Контрольная работа: Поэма Гоголя "Мертвые души"
Так
же наивно предполагать, будто бы близость к двенадцатому году понадобилась
только ради того, чтобы усилить правдоподобие версии о Наполеоне.
Основания
гоголевского историзма глубже. О них приходится гадать[5].
Задумав
широкое эпическое полотно, долженствующее охватить целую эпоху, Гоголь
предполагал, что ему понадобятся два или три тома. Точно так же, как в
небольшой сравнительно повести, в «Портрете», он отнес время действия второй
части еще дальше назад, в конец восемнадцатого века, чтобы показать
длительность существования самого портрета, приведшего к трагической развязке,
так и в «Мертвых душах» он отнес завязку действия на двадцать лет назад, чтобы
в следующих томах приблизить героев к текущей современности.
Но
Гоголем руководило и другое чувство, свойственное ему в высочайшей степени. Он
постоянно стремился увидеть родину со стороны, из чужбины, из «прекрасного
далека». Он и писал первый том в Риме, Такая же отдаленность ему представилась
нужной и во времени, не только в пространстве. Здесь сказалось присущее Гоголю
чутье историка.
Для
многих русских писателей первой половины девятнадцатого века эпоха Наполеона,
ее уроки и ее историческое значение оставались точкой отправления, совпадавшей
для одних с их детством, для других — с юностью. Писатели обращались к
недавнему прошлому в поисках объяснения своей современности, чтобы определить
ее истоки и корни.
Отклик
Гоголя на недавнюю эпоху был и неожиданным и своеобразным. И война двенадцатого
года, и Наполеон вплетены в ткань сюжета «Мертвых душ» как безусловное «неправдоподобие»,
как устная молва, перешедшая сначала в фольклор, а потом в обывательскую и в
чиновничью сплетню.
Гоголь
подхватил одну из ведущих тем русской истории — тему самозванства. Павел
Иванович Чичиков ненароком оказался где-то в компании и с Дмитрием Самозванцем,
и с самим Емельяном Пугачевым.
Гоголь
остался верен коронным свойствам своего гения, склонного к гиперболе, к
сращению реальной, низкой правды — с чудовищной фантасмагорией.
Но
слишком глубоко и органично коренился замысел «Мертвых душ» в живой современности,
плотно и неотвратимо окружавшей Гоголя! Вот почему эпопея все же не стала,
исторической.
2. Образ
автора в поэме Н.В. Гоголя «Мёртвые души»
Поскольку жанр поэмы
предполагает равноправие лирического и эпического начал, без авторского слова
обойтись в этом произведении невозможно. Лирическое начало в поэме «Мёртвые
души» реализуется именно в авторских отступлениях.
Не являясь героем поэмы,
автор «Мёртвых душ» выступает в ней как лирический герой. Представление о
лирическом герое читатель получает, анализируя литературные взгляды и
размышления Гоголя об избранности писателя, о двух типах писателей, о двух
типах портретов, о языке художественного произведения, о выборе главного героя.
Автор делится с читателем
своими творческими замыслами: «И вот таким образом составился в голове нашего
героя сей странный сюжет, за который, не знаю, будут ли благодарны ему
читатели, а уж как благодарен автор, так и выразить трудно. Ибо, что ни говори,
не приди в голову Чичикову эта мысль, не явилась бы на свет сия поэма». Автор
беседует с читателем о своём положительном идеале, говорит о своём отношении к
Чичикову[6].
Автор постоянно общается
с читателем, причём в отношении к читателю частенько сквозит ирония, скрытая
под стремлением угодить. Вот как Гоголь обращается к дамам-читательницам: «Дамам
он [Чичиков] не понравится, это можно сказать утвердительно, ибо дамы требуют,
чтобы герой был решительное совершенство…» Автор поэмы пытается предугадать
отношение читателя к главному герою, представить возможную реакцию читателя.
Автор выступает в своём
лиро-эпическом произведении и как рассказчик. Некоторые его высказывания
связывают отдельные эпизоды поэмы, играют важную композиционную роль: «…Мне
пора возвратиться к нашим героям, которые стояли уже несколько минут перед
дверями гостиной, взаимно упрашивая друг друга пройти вперёд». Другие
высказывания автора связывают отдельные эпизоды или лирические отступления с
основным повествованием.
Соотношение лирического и
эпического начал в поэме является средством выражения авторской позиции.
Обобщающие отступления,
связанные с эпической частью, раскрывают отношение автора к героям. Авторская
позиция выражается и через восприятие Чичикова. Иногда сложно отделить мысли
Чичикова от лирических отступлений.
К
гоголевскому «пафосу субъективности» Белинский относился двойственно. Многие
лирические отступления он оценил высоко. Скажем, о грустной доле реалиста,
вызывающего своими произведениями о тяжелом положении страны ненависть светской
«черни». Или — отступления, реплики, замечания (типа: «Эх, русский народец! Не
любит умирать своею смертью!») в защиту народа. Такого рода авторские
размышления критик назвал «гуманной субъективностью». Одновременно он
справедливо сомневался в возможности (заявленной уже в I томе поэмы) найти реальные прототипы «мужа, одаренного
божественными доблестями», и столь же идеальной «девицы»: «обещано так много,
что негде и взять того, чем выполнить обещание».
Нельзя
не согласиться с таким суждением. Тем не менее, нельзя не учитывать и логику
творческих исканий писателя. После написания I тома он почувствовал необходимость выразить свои идеалы во
всей их полноте. Авторские переживания при виде общественных пороков требовали
уравновешенного изображения гармонических отношений. С этой целью и создается II том поэмы[7].
Заключение
Итак,
взволнованная мысль о родине привела Гоголя к отказу от первоначального замысла
«Мертвых душ» — повествования о «ябеднике» и двух-трех «плутах». Воссозданный
художником мир предельно укрупнился, его осмысление углубилось. Гоголь не мог
быть равнодушным «летописцем». Он активно противодействует злу. Прежде всего — в
своих предчувствиях светлого грядущего. Жажда добра, справедливости, красоты «торопит»
писателя. Так возникает побуждение совместить объективное изображение мира с
авторским поиском Прекрасного.
Поэма
отличается от лирических произведений особым, субъективно заинтересованным
отношением автора к событиям и героям, т. е. лиричностью изображения. Чаще это
стихотворное произведение большого объема. О поэме как жанре В. Г. Белинский
писал: «...есть особый род эпоса, который не допускает прозы жизни, который
охватывает только поэтические, идеальные моменты жизни и содержание которого
составляют глубочайшие миросозерцания и нравственные вопросы современного человечества.
Этот род эпоса один удержал за собою имя «поэмы». Таковы все поэмы Байрона, некоторые
поэмы Пушкина, а также Лермонтова «Демон», «Мцыри» и «Боярин Орша»[8].
Творчество
Н. В. Гоголя ознаменовало собой новый этап в развитии реализма.
Истолкователем
и теоретиком этого направления был идеолог революционной демократии В. Г.
Белинский. Он выдвинул принцип народности в качестве ведущего требования к
реалистическому искусству. Народность литературы Белинский находил не в
описании «мужицких лаптей и деревенских сарафанов», а в отражении коренных
интересов народа. Белинский требовал от писателей критики социальных явлений,
мешавших прогрессивному развитию страны.
Работая
над поэмой «Мертвые души», Н. В. Гоголь стремился создать резко обличительное
произведение и для этого пользовался средствами сатиры. Сатира — резко
отрицательное отношение автора к изображенным характерам, злое высмеивание
прежде всего социальных типов. В поэме социальная сатира сочетается с «высоким
лирическим движением» авторской мысли.
Список
литературы
1.
Белинский В.Г.
Собр. соч. в 9 т. Т. 6.— М.: Мысль, 1981. – 460 с.
2.
Гоголь Н.В. Мертвые
души / Автор вступительной статьи Антакольский П. – М.: Художественная
литература, 1980. – 400 с.
3.
Гус М.С. Живая
Россия в «Мертвых душах». – М.: Литература, 1981. - 228 с.
4.
Обернихина Г.А.
Литература I половины XIX века. Методические рекомендации. – М.: Изд.
научно-педагогического общества «Алта», 1996. – 36 с.
5.
Разумихин А.
«Мёртвые души»: Опыт современного прочтения // Литература. - №8. – 2003.
6.
Русская
литература. Советская литература. Справочные материалы. - М.: Мысль, 1989. –
428 с.
7.
Тема № 61. Образ
автора в поэме Н.В. Гоголя «Мёртвые души»: Готовимся к сочинению / Литература.
- №7. – 2001.
[1]
Белинский В.Г. Собр. соч. в 9 т. Т. 6.— М.: Мысль, 1981. С. 273.
[2]
Обернихина Г.А. Литература I половины XIX
века. Методические рекомендации. – М.: Изд. научно-педагогического общества
«Алта», 1996. С. 27.
[3] Разумихин А. «Мёртвые души»: Опыт современного
прочтения // Литература. - №8. – 2003.
[4] Гоголь Н.В. Мертвые души / Автор вступительной статьи
Антакольский П. – М.: Художественная литература, 1980. С. 2.
[5] Гоголь Н.В. Мертвые души / Автор вступительной статьи
Антакольский П. – М.: Художественная литература, 1980. С. 3.
[6] Тема № 61. Образ автора в поэме Н.В. Гоголя «Мёртвые
души»: Готовимся к сочинению / Литература. - №7. – 2001.
[7]
Русская литература. Советская литература. Справочные материалы. — М.: Мысль,
1989. С. 63-65.
Страницы: 1, 2, 3 |