Реферат: Талашкино - родина нового русского стиля

Говоря о русском стиле в прикладном искусстве, М.К. Тенишева имела в виду “эмоциональное восприятие народного искусства”, требовала от художников не копирования форм и мотивов, а творческого отношения к старине. Это позволило каждому творцу в талашкинских мастерских ярче проявить свою индивидуальность. Все произведения несли на себе отпечаток господствующего в это время модерна, особенно ярко это проявилось в творчестве С.В. Малютина. По его эскизам здесь было выполнено большое количество предметов быта, мебели, декора. Художник приехал в Талашкино с уже сложившимися представлениями о задачах прикладного искусства. В частности, он считал, что искусство “утвари... не менее значительно с всякими другими видами искусства”. Изучая собрание талашкинского музея, он имел возможность познакомиться с лучшими работами народных мастеров. Малютинские эскизы для всевозможных полочек, шкатулок, коробочек, рамок оформлены резьбой и росписью. Излюбленный его мотив с жар-птицей можно найти почти на каждом изделии. Ее изображения обычно обрамлены бутонами цветов и листьями.

Запоминается резное с росписью панно “Садко – богатый гость” (фото 6). Белые птицы, завороженные звуками гуслей, взвились в облака, вытянув длинные шеи. Прислушались к песне Садко гребцы, замерли на мгновение весла в высоких волнах. По всему панно, словно восточные драгоценные камни, мерцают голубыми, красными, белыми, желтыми отблесками краски. В работе присутствуют и наивность, присущая народному искусству, и стилизация модерна.

В Талашкине нашли воплощение и малютинские архитектурные проекты: театр, домик художника, церковь Святого Духа, Теремок, ворота, мостики. В вечерних сумерках сторожили их резные совы, богатыри, фантастические птицы – украшения на столбиках оград.

В 1901 году во Фленове близ Талашкина началось строительство сказочного домика – Теремка, сохранившегося до наших дней (фото 4, 7). “Главный фасад его украшают резные с росписью наличники: солнце, сказочные коньки, завитки трав, спутанные ветром и дождем, и, конечно же, жар-птица с красным гребешком. Наличники пылают разноцветьем красок. Кровля над фронтоном и спущенная с ее кромок резьба образуют навес-нишу. Более скромно, но выразительно оформлена комната над лестницей. Богато украшено восточное окно Теремка. В центре наличника – лебедь, выше – восходящее солнце, серп луны и звезды. Внутри Теремка особенно привлекательной кажется балконная дверь с изображением медведя и с рисунками цветов и рыбок” [7, с.9].

О неорусском ансамбле, созданном Малютиным в Смоленской губернии, Сергей Дягилев писал: “То, о чем мечтал Васнецов в своих архитектурных проектах, то, к чему стремилась даровитая Якунчикова в своих архитектурных игрушках, здесь приведено в исполнение. И при том все это… характерно малютинское, а вместе с тем и русско-деревенское, свежее, фантастичное и живописное” [8].

С.В. Малютин принимал участие в разработке проекта фленовской церкви Святого Духа, строительство которой было начато в 1902 году. Храм стоит недалеко от Теремка на холме (фото 8). Отсюда открывается вид на живописные окрестности: поля, озера, рощи. Архитектурные постройки Талашкина органично вписываются в типично русский пейзаж.

Пребывание в Талашкине много дало художнику. Декоративные эскизы способствовали формированию его творческих взглядов. Самой знаменитой постройкой в Москве по эскизам Малютина стал Дом Перцова, где хорошо прослеживаются элементы талашкинской архитектуры (фото 9).

После отъезда Малютина из Талашкина в 1903 году сюда для руководства мастерскими были приглашены молодые художники А.П. Зиновьев (1880 – 1942) и В.В. Бекетов (1878 – 1910). Оба окончили Московское Строгановское училище. В Талашкине они плодотворно разрабатывали элементы оформления русского дома, русского жилья.

Бывший ученик мастерских К.М. Скрябин, хорошо знавший Зиновьева, в воспоминаниях о нем писал, что художником он был одаренным, страстно любил театр, русское народное искусство, часто бывал на крестьянских свадьбах, где делал множество зарисовок. С его приездом художественная жизнь Талашкина оживилась. В театре открылись вечерние классы рисования, куда потянулась молодежь. Художники писали декорации и вместе с крестьянской молодежью участвовали в спектаклях. Особенно примечательной явилась постановка небольшой оперы-сказки “О мертвой царевне и семи богатырях” композитора Н.П. Фомина. Все были увлечены работой. М.К. Тенишева разучивала с исполнителями роли, художники писали декорации, В.А. Лидин – участник андреевского оркестра народных инструментов – репетировал с балалаечниками, а хормейстер Большого театра Н.Д. Вер – с хором. Зиновьевские декорации очень эффектно дополняли оформление всего театра, выполненное в свое время С.В. Малютиным.

Большое влияние на А.П. Зиновьева и В.В. Бекетова оказало творчество Н.К. Рериха. По его мнению, прикладная вещь должна быть простой и удобной по конструкции. Оформление рериховских прикладных изделий скромно и сдержанно. Он принес в талашкинские мастерские и новую тематику: теперь встречалось все меньше сказочных персонажей, появились исторические мотивы, изображения зверей, птиц. От Н.К. Рериха Зиновьев унаследовал характер рисунка, внимательное отношение к форме (фото 10).

Художник стремился к техническому и композиционному разнообразию. Работая с деревом, А.П. Зиновьев отказался от росписи, лишь изредка применяя тонирование. Он старался, как можно ярче выявить фактуру дерева, естественную красоту материала. Дополнительно применялось выжигание, использовались ткани, металл, монеты, камешки, раковины.

В разработке мебели А.П. Зиновьев стремится к конструктивному решению; исчезает громоздкость и перегруженность декором, как это было у С.В. Малютина. Зиновьевская мебель более удобна. О некоторых изделиях художника критик С.К. Маковский писал, что они “обнаруживают новое понимание художественно-промышленного творчества... форма их – не подражание слепо крестьянскому кустарничеству; они уже в значительной степени современные... ” [4, с.55].

В отличие от М.К. Тенишевой и С.В. Малютина, предпочитавших скульптурные приемы в керамике, А.П. Зиновьев свои произведения не лепит, а конструирует.

Рядом с Зиновьевым в Талашкине работал его друг – художник Бекетов. В Строгановском училище он специализировался по ткачеству и в Талашкине продолжил поиски новых красителей для домотканых тканей. Ценны его начинания в вышивальной мастерской.

“В Талашкине работало более 2000 крестьянок-вышивальщиц из 50 деревень округи. Всю работу они выполняли на дому, готовую продукцию сдавали в Талашкино, там же получали холст и нитки для новых работ. В вышивках на салфетках, полотенцах, дорожках использовались народные мотивы. Основная техника талашкинской народной вышивки – древняя “строчка”. Своеобразны талашкинские салфетки, которые делались из одного куска ткани или сшивались из пяти-девяти более мелких кусков. Соединялись куски своеобразными способами “в пищик” и “зубеней”. В первом случае создавалось ощущение единого полотнища, во втором, наоборот, между кусками оставлялось небольшое пространство в виде сквозной ветвистой полоски. Наиболее характерной для талашкинской вышивки была “строчка” в сочетании с “настебкой”, которой вышивались мелкие узоры. Самым богатым и красивым узором в такой технике был мотив “Москва” [7, с.6].

В талашкинских мастерских холст и нитки окрашивались в сложные тона. Это было отступлением от местных традиций, однако, основа вышивки не нарушалась, в ней сохранялись техника исполнения и народные орнаменты. Смоленские вышивальщицы, работавшие для талашкинской мастерской, отличались тонким вкусом в подборе узора и цвета (фото 11, 12).

Талашкинские вышивки выполнялись и по рисункам художников. В них повторялись те мотивы, которые использовались для оформления резных деревянных изделий. Так в оформлении ширмы по рисунку А.П. Зиновьева сочетаются стилизованные мотивы с местной традиционной “строчкой” (фото 13).

Изделия талашкинских мастерских пользовались большим спросом. “Кустарно-промышленное дело, организованное княгиней М.К. Тенишевой в ее смоленском имении Талашкино, было поставлено гораздо шире абрамцевского, с большой затратой средств, с большим личным участием в деле. Продукция талашкинских мастерских благодаря этому очень скоро проникла на внешний рынок”, – писали историки. Талашкинские начинания также привлекали внимание многих художников.

“Вообще наши вещи не вызывали восторга, а только немое удивление, которое мы не знали чему приписывать: признанию или отрицанию подобного производства, сочувствию или порицанию. Но через несколько лет публика вошла во вкус, и мне пришлось видеть во многих домах мебель и убранство, скопированные с тех вещей, которые сначала вызывали только немое остолбенение. В то же время талашкинское производство привлекло к себе внимание художественной критики. Снимки с наших изделий были помещены в “Мире искусства” и в иностранных художественных журналах” [6, с.159].

Интересный эксперимент талашкинцев в разработке “нового русского стиля” в прикладном искусстве вызвал интерес журналистов и критиков. В 1901 году талашкинские изделия были показаны на выставке журнала “Мир искусства” и удостоены золотой медали. Выставлялись они в Париже, Лондоне, Праге.

Талашкино было столь многообразно в своих художественных проявлениях, что всем, кто сюда приезжал, находилось занятие по душе. Привлекали художников прекрасные условия работы, материальная помощь со стороны М.К. Тенишевой, природа Смоленщины.

Начало века в русском искусстве было отмечено повышенным интересом к проблеме творческой индивидуальности. Стремления М.К. Тенишевой как раз и были направлены на то, чтобы отыскать и поддержать яркую художественную натуру. Здесь подолгу работал акварелист Н.А. Гоголинский, часто наезжал и писал свои излюбленные охотничьи сцены П.П. Соколов. Талантливый акварелист Альберт Бенуа, совершивший в свое время длительные путешествия по России на средства М.К. Тенишевой, также бывал в Талашкине.

Страницы: 1, 2, 3, 4