Реферат: Творчество лорда Байрона и феномен байронизма в контексте времени

Крупнейший английский философ 20 века Бертран Рассел) в своей капитальной «Истории западной философии» (1946) выделил Байрона в специальный раздел, поставив его, таким образом, в один ряд с Кантом, Гегелем, Шопенгауэром. Понятно, что Байрон не создал философской системы. Но им создана определенная модель жизни, в его творчестве нашло отражение новое для своего времени мироощущение. Не «мир и я», а «Я и мир». Байроновские герои дали миру образец сложной и внутренне богатой личности. И все это было облечено в доступную художественную форму.

По-прежнему сама личность поэта остается притягательной как для читателей, так и для его последователей — собратьев по перу. В 20 веке к образу Байрона и его героев деятели искусства обращались неоднократно. Достаточно назвать ставший популярным биографический роман Андре Моруа «Байрон», кинофильм «Lady Coroline Lamb»(1972), многочисленные живописные воплощения, в том числе представленные молодыми российскими художниками на выставке в Лондоне в мае 1999 года и посвященные теме «Байрон и Пушкин». 1

Байронизм через двести лет ассоциируется и с эпохой романтизма, и с личностью поэта, и с его героями. Он, как культурное явление, преломляется тем или иным образом в творчестве некоторых современных писателей и поэтов. Примеров такой связи времен достаточно. Остановимся на двух: Байрон и Бродский и Байрон и Стоппард.

Творчество одного из лучших поэтов 20 века лауреата Нобелевской премии Иосифа Бродского связано с байронизмом прежде всего созвучием ряда тем. Это тема судьбы изгнанника и тема несвободы. Для Бродского, как и для Байрона, не было возможности оставаться в гнетущей атмосфере своей родины. Оба поэта были поэтами-странниками. Их творчество пронизано ненавистью к любой несвободе. Для Бродского еще в большей мере было свойственно осознанное и абсолютное отщепенство. Отверженность воспринималась им не как трагедия, а как трагическая норма бытия. Бродский сознательно и решительно избегал проторенных путей, включая те, которые сам проложил. Он считал, что для поэта, для личности в целом, важно научиться не сгибаться, имея в виду не столько взаимоотношения с властями, сколько свободу от чужого мнения, от стереотипов, навязанных большинством. В эссе «В тени Данте» Бродский писал : «В отличие от жизни произведение искусства никогда не принимается как нечто само собой разумеющееся: его всегда рассматривают на фоне предтеч и предшественников. Тени великих особенно видны в поэзии, поскольку слова их не так изменчивы, как те понятия, которые они выражают. Поэтому значительная часть труда поэта подразумевает полемику с этими тенями…»2

Одна из таких теней для Бродского – Байрон. Принципиальный индивидуализм Бродского под стать Байрону. Оба они соразмерны свои лирическим героям.

По мотивам Байрона Бродский пишет «Новые стансы к Августе» (Августа – сводная сестра Байрона, которую он очень любил и посвятил ей ряд стихотворений):

…Я бежал от судьбы, из-под низких небес, от распластанных дней,

Из квартир, где я умер и где я воскрес из чужих простыней;

От сжимавших рассудок махровым венцом откровений,

От рук, припадал я к которым и выпал лицом из которых на юг.

Счастье этой земли, что взаправду кругла, что зрачок не берет из угла, Куда загнан, свободы угла, но и наоборот; что в кошачьем мешке

У пространства хитро прогрызаешь дыру, чтобы слёз европейских сушить серебро на азийском ветру.1

Эти строки можно отнести в равной степени как к самому Бродскому, так и к Байрону.

В творчестве обоих большую роль играл Восток. Турцию они воспринимали по впечатлениям от одних и тех же мест. Но если для Байрона и его героев Восток — край романтических надежд и борьбы за осуществление своих идеалов, то у Бродского иные ассоциации. За его спиной — опыт 20 столетия. Он не идеализирует Восток, не ищет в нем выхода из трагидийности бытия, как Байрон. Поэзия Бродского впитала в себя байроновские мотивы «мировой скорби». Но Бродский философски понимает, что такова жизнь. Она несовершенна, и поэту пристало познавать её творчески, отдалившись от суеты и праздности.

Оба поэта были предельно честолюбивы. Им, прирожденным победителям во всем, мысль о неизбежном человеческом поражении — смерти, была особенно нестерпима и унизительна.

Сопоставлению Байрона и Бродского, их личностей и их поэзии, посвящено эссе Петра Вайля «Босфорское время»2. В эссе есть лейтмотив: и Байрон, и Бродский были величинами, глубоко постигшими свое время, но, одновременно, опередившими его.

В «Босфорском времени» есть одно любопытное замечание: Вайль называет Байрона первой в истории, по сути, суперзвездой современного типа: «В нем сошлось все, что выводит на первые полосы газет и в заголовки теленовостей. Родовитость — как у принца Чарльза…, красота - как у Алена Делона, участь изгнанника – как у Солженицина, причастность к революциям – как у Че Гевары, скандальный развод – как у Вуди Аллена…Не забудим и талант»3. Действительно, живи Байрон в наше время, он был бы отнесен в разряд суперзвезд, в отличие от более камерного по характеру и академического по творчеству Бродского.

Соотечественник Байрона знаменитый английский драматург сэр Том Стоппард написал в 1993 год пьесу «Аркадия». Действие в ней разделено на два временных пласта: 1809-1812 годыи наши дни. Место одно и то же – просторная комната большого загородного дома, принадлежащего семейству графов Каверли. При доме имеется великолепный парк, он не виден, но о нем все время говорят. Его присутствие играет важную роль если не в действии, то в идейной структуре пьесы: парк демонстрирует смену культурных эпох, взглядов и настроений. Если в начале 19 столетия парк представляет собой идиллию, подлинную Аркадию –легендарную страну из античной мифологии, где царят гармония и счастье, то с наступлением эпохи романтизма ему придается «дикий» таинственный вид. Один из героев пьесы – профессор Бернард Солоуэй жаждет найти следы пребывания в этом парке Байрона, который был в нем всего один день весной 1809 года. Байрон на сцене не появляется. Но он выведен автором главным идейным героем пьесы. Для профессора Солоуэйя важно раскопать какую-нибудь «романтическую» скандальную историю, связанную с именем поэта и произошедшую в парке. Стоппард не случайно обращается к Байрону. Он стремится показать зрителю, что как во времена великого поэта, так и в современной Англии слова могут быть наделены страшной силой. Лицемерие и безнравственность вне времени. Герою в любые времена приходится противостоять порокам толпы, на то он и герой. Для действующих лиц пьесы, Байрон, - скорее их современник, находящийся где-то в отъезде, нежели увитый лаврами и легендами классик, отдаленный веками. Стоппард приводит своих зрителей к мысли о непреходящем значении культурных ценностей.

В декабре 1998 года прошла беспрецедентная акция –«Том Стоппард в Риге». Прославленный драматург прибыл в латвийскую столицу специально, чтобы посмотреть три спектакля по своим пьесам. Два из них: петербургского Большого драматического и театра «Дайлес» были по пьесе «Аркадия».

Изучением и пропагандой байроновского творческого наследия занимается Международное байроновское общество (Англия). Его деятельность направлена преимущественно на популяризацию произведений Байрона, поддержку научных, в том числе студенческих, исследований, на проведение конференций, издания как сочинений Байрона, так и работ о нем, его эпохе и поэзии. Это общество руководствуется в своей деятельности традиционным подходом к культурным ценностям. Оно в известной мере консервативно и академично. Но в современную нам эпоху — эпоху постмодернизма возникают новые формы актуализации классических произведений. Многие художественные произведения, созданные в стилистике постмодернизма, отличаются прежде всего сознательной установкой на ироническое сопоставление различных литературных стилей, жанровых форм и художественных течений.

Такая стилистика присуща «The Oxford Byron Society», основанном в 1985 году. Члены данного Общества называют себя «детьми лорда Байрона». Деятельность Общества – своеобразное (постмодернистское) сочетание игры и творчества. Участники Общества, каждый из которых имеет псевдоним – имя одного из байроновских героев, — стремятся в своей жизни «воскресить» этих героев. Такое воскрешение осуществляется через творчество членов Общества. За 15 лет существования членами Общества написано около ста поэм, в которых тем или иным образом обыгрываются байроновские мотивы, используются герои Байрона, перенесенные в иной исторический и культурный контекст. Эти произведения преимущественно проникнуты иронией и самоиронией. Достаточно часто члены Общества обращаются к фигуре самого поэта. В таких случаях ироническое отношение уступает место попытке сопоставить себя с Байроном, эпоху романтизма с эпохой постмодернизма. Примером такого «разговора» с великим поэтом может служить небольшое стихотворение «Thirty-six years (and counting) as a Byronist»

by Richard "Mad Jack" Schulze:

Now that I'm here with old friends:

Mssrs. Henrey & Oakley, to name just two,

There's no need for amends-

For less than half you've written 'bout me is true!

Now we've passed the age that Byron died

So it's time for us all to take stock.

Have we accomplished what we've tried?

Can we, 'gainst folly of age, still turn back the clock?

Though 'tis true that Byron said:

'Seek a soldier's grave, for thee the best'

On that glory I'll pass, and seek instead

Other spirits and pleasures: that's no jest!

Though half our days are now gone,

Страницы: 1, 2, 3, 4