсную
массу, а удовлетворение требований обеспеченного кредитора за счет заложенного
имущества осуществляется в обычном порядке, а не в порядке конкурсного
кредитора.
В проекте Гражданского Уложения наряду с
общегражданским правом удержания выделялось право удержания, возникшее из
обязательства, стороны которого действуют как предприниматели (“право удержания
между торговцами”) Различие между ними заключалось в круге требований,
обеспечиваемых правом удержания.
В первом случае лицо, обязанное передать
определенное движимое имущество, было вправе удержать его у себя в виде
обеспечения до тех пор, пока ему не будут возмещены произведенные им издержки
на имущество либо причиненные имуществом убытки или же не будет предоставлено
соответствующее обеспечение (ст. 1642).
Во втором случае (“право удержания между
торговцами”) действие права удержания распространялось на товары, процентные и
иные ценные бумаги в обеспечение всякого рода требований, срок которым наступил,
хотя бы они не имели отношения к удерживаемому имуществу (ст. 1643)
На всех этапах развития гражданского права
поручительство имело весьма широкое распространение, оно позволяло обеспечить
обязательства любых должников, в том числе и не располагавших собственным
имуществом, которое могло бы служить обеспечением долга.
В римском праве поручительство (adpromissio) существовало в форме стипуляции, которая, в
свою очередь, являлась одним из важнейших видов вербальных контрактов. В
классическом римском праве сохранялись некоторые черты стипуляции как
вербального контракта: присутствие договаривающихся сторон в одном месте, устный
вопрос кредитора и такой же устный ответ должника, совпадающий по смыслу с
вопросом, и некоторые др. В позднейшую императорскую эпоху строго формальный
характер стипуляции несколько сгладился: все стипуляции, совершенные в любых
выражениях и не противозаконные по содержанию (legibus cognitae), имели обязательную сипу.[5]
По римскому праву поручительство (adpromissio) представляло собой договор, по которому третье
лицо в целях обеспечения кредитора принимало на себя ответственность по
обязательству должника (главного должника). Обязательство поручителя являлось
акцессорным, добавочным к обязательству главного должника, и в этом качестве
существовало лишь постольку, поскольку существует главное обязательство,
обеспечиваемое поручительством, и в размере, не превышающем размера главного
обязательства.[6]
Современные правовые системы восприняли
конструкцию поручительства, существовавшую в римском праве. Практически все
гражданские кодексы стран континентальной Европы включают в себя специальные
нормы, относящиеся к договору поручительства (например, во Французском
гражданском кодексе - статьи 2011-2043; в Германском гражданском уложении -
параграфы 765-778). В англо-американском праве нормы о поручительстве
выработаны судебной практикой.[7]
Российское дореволюционное гражданское
законодательство не содержало общего определения понятия “поручительство”.
В гражданско-правовой доктрине под
поручительством понималось “присоединенное к главному обязательству дополнительное
условие об исполнении его третьим лицом, поручителем, в случае неисправности
должника”. Анненков подчеркивал, что поручительство - это прежде всего
“принятие на себя чужого долга придаточным образом, т.е. так, что должник
остается обязанным”.[8]
Не давая общего определения поручительства,
российское законодательство той поры устанавливало различные виды
поручительства. В зависимости от объема обязательств поручителя различались
полное и частичное поручительство, когда поручительство принято только в части
долга.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13 |