Реферат: Мотив природных стихий в творчестве Даниила Хармса

Текст построен в форме диалога главных героев. Их разговор — спор о том, какая стихия «лучше».

Героиня — обитательница земли морковь - привязана к земле физически (корнями) и, как выясняется, психологически. Она вроде бы и хочет летать, но когда у нее появляется такая возможность, отступает.

Герой — всех сын, легко летающий по воздуху и любящий свободу, - отдает должное опыту земных обитателей, но придерживается мнения, что источник такой мудрости — «многолетнее безделие», и у него не возникает желание воспользоваться этим источником.

Силы стихий земли и воздуха равны: обитательница земли морковь остается на своем месте, и «вертопрах-злодей» всех сын, не отступает от своих идей. Но автора не устраивает ситуация, в которой человек в гармонии исключительно с землей, забывает про другие природные силы и не стремится к ним. В стихотворении «От знаков миг» автор на стороне воздушной стихии. Морковь предстает аморфной и трусоватой героиней. Люди, похожие на эту героиню, не глупы, а скорее умны и опытны, но они «приземленные», не стремятся к высоким целям. Они лишь созерцают происходящие вокруг события и не используют своих знаний.

С мотивом стихии воздуха связаны темы странствий («Слышу я французов опыт земледельческих расчетов, англичан возмущение за травлю быка») и свободы («Она летит вокруг солнечного шара без малейшего трения»). С мотивом стихии земли — проблема духовной и физической закрепощенности.

В шести строках стихотворения «Лес качает вершинами» присутствуют мотивы всех четырех стихий. Автор изображает не пейзаж, а картину устройства мира. В нем просматривается своеобразная «иерархия» стихий. Это стихотворение — подведение итогов долгих размышлений автора, обличение множества мыслей в несколько сформулированных идей. Поэтому лирический герой — человек, которому дано понять значение природных сил в жизни, в течении времени. Он спокоен, уверен, «расставляет все по своим местам».

Лес — порождение земли. Он движется под воздействием воздушной стихии, но сами деревья связаны, не могут покинуть своего места.

Взаимодействуют стихии воздуха и воды («...Люди ходят с кувшинами, ловят из воздуха воду»), воздуха и огня («...Огонь любит воздушную свободу...»).Опять же со стихией воздуха сопоставляется понятие «свобода». Но, все-таки, огонь будто нисходит до воздушной стихии. Огонь является наивысшей, самой непостижимой стихией («...Гнется в море вода. Но не гнется огонь никогда...»).

Поэма «Месть» интересна в первую очередь подбором героев: Писатели, Апостолы, Фауст, Маргарита, Бог. Но чем неожиданнее Хармс подбирал героев, тем интереснее следить за их переживаниями, репликами. Но удивляет единственная в поэме реплика Бога: «Куф, куф, куф. Престол гелинеф. Херуф небо и земля, Сераф славы твоея.» В "Записках и контрзаписках" Хармса есть следующие строки, объясняющие читателю употребление такого языка в связи не только с героями, но во многих произведениях и с природными стихиями: «Для меня речь шла о некотором крушении реальности. Слова становились звуковыми оболочками, лишенными смысла; персонажи, разумеется, были также лишены их психологии, и мир являлся мне в необычном свете, может быть, даже в истинном свете, вне интерпретаций и произвольной причинности».

Автор рассматривает темы творчества и судьбы. У Хармса герой — Фауст — реальный. Он жаждет «отомстить» писателям, которые создали его таким, «заранее прописали его судьбу». Такой сюжет наводит читателя на размышление над следующими вопросами: Не прописана ли какими-либо писателями и наша судьба? И оправдано ли такое творчество, которое меняет судьбы людей? На первый вопрос каждый сам находит для себя ответ. А на второй дает свой ответ автор: творчество всегда меняет судьбы, так как настоящему поэту иногда доступны природные силы, в такие моменты и создаются произведения.

В данной поэме интересующий нас мотив первый раз появляется в реплике писателей, которые связывают себя со стихиями воздуха, воды, огня («...мы воздух глотаем, над нами гроза...»).

Вторично тема реализуется в реплике апостолов, которая удивляет своей прямотой: «Огонь, воздух, вода, земля». Если сопоставить ее с предыдущей репликой этих героев («Это ров, это мров, это кров наших пастбищ и коров...»), то получается, что апостолы расставляют все в мире по своим местам, «придавая структуру» и природным стихиям. Произносят стихии в порядке иерархии, будто спускаясь по лестнице. Апостолы возвращают гордых писателей на землю, советуя им не стремиться к другим стихиям. Природные силы в устах апостолов — проявление божественности.

В устах Маргариты архангелы воскресают из воды. Мотив очищения, воскресения с помощью водной стихии встречается и в других произведениях Хармса, в том числе и в дневниках («...Когда человек вышел из воды и чист...»). Далее в ее же уста Хармс вкладывает термин «бестелесны». Эта «бестелесность» является проявлением божественности, относится к «светлым началам», в том числе и к природным силам.

Как высшая сила, несущая вдохновение — огонь. Упоминается она в обращению Фауста к писателям: «...В них смыслы ходят, как огонь».

Особенно интересна для нашего исследования классификация творческих деятелей на «водяных» и «огненных». Хармс разделил их исходя из того, какое ощущение возникало у него от прочитанного (увиденного, услышанного) произведения. С этим связана идея прихода вдохновения по Хармсу. Вот отрывок из письма Хармса Друскину: «В часах что-то стукнуло, и ко мне пришли вестники. Я не сразу понял, что ко мне пришли вестники. Сначала я подумал, что испортились часы <…>Минутная стрелка стояла на девяти, а часовая около четырех, следовательно, было без четверти четыре. <…> Тут я понял, что ко мне пришли вестники, но я не могу отличить их от воды. Я боялся пить эту воду, потому что по ошибке мог выпить вестника. <…> Но я не мог найти воды. Я ходил по комнате и искал ее. <…> Я стал шарить под шкапом и под кроватью, думая хотя бы там найти воду или вестника.» Вестники в данном случае — символ вдохновения. Судя по классификации и тексту письма появление вдохновения связано с минутным пониманием сути существования природных стихий, которое философ-художник не может вызвать сам, он должен лишь ловить моменты, когда «приходят вестники».

Заключение

В творчестве Даниила Хармса четыре природные стихии расположены в определенной иерархии, в порядке возрастания: земля, вода, воздух, огонь. Человек в произведениях Д. Хармса мыслит себя как часть природного мироздания, неотрывная часть природы. Более всего человек привязан к земле, но должен стремиться к более высоким стихиям. Если его стремление не безрезультатно, то этот человек будет «награжден» вдохновением. Четыре стихии — проявления божественной силы, устройства мира.

Со стихией земли связана физическая и психологическая связанность;

Со стихией воды — очищение, воскрешение, начало, путь;

Со стихией воздуха— свобода, странствия, спокойствие, безразличие;

Со стихией огня — сила, талант, гений, непостижимость.

Невозможно выделить законы и логику художественного мира Хармса. Тем, что творчество его не поддается систематизации, автор и привлекает внимание. Авангардисты, и в том числе Хармс, стремились к тому, чтобы очистить вещь, сделать ее предельно простой, обнаружить в ней «бестелесное начало». Этот принцип отражается и в мотиве природных сил в творчестве Хармса. Автор может стихию сделать героем произведения, создать ей язык, непонятный для человека, но, вероятно, простой.

Хармс поистине был человеком незаурядным. По прошествии почти семидесяти лет после его смерти исследователи не могут расшифровать и половины того, что он написал. Хармс создавал другую реальность, которая иногда кажется гораздо реальнее, чем настоящая.

Список литературы

1.  Д. Хармс. Сочинения в 2-х тт.", АО "Виктори", М. 1994.

2.  М. Ямпольский. Беспамятство как исток (Читая Хармса). -- М.: Новое литературное

обозрение, 1998.

3.  Кувшинов Ф.В. Социум художественного мира Д.И. Хармса, М., 2002.

4.  Устинова А.Б. Летание без крыл жестокая забава. Стихи // Искусство Ленинграда. – 1990. - №2.

5.  Мейлах М. Вокруг Хармса // Книжное обозрение. - 2005. - №39

6.  Дроздов К.В. Даниил Хармс: мифология абсурда, М. - 2004.

7.  Мильков В.В. Античное учение о четырех стихиях в древнерусской письменности // Древняя Русь. - М., 1997.

8.  Друскин Я.С. Разговоры вестников // “…Сборище друзей, оставленных судьбою”. Л. Липавский, А. Введенский, Я. Друскин, Д. Хармс, Н. Олейников. М., 2000. Т. 1.

Приложения

Берег и я

Здравствуй берег быстрой реки!

мы с тобой не старики,

нам не надо разных каш,

хлеб и мясо завтрак наш.

Наша кровля, дым и снег,

не стареет каждый миг;

наша речка лента нег,

наша печка груда книг.

Мы с тобой, должно быть, маги,

разрушаем время песней,

от огня и нежной влаги

все становится прелестней.

Берег, берег быстрой реки!

мы с тобой не старики.

Нам не сорок, как другим.

Нашим возрастом благим

мы собьЈм папаху с плеч.

Вот и всЈ. Я кончил речь.

От знаков миг

Морковь (вылетая из земли):

Я задыхаюсь в этих кучах,

дай на воздухе побегаю.

Сорок лет жила я в бучах,

не дружна была я с негою.

Корни в землю уходили на много вЈрст.

Ой, помогите же мне из ямы вылезти на траву,

дайте мне возможность посчитать блага народов.

Что-то силен турков ропот,

немцев с ангелами прерыкания.

Слышу я французов опыт

земледельческих расчЈтов,

англичан возмущение за травлю быка.

В лодке смерти возмущение

Страницы: 1, 2, 3, 4