Реферат: Социология села
Общественное сознание крестьянства
как никакой другой группы представляет весьма противоречивую картину. И
главное, даже те ростки возрождения хозяйского отношения к земле, которые
появились среди части как бывших, так и настоящих крестьян, фактически
загублены неразумной аграрной политикой уже новых политических деятелей России.
§ 2. СОЦИАЛЬНЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТЫ НА СЕЛЕ
И ИХ ПОСЛЕДСТВИЯ
История советской деревни – это путь
непрерывных экспериментов, которые проводились в режиме поиска реальных
резервов для повышения эффективности сельскохозяйственного производства, для
улучшения жизни крестьян, но которые оборачивались провалом и еще большим
погружением в бесперспективное будущее.
Беды советской деревни начались с
огульного, всеохватывающего процесса создания одной формы собственности –
колхозной. А ведь еще в середине 20-х годов, когда деревня после введения нэпа
достигла уровня 1914 года, в ней существовало 14 (!) форм собственности (от
снабженческо-сбытовой до товариществ по совместной обработке земли)
(В.Н.Большаков, 1928). Даже коммуны были порождением творчества части рабочих и
крестьян, которые мечтали о коллективных формах хозяйствования. Как показал в
своем исследовании В.В.Гришаев, эта форма хозяйствования охватила
незначительную часть населения. Но главное, она не навязывалась всем без
исключения, хотя и имела некоторые льготы и поддержку со стороны государства.
Внедрение однопорядковости в виде
колхозной формы собственности подрубило реально существующее многообразие форм
собственности, в том числе и индивидуальной, и во многом ограничило как
экономические, так и социальные возможности крестьянства. Разве не парадоксом
выглядит факт, что приусадебные участки селян, индивидуальные участки земли
жителей рабочих поселков и городов, имеющих в своем распоряжении менее 1 %
земли, в 70–80-е годы давали 60% товарного картофеля, 30–40% овощей, 20–30%
масла и молока.
Это усугублялось тем, что максимально
ограничивалась свобода крестьянства: до середины 50-х годов они не имели права
самовольно покинуть колхозы, ибо не имели паспортов. Однако в общественном
сознании начиная с конца 40-х годов постепенно созревало понимание того, что
проводимая в стране долгие годы политическая линия на форсированную
индустриализацию за счет села и неэквивалентного обмена с городом дальше
продолжаться не может и необходимы решительные меры по укреплению сельского
хозяйства.
Эти начинания после смерти Сталина
нашли отражение в, постановлениях ЦК КПСС и Совета Министров СССР о мерах по
изменению ситуации в сельском хозяйстве. Отчасти это выразилось в ряде
экспериментов как экономического, так и социального характера.
Что касается экономических
экспериментов, то они были связаны то со всеобщим внедрением кукурузы во всех
климатических зонах, то со строительством силосных башен, то с кампаниями по
кролиководству и т.д. и т.п. По сути, эти меры решали частные вопросы,
кардинально не затрагивающие интересы крестьянства в целом. Даже такая
широкомасштабная акция, как освоение целины, подняв в дорогу миллионы людей,
искренне поверивших в ее значение, не решила того, на что она была нацелена, –
обеспечить продовольствием всю страну.
В 50-60-е годы был обоснован курс на
превращение сельской деревни в крупный населенный пункт, способный обеспечить
улучшение трудовой и духовной жизни человека, удовлетворить его материальные и
культурные потребности. На практике это означало концентрацию сельских
поселений.
Предполагалось с 1975 по 1990 год
сократить число деревень с 705 тыс. до 250 тыс., т.е. почти в 3 раза. И если
учесть, что уже с 1960 по 1970 год в стране «исчезло» 235 тыс. населенных
пунктов, то можно утверждать, что политика ликвидации неперспективных деревень
опиралась на реальность стихийных процессов. В 70-х годах переехали в
укрупненные поселки жители более 26 тыс. хуторов Белоруссии, 24 тыс. – Литвы,
4750 деревень и хуторов Украины, 275 – Ростовской и 242 – Белгородской
областей.
Но ликвидация населенных пунктов –
задача не только экономическая. Дело не сводилось к тому, что на перестройку
деревни требовалось значительное количество материальных ресурсов. Это задача и
социальная, ибо связана с созданием новых форм социальной общности людей, их
поведения, образа жизни, отдыха. Это и социально-психологическая задача, ведь
человеку нередко трудно покинуть родные места, где он вырос и жил, даже тогда,
когда он осознает, что переезд на новое место жительства необходим.
Конечно, сселение деревень по замыслу
творцов этой программы было нацелено на то, что, собрав жителей в поселках
городского типа, можно будет лучше и легче создавать условия для жизни, для
удовлетворения культурных и бытовых потребностей. Но этот технократический
подход, не принимавший во внимание особенности народной психологии, а также исторический,
нравственный и культурный опыт крестьянства, жестоко отомстил. Ликвидация
неперспективных деревень обернулась крупными издержками, принесла много бед,
ввергла людей в полосу новых страданий. Принятые меры лишь подхлестнули
миграцию из деревни, были заброшены миллионы гектаров земли вокруг вымирающих
сел, запущены сады, луга, пашня уходила в залежь.
Эта недальновидная политика привела к
глубоко ошибочным выводам и соответственно к ущербным результатам – снижению
объема сельскохозяйственной продукции, к многомиллиардным непроизводительным
затратам. И главное, не остановила уход крестьян из села в город, еще больше
деформировала сознание людей, не вернула им верность традициям земледельцев
(А.И.Тимуш).
В конце 60-х – 70-е годы была
предпринята еще одна попытка повлиять (уже с помощью ученых) на ситуацию в
сельском хозяйстве при максимальном учете социальных потребностей сельских
жителей. В жизнь пытались внедрить планы социального развития сел, деревень,
сельских районов и даже областей. В основе лежала благородная задумка – учесть
в комплексе все аспекты производственной и повседневной жизни сельских жителей.
Уверенность, что социальное
планирование будет способствовать решению проблем села, привела к появлению
более 100 различных методик для колхозов и совхозов, районов и даже
сельсоветов. В дальнейшем был поднят вопрос о важности планирования социального
развития деревни, а не производственной ячейки – колхоза и совхоза. При этом
начали опять ускользать проблемы, прямо выходящие на человека. Становилось
очевидным, что планы социального развития нельзя рассматривать как панацею от
всех бед. Их анализ показал, что они так и не обеспечили комплексный подход ко
всей общественной жизни в деревне. Это проявилось не только в том, что не
удалось охватить разные стороны жизни сельских жителей, но и в том, что они в
основном были нацелены на достижение производственных целей и, по существу,
игнорировали социальные процессы, т.е. не затрагивали интересов жителей села.
В период перестройки, несмотря на
признание пагубности произведенных аграрных преобразований, не были найдены и
предложены меры, которые бы эффективно решали судьбы крестьянства. Очень много
времени ушло на общие разговоры о важности кардинальных изменений в
землепользовании, о расширении практики арендных отношений, о введении
института фермерства, о многообразии форм собственности на землю. В результате
в начале 90-х годов сложилась парадоксальная ситуация: колхозы и совхозы стали
кормильцами прошлыми, фермеры – будущими. Но кто будет кормить народ в
настоящее время?
Жизнь свидетельствует, что
преобразования на селе происходят неоднозначно. Крестьяне, как показывают
социологические исследования, с настороженностью и определенной медлительностью
воспринимают предложения об организации фермерских хозяйств, опасаются, как бы
это не обернулось очередным почином. Взлет надежд на возрождающееся фермерство
уже оборачивается разочарованием, неверием в действенную помощь государства,
несовершенством и запутанностью взаимоотношений общества и крестьянства. О
трудностях становления этой формы собственности говорит хотя бы тот факт, что
из 145 тыс. фермерских хозяйств (осень 1992 г.) только 4 тыс. были товарными. Аналогичный опыт в странах Восточной Европы также свидетельствует, что фермерская
модель аграрного производства не состоялась: даже в Венгрии, первой ставшей на
этот путь, на фермерское хозяйство приходится около 6-7% от общего объема
аграрной продукции.
§ 3.
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И КУЛЬТУРНЫЕ ПРОБЛЕМЫ СЕЛА
Современная экономическая, социальная
и культурная ситуация на селе характеризуется в основном негативными
процессами. И без того низкий объем производства сельскохозяйственной продукции
упал еще ниже – за 1991–1995 годы он сократился почти наполовину.
Если в 70-80-е годы
производительность труда в сельском хозяйстве составляла примерно 20-25% от
уровня США, то в середине 90-х годов этот разрыв еще более увеличился и
равнялся 10-15%.
Упадок сельского хозяйства резко
уменьшил доходы крестьян, перевел их на рельсы натурального жизнеобеспечения.
Социальное развитие деревни фактически приостановлено: закрылось большинство
клубов, детских садов, с перебоями действуют библиотеки, не обновляются их
фонды.
Внимание социологии села во все
большей мере сосредоточивается на решении проблем отчуждения и возможностях
превращения крестьянина в реального хозяина земли. Предстоит выработать новую
систему взаимоотношений, высвободить стремление человека к жизни на земле, к
самостоятельному хозяйствованию. Нужно, чтобы сельское хозяйство стало
высокорентабельной отраслью производства, привлекательной для каждого
труженика, являющейся благодатным полем для проявления его творческой
активности.
Показательно и то, что на сельское
хозяйство были затрачены огромные капитальные вложения. Но должной отдачи не
получилось. Сегодня уже ясно, что все в конечном счете замыкается на человеке,
на его желании или нежелании постоянно и высокопроизводительно трудиться.
Страницы: 1, 2, 3 |