Реферат: Современые тенденции в гоголеведении
Таким
образом, возникшая еще в начале ХХ века традиция изучения Гоголя как
религиозного писателя оказалась очень актуальна в последнее время. Однако
некоторые исследователи считают, что замыкаться исключительно на православных
тенденциях в творчестве Гоголя было бы неверно, поскольку наличествовали и
другие, в том числе фольклорные, философские и др. тенденции. Книга М. Вайскопфа
«Сюжет Гоголя» вызвала новый всплеск исследовательского интереса к мистической
составляющей творчества писателя. В новом издании своей книги Вайскопф
постарался максимально учесть недавние работы. Это прежде всего книга С. Гончарова
«Творчество Гоголя в религиозно-мистическом контексте». Особого признания
автора заслуживает также сборник статей И. Виницкого «Нечто о привидениях.
Истории о русской литературной мифологии ХIХ века», где прослеживается
зависимость фигуры гоголевского «Ревизора» от воплощающего карающую совесть и
страх смерти героя «Тоски по Отчизне» Юнга-Штиллинга.
Новое издание
книги дает гораздо большее представление о том, насколько гностицизм известного
немецкого мистика оказался созвучен николаевской эпохе, с характерным для нее
страхом перед надвигающимся концом мира и Страшным судом. Однако историческая
концепция эпохи Николая I не претерпела сколь-либо существенных изменений. Принимая
во внимание вышедший в 2000 году сборник документов и трудов историков
"Николай Первый и его время", Вайскопф находит новые аргументы в
пользу того, что официальная доктрина о великой миссии России, призванной
принять на вооружение все лучшие достижения Запада и согласить его распри с
Востоком, находит благоприятную почву в среде мыслителей, писателей и
публицистов. Между тем автору в высшей степени чужд взвешенно-лояльный подход к
эпохе Николая I, характерный для большинства современных историков. Внутреннюю
политику царя он называет "амальгамой самодержавия, отечественного
благонравия и импортного консерватизма", а внешнюю – "мечтательным
нарциссизмом".
Несравненно
большее внимание уделяется воздействию на эстетику Гоголя пантеистической
философии Шеллинга и учения о прекрасном и возвышенном Канта. Объясняя
появление тех или иных мотивов в творчестве Гоголя влиянием немецких романтиков
Гофмана и Тика, он в то же время показывает, как стилистика самого Гоголя со
временем стала влиять на характер их русских переводов.
Ученый
впервые обращается к своеобразной космогонии русского романтизма, что позволяет
зримо представить его дуалистическую природу: "…Само небо словно
расслаивалось на две зоны. Нижняя, звездно-планетарная, была обиталищем
сатанинской, жестокой или хотя бы амбивалентной, Судьбы; верхняя - бесплотным и
светозарным царством Спасителя… Там, над нижними земными небесами, обретается и
предвечная искомая мудрость, там ее подлинное отечество, зовущее к себе".
В параллель с изменением сюжетной тематики (от воспевающих соединение красоты и
мысли отвлеченных мифологем - к ориентации на соединение мечты и
существенности) меняется и сама система жанров: на смену высокой поэзии
приходит воплощенная в прозе поэзия жизни.
Вайскопф
демонстрирует безукоризненное знание первоисточников, исторических реалий и
владение теософской терминологией. Последовательно рассматривая композиционное
строение гоголевского сюжета, автор привлекает огромное количество
разноплановых ассоциаций и методов (от культурно-исторического плана до
интертекстуальных и структуралистских). Каждая глава может служить темой
отдельного исследования. Таким образом, содержание книги выходит за рамки
заявленной в заглавии темы и претендует на всеохватывающее исследование всего
русского романтизма в целом.
Заключение
Обобщая современные подходы
и методы в изучении жизни и творчества великого русского писателя, можно с
достаточной долей условности выделить принципиально новое направление в
литературоведении, которое базируется не на традиционном понимании Гоголя как
социального мыслителя, а рассматривает творчество Гоголя как православного
писателя.
Напомним, что
традиционный подход был заложен еще В. Белинским, введшим интерпретацию Гоголя
исключительно как реалиста и социального сатирика. Согласно такому
представлению гоголевское творчество является творчеством социальным. Приверженцы
такого подхода видели в творениях Гоголя сатиру на общество, на царящие в те
времена нравы и пороки.
Сейчас, в свете попыток
нового понимания гоголевских текстов, литературоведы обращаются к взглядам
ученых начала и середины XX в.,
чьи взгляды отличались от общепринятых, например, Набокова или Розанова. По
Розанову, гоголевский дар состоял в необычайной способности повсюду
обнаруживать зло, которое под пером писателя приобретало самые гротескные формы,
поэтому как художник зла метафизического, зла не только надвременного, но и
надпространственного, Гоголь может быть интересен и китайцу, и англичанину.
А. Белый восхищался
Гоголем, боготворил мастерство слова этого великого писателя-художника. Подход
А. Белого, как и В. Брюсова, и И. Анненского, был основан на интуитивном
понимании Гоголя с точки зрения писателя-символиста.
В. В. Набоков также
оспаривал традиционный «социальный» подход к Гоголю. По мнению Набокова, сюжет «Ревизора»,
также как и все сюжеты гоголевских произведений, не имеет принципиального значения.
В последнее десятилетие
наметился новый, подход, основанный на изучении Гоголя с позиций православного
мировоззрения (а таково и мировоззрение самого Гоголя). По мнению
представителей этого направления, в литературоведении — и в дореволюционном
либеральном, и особенно в советском — творчество и жизнь, и весь внутренний
облик Гоголя освещались предвзято.
Изыскания представителей
этого направления базируется на обновленной источниковой базе: многие
десятилетия в архивах Киева, Москвы и Санкт-Петербурга невостребованными
хранились рукописи Гоголя: тетради его выписок из творений святых отцов и
богослужебных книг. Используя эти ранее непубликовавшиеся записи, а также
предпринимая меры по их изданию, представители православного направления в
гоголеведении по новому интерпретируют многие аспекты произведений Гоголя,
находя в них не только сказочные, фольклорные или социальные мотивы, как это
делалось предыдущими исследователями, но и попытки писателя ответить на вечные
вопросы о добре и зле.
Список литературы
1. Белый А. Мастерство Гоголя:
Исследование. М., 1996.
2. Виноградов В. В. Этюды о стиле Гоголя
// Виноградов В.В. Поэтика русской литературы: Избранные труды. М., 1976.
3. Виноградов И. Гоголь – художник и
мыслитель: христианские основы миросозерцания. М., 2000.
4. Воропаев В. А. Ржевский знаменитый
проповедник // Москва. 1997. № 6.
5. Воропаев В. А. Каждого из нас званье
свято// Москва. 1999. № 4.
6. Воропаев В. А. «Нет другой двери...»
// Москва. 2000. № 2.
7. Воропаев В. А. «… катехизис
необыкновенно замечательный» // Москва. 2002. № 6.
8. Гоголь — художник и мыслитель:
Христианские основы миросозерцания / Под ред. И. Виноградова. М., 2000.
9. Гоголь Н. В. Ночь перед рождеством //
Гоголь Н.В. Собр. соч.: В
8 т. М., 1984. Т. 1.
10.
Дунаев М. Итсория
русской литературы. М., 2000.
11.
Мочульский К.
Гоголь. Соловьев. Достоевский. М., 1995.
12.
Набоков В. В.
Собрание сочинений. Гатчина, 2000.
13.
Розанов В. В.
Мысли о литературе. Москва, Современник, 1989.
14.
Труайя А. Николай
Гоголь / Пер. с франц. Ш. Кадыргулова. М., 2004.
Примечания
[1] Розанов В. В. Мысли о литературе.
Москва, Современник, 1989. С. 129.
[2] Там же. С. 24.
[3] Там же.
[4] Белый А. Мастерство Гоголя:
Исследование. М., 1996. С. 119.
[5] Там же.
[6] Труайя А. Николай Гоголь / Пер. с
франц. Ш. Кадыргулова. М., 2004.
[7] Набоков В. В. Собрание сочинений.
Гатчина, 2000. С. 312.
[8] Там же. С. 212.
[9] Там же.
[10] Дунаев М. История русской
литературы. М., 2000.
[11] Воропаев В. А. Каждого из нас званье
свято// Москва. 1999. № 4.
[12] Там же.
[13] Виноградов И. Гоголь – художник и
мыслитель: христианские основы миросозерцания. М., 2000.
[14] Там же.
|