Художественная культура рубежа веков - важная страница в культурном наследии России. Идейная противоречивость, неоднозначность были присущи не только художественным направлениям и течениям, но и творчеству отдельных писателей, художников, композиторов. Это был период обновления разнообразных видов и жанров художественного творчества, переосмысления, “всеобщей переоценки ценностей”, по выражению М. В.Нестерова. Неоднозначным становилось отношение к наследию революционных демократов даже в среде прогрессивно мыслящих деятелей культуры. Серьезной критике со стороны многих художников-реалистов подвергся примат социальности в передвижничестве.

В русской художественной культуре конца Х1Х - начала ХХ в. получило распространение декадентство, обозначающее такие явления в искусстве как отказ от гражданских идеалов и веры в разум, погружение в сферу индивидуалистических переживаний. Эти идеи были выражением социальной позиции части художественной интеллигенции, которая пыталась “уйти” от сложностей жизни в мир грез, ирреальности, а подчас и мистики. Но и таким образом она отражала в своем творчестве кризисные явления тогдашней общественной жизни.

Декадентские настроения захватили деятелей различных художественных направлений, в том числе и реалистического. Однако чаще эти идеи были присущи модернистским течениям.

Понятие “модернизм” включало многие явления литературы и искусства ХХ в., рожденные в начале этого века, новые по сравнению с реализмом предшествующего столетия. Однако и в реализме этого времени появляются новые художественно-эстетические качества: расширяются “рамки” реалистического видения жизни, идет поиск путей самовыражения личности в литературе и искусстве. Характерными чертами искусства становятся синтез, опосредованное отражение жизни в отличие от критического реализма Х1Х столетия с присущим ему конкретным отображением действительности. С этой особенностью искусства связаны широкое распространение неоромантизма в литературе, живописи, музыке, рождение нового сценического реализ-ма.

Направления, противостоящие реализму, начали складываться в художественной культуре в 90-е годы. Наиболее значительным из них как по времени существования, так и по распространению и влиянию на общественно-культурную жизнь был модернизм. В модернистских группах и направлениях объединились писатели и поэты, разные по своему идейно-художественному облику, дальнейшей судьбе в литературе

Усиление реакционно-мистических идей в общественном сознании привело к известному оживлению антиреалистических течений в художественной культуре. В годы реакции усиливаются различные модернистские искания, распространяется натурализм с его проповедью эротизма и порнографии. “Властителями душ” значительной части буржуазной интеллигенции, мещанства был не только реакционный немецкий философ Ф. Ницше, но и русские писатели, подобные М. П. Арцыбашеву, А. А. Каменскому и др. Эти писатели видели свободу литературы, жрецами которой они себя провозглашали, прежде всего в культе силы “сверхчеловека”, свободного от морально-нравственных и общественных идеалов.(8, стр. 3- 9)

Символизм.

Русский символизм как литературное направление сложился на рубеже Х1Х и ХХ вв.

Теоретические, философские и эстетические корни и источники творчества писателей-символистов были весьма разнообразны. Так В. Брюсов считал символизм чисто художественным направлением, Мережковский опирался на христианское учение, Вяч. Иванов искал теоретической опоры в философии и эстетике античного мира, преломленных через философию Ницше; А. Белый увлекался Вл. Соловьевым, Шопенгауэром, Кантом, Ницше.

Художественным и публицистическим органом символистов был журнал “Весы” (1904 - 1909).“Для нас, представителей символизма, как стройного миросозерцания, - писал Эллис, - нет ничего более чуждого, как подчинение идеи жизни, внутреннего пути индивидуума - внешнему усовершенствованию форм общежития. Для нас не может быть и речи о примирении пути отдельного героического индивидуума с инстинктивными движениями масс, всегда подчиненными узкоэгоистическим, материальным мотивам” .

Эти установки и определили борьбу символистов против демократической литературы и искусства, что выразилось в систематической клевете на Горького, в стремлении доказать, что, став в ряды пролетарских писателей, он кончился как художник, в попытках дискредитировать революционно-демократическую критику и эстетику, ее великих создателей - Белинского, Добролюбова, Чернышевского. Символисты всячески стремились сделать “своими” Пушкина, Гоголя, названного Вяч. Ивановым “испуганным соглядатаем жизни”, Лермонтова, который, по словам того же Вяч. Иванова, первый затрепетал “предчувствием символа символов - Вечной Жен-ственности” в.

С этими установками связано и резкое противопоставление символизма и реализма. “В то время как поэты-реалисты, - пишет К. Бальмонт, - рассматривают мир наивно, как простые наблюдатели, подчиняясь вещественной его основе, поэты-символисты, пересоздавая вещественность сложной своей впечатлительностью, властвуют над миром и проникают в его мистерии”'. Символисты стремятся противопоставить разум и интуицию. “...Искусство есть постижение мира иными, не рассудочными путями”, - утверждает В. Брюсов и называет произведения символистов “мистическими ключами тайн”, которые помогают человеку выйти к свободе'.

Д. Мережковский, Ф. Сологуб, 3. Гиппиус, В. Брюсов, К. Бальмонт и др.- это группа “старших” символистов, которые явились зачинателями направления. В начале 900-х годов выделилась группа “младших” символистов - А. Белый, С. Соловьев, Вяч. Иванов,'А. Блок и др.

В основе платформы “младших” символистов лежит идеалистическая философия Вл. Соловьева с его идеей Третьего Завета и пришествия Вечной Женственности. Вл. Соловьев утверждал, что высшая задача искусства - “...создание вселенского духовного организма”, что художественное произведение это - изображение предмета и явления “в свете будущего мира”, с чем связано понимание роли поэта как теурга, священнослужителя. В этом заключено, по разъяснению А. Белого, “соединение вершин символизма как искусства с мистикой”. (9, стр.15-27)

Поэзия символистов - это поэзия для избранных, для аристократов духа. Символ - это эхо, намек, указание, он передает сокровенный смысл.

Символисты стремятся к созданию сложной, ассоциативной метафоры, абстрактной и иррациональной. Это “звонко-звучная тишина” у В. Брюсова, “И светлых глаз темна мятежность” у Вяч. Иванова, “сухие пустыни по-зора” у А. Белого и у него же: “День - жемчуг матовый - слеза - течет с восхода до заката”. Весьма точно эта техника раскрыта в стихотворении 3. Гиппиус “Швея”.

На всех явлениях лежит печать.

Одно с другим как будто слито.

Приняв одно - стараюсь угадать

За ним другое, - то, что скрыто.

Очень большое значение в поэзии символистов приобрела звуковая выразительность стиха, например, у Ф. Сологуба:

И два глубокие бокала

Из тонко-звонкого стекла

Ты к светлой чаше подставляла

И пену сладкую лила,

Лила, лила, лила, качала

Два темно-алые стекла.

Белей, лилей, алее дала

Бела была ты и ала... '

Революция 1905 г. нашла своеобразное преломление в творчестве символистов.

С ужасом встретил 1905 г. Мережковский, воочию убедившийся в пришествии предсказанного им “грядущего хама”. Взволнованно, с острым желанием понять подошел к событиям Блок. Приветствовал очистительную грозу В. Брюсов.

К десятым годам ХХ века символизм нуждался в обновлении. “В недрах самого символизма,- писал В. Брюсов в статье “Смысл современной поэзии”,- возникали новые течения, пытавшиеся влить новые силы в одряхлевший организм. Но попытки эти были слишком частичны, зачинатели их слишком проникнуты теми же самыми традициями школы, чтобы обновление могло быть сколько-нибудь значительным”.

Последнее предоктябрьское десятилетие было отмечено исканиями в модернистском искусстве. Происходившая в 1910 г. в среде художественной интеллигенции полемика вокруг символизма выявила его кризис. Как выразился в одной из своих статей Н. С. Гумилев, “символизм закончил свой круг развития и теперь падает”.(8, стр.43-45)

Валерий Яковлевич Брюсов.

?????? - ??????????? ????? ???????????. ???????? ???????? ??? ???????????? ??????????? ??????? ? ?????????? ?????? ????????? “??????? ??????????” (1894 - 95). ?????, ???????????? ? ??????? ??????? ??? ??????? ??????. ????? ??????? ??????????? ???????????????? ????? ????????????????, ?? ???? ????? ?????????? ??????? ????????????. ??????? “?.?” ??? ???????? ?? ????????????? ??????????? ???????? ??? ???. ??? ????????????? “? ?????? ???? ??????? ????” ???????? ?? 1 ???? ???????, ??????? ?????????? ? ??????? ? ???? ??? ???????. ??????? ?. ???????? ????? ????????? ???????????? ??? ?????????????. “... 1 ????????????? ? ???? ??????? ????? ??????????? ? ????? ?????. ??? ?????? ???????, ????????? ?? ??????? ?????????: ??? ???? ????????????”...” ??? ????? ??????????? ???????????? ???? ????????????? ??????”.

В истории русской литературы Брюсов навсегда остался открывателем новых путей, «искателем смутного рая», великолепным мастером стиха, доказавшим, что поэт может передать все многообразие человеческих страстей, все «сокровища», заложенные в чувстве.

Брюсовым создан собственный стиль- звучный, чеканный, живописный. Для него характерно разнообразие форм, их неустанный поиск, стремление обнять в своем творчестве все времена и страны. Брюсов ввел в русскую поэзию образ современного большого города с его людскими толпами и огнями реклам. Брюсову всегда была близка общественно-гражданская тема. Труд, творческие возможности человека, подчиняющего своей воле силы природы, - один из важнейших мотивов поэзии Брюсова.

Для Брюсова характерна поэзия намеков. Для анализа возьмем стихотворение «Ночью», т.к. оно наиболее ярко отражает его творчество.

Дремлет Москва, словно самка спящего страуса,

Грязные крылья по темной почве раскинуты,

Кругло-тяжелые веки безжизненно сдвинуты,

Тянется шея - беззвучная, черная Яуза.

Чуешь себя в африканской пустыне на роздыхе.

Чу! что за шум? не летят ли арабские всадники?

Нет! качая грозными крыльями в воздухе,

То приближаются хищные птицы - стервятники.

Падали запах знаком крылатым разбойникам,

Грозен голос близкого к жизни возмездия.

Встанешь, глядишь…а они все кружат над покойником,

В небе ж тропическом ярко сверкают созвездия.

В этом стихотворении Брюсов словно уводит нас в иную реальность, в иное измерение, он противопоставляет Россию с Африкой и сравнивает Москву с самкой страуса. В данном случае самка спящего страуса является символом Москвы. Повторение звуков гр - кр - рск - кр напоминают нам крики страуса. Все это навевает мистический трепет. Брюсов выбрал необычайный для русской поэзии размер - с разным количеством ударных слогов в строчках. Он показывает красоту безобразного (грязные крылья, стервятники, падаль). Мы как будто находимся в нереальном мире, космосе, где царит тишина и покой. В первой строфе через страуса Брюсов проводит аналогию с Москвой, говоря «Грязные крылья по темной почве раскинуты, //Кругло-тяжелые веки безжизненно сдвинуты,//Тянется шея - беззвучная, черная Яуза», он имеет ввиду то, что Москву заполнила грязь и тени заняли все ее пространство. Она устала терпеть всю пошлость, которая заполонила все!

У остальных поэтов, не символистов, символ принимает более аллегоричную форму, форму сравнений; символисты же выходят за рамки аллегорий. У них символ приобретает более обширные границы, принимая при этом самые необычайные формы. В данном стихотворении это отчетливо видно. Брюсов сравнивает Москву со страусом.

?????? ??? ? ?? ????????? ??? ???????? ? ?????? ???? ? ??????????? ???????????? ????? ?????? ? ??????? ??? ?????? ? ?? ?????? ?????? ?????????? ??????.

????????????? “????? ?????” ??????? ??????????? ?????????? ?????? ???????????. ? ??? ?????? ????????? ??? ???????? ????????: ???? ?? ?????? ???? ?????????, ??????????? ?????? ?????????, ? ?????? ?? ????????????. ?????? ?????????? ???????? ? ???? 1897? “??????????” - ???? ????? ?????????. ????? - ??? ???? ???????: ????????, ???????? ? ???????????. ??? ??????? ???? ????? ?? ????? ??????????, ??????? ????? ????? ????? ?????. ??? ???? ??????? ?????????? ? ???? ????? ??????? ????????, ??????? ??? ?????????? ?? ?????? ?????????????, ????????? ????????? ???? ??? ????????? ???????.

? 1910-1920 ?????? ?????????? ??????????????????, ?? ????? ????????????, ?????????, ???? ??????????? ????????, ? ???? 1 ??????? ????? ??? ?? ?????? ??????????????? ?????? “??????? ?????????”. ?? ?????? ??????????? ????????? ? ???? ???????????? ? ????????? ???????, ?? ??? ??? ???????? ?? ???? ???????????? ???????. ? 1921 ???? ??? ??????????? ??? ? ???????? ??????? ????????????? ?????????. ? 1923?. ????????? ?????? ???????????? ???????? ??? 50 ?????. ????? ??? ?? ????.(2, ???.63-72)

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Мережковский утверждал, что: «…три главных элемента нового искусства - мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности». Индивидуальное, личное переживание, по мнению Мережковского, только тогда ценно, когда оно дополнено не просто привычкой или самой острой плотской страстью, а чувством единения двоих в любви - настоящей, подлинной любви. Но и это еще не все. За тайной любви человеку должна отрыться тайна новой общности людей, объединенных какими-то общими устремлениями. Естественно, легче всего такая связь могла осуществляться в религии, где люди связаны общей верой (ведь и само слово «религия», «religio», в переводе с латинского означает «связь»). Поэтому Мережковский в своей поэзии стремился доказать, что вся история человечества основана на повторяющемся из века в век противоборстве Христа и Антихриста, лишь воплощающихся в исторические фигуры. Для того чтобы спасти общество, русской интеллигенции необходимо, по его мнению, преодолеть атеизм. «Хама грядущего победит лишь Грядущий Христос». Все это говорит о том, что Мережковский в своей поэзии отражает религиозную, мистическую позицию, выходя тем самым в иные миры и постигая там истину.

Стихотворением, которое наиболее ярко отражает творчество Мережковского, является стихотворение «Поэту».

Не презирай людей! Безжалостной и гневной

Насмешкой не клейми их горестей и нужд,

Сознав могущество заботы повседневной,

Их страха и надежд не оставайся чужд.

Как друг, не как судья неумолимо-строгий,

Войди в толпу людей и оглянись вокруг,

Пойми ты говор их, и смутный гул тревоги,

И стон подавленный невыразимых мук.

Сочувствую горячо их радостям и бедам,

Узнай и полюби простой и темный люд,

Внимай без гордости их будничным беседам

И, как святыню, чти их незаметный труд.

Сквозь мутную волну житейского потока

Жемчужины на дне ты различишь тогда;

В постыдной оргии продажного порока -

Следы раскаянья и жгучего стыда,

Улыбку матери над тихой колыбелью,

Молитву грешника и поцелуй любви,

И вдохновенного возвышенною целью

Борца за истину во мраке и крови.

Поймешь ты красоту и смысл существованья

Не в упоительной и радостной мечте,

Не в блеске и цветах, но в терниях страданья,

В работе, в бедности, в суровой простоте.

И, жаждущую грудь роскошно утоляя,

Неисчерпаема, как нектар золотой,

Твой подвиг тягостный сторицей награждая,

Из жизни сумрачной поэзия святая

Польется светлою, могучею струей.

Здесь автор выбрал форму напутствий, он как бы оформляет свое произведение по принципу библии, он словно пишет заповеди для поэта. Самая главная мысль этого произведения заключается в том, что поэту нужно опуститься на уровень простого народа и понять его. Мережковский считает, что поэт, прежде всего человек, поэтому он не должен отворачиваться от ближнего своего, он должен понять его и простить ему все. Автор говорит, что сердце поэта должно быть всегда открыто для чужих бед и болей; говорит ему истины, в которых поэт и познает вдохновение (ведь когда человек видит «Следы раскаянья и жгучего стыда, // Улыбку матери над тихой колыбелью,// Молитву грешника и поцелуй любви,// И вдохновенного возвышенною целью// Борца за истину во мраке и крови.» - он не может устоять, и именно в эти моменты и возникает, приходит к нему истина, которую он так долго искал). Следующим напутствием поэту Мережковский говорит о том, что красоту и смысл существования он может постичь «Не в упоительной и радостной мечте,// Не в блесках и цветах, но в терниях страданья,// В работе, в бедности, в суровой простоте.» - этим Мережковский хочет сказать, что прекрасное надо искать не там, где все покрыто красивой оболочкой, а там, где царит страдание, бедность, нищета, ведь, чтобы понять смысл жизни поэту нужно пройти все эти этапы самому: бедноту и суровую простоту, тернии и страдание. В конце автор говорит, что если поэту удастся пройти все эти препятствия на его пути, то муза сама найдет его. Это и будет, по мнению автора, венцом его скитаний. (9, стр.76-88)

Акмеисты.

Собственно акмеистическое обьединение было невелико и просуществовало около двух лет (1913-1914). Кровные узы соединяли его с "Цехом поэтов", возникшим почти за два года до акмеических манифестов и возобновлённым после революции (1921-1923). Цех стал школой приобщения к новейшему искусству.

В январе 1913г. появились в журнале «Аполлон» декларации организаторов акмеистической группы Н. Гумилёва и С. Городецкого. В неё вошли также Ахматова, О.Мандельштам, М.Зенкевич и др.

В статье «Наследие символизма и акмеизм» Гумилёв критиковал мистицизм символизма, его увлечение «областью неведомого». Вотличие от предшественников вождь акмеистов провозгласил «самоценность каждого явления», иначе - значение «всех явлений-братьев». А новому течению дал два названия-истолкования: акмеизм и адамизм - «мужественно твёрдый и ясный взгляд на жизнь».

Гумилёв, однако, в той же статье утвердил необходимость для акмеистов «угадывать то, что будет следующий час для нас, для нашего дела, для всего мира». Следовательно, от прозрений неведомого он не отказывался. Как не отказал искусству в его «мировом значении облагородить людскую природу» о чём позже писал в другой работе. Преемственность между программами символистов и акмеистов была явной

Непосредственным предтёчей акмеистов стал Иннокентий Анненский. «Исток поэзии Гумилёва, - писала Ахматова, - не в стихах французких парнасцев, как это принято считать, а в Анненском. Я веду своё «начало» то стихов Анненского». Он владел удивительным, притягивающим акмеистов даром художественно приобразоовать впелатления от несовершенной жизни.

Акмеисты отпочковались от символистов. Они отрицали мистические устремления символистов. Акмеисты провозглашали высокую самоценность земного, здешнего мира, его красок и форм, звали «возлюбить землю», как можно меньше говорить о вечности. Они хотели воспеть земной мир во всей его множественности и силе, во всей плотской, весомой определенности. Среди акмеистов- Гумилев, Ахматова, Мандельштам, Кузьмин, Городецкий.(5, стр.5-7)

Николай Степанович Гумилев

Родился Гумилев в семье корабельного врача в Кронштадте. Учился в гимназии Царского Села. Затем ненадолго (1900- 1903) уезжал в Грузию. Вернувшись, окончил (1906) Николаевскую Царскосельскую гимназию. Однако уже пребывание в ней не было обычным. Естественные для юноши интересы и занятия сразу оттеснила напряженная внутренняя жизнь. Все определило рано проснувшееся, волнующее призвание поэта.

Ещё в 1902-м “Тифлийский листок” опубликовал первое стихотворение Гумилева- “Я в лес бежал из городов…”. А в 1905 году появилась книга стихов гимназиста- “Путь конквистадоров”. С тех пор автор, как сам позже заметил, отдался “наслаждению творчеством, таким божественно- сложным и радостно- трудным”. Открывались тайны родного слова- талант художника стремительно развивался. Один за другим следовали его поэтические сборники: 1908 год- “Романтические цветы”. 1910-й- “Жемчуга”. 1912-й- снова два:”Шатер” и “Огненный столп”. Писал Гумилев и прозу, драмы, вел своеобразную летопись поэзии своего времени, занимался теорией стиха, откликался на явление искусства других стран. Поистине трудно понять, как столь многогранную деятельность вместили какие- то полтора десятка лет.

Сборник своих юношеских стихов Гумилев не переиздавал, считая его несовершенным. Однако выраженные в нем духовные запросы предопределили последующие. Это чувствуется во второй книге- “Романтические цветы” (1908), при всем её коренном отличии от первой. В период, их разделявший, Гумилев окончил Царскосельскую гимназию, 1907- 1908 годы прожил во Франции, где опубликовал “Романтические цветы”, из Парижа совершил путешествие в Африку.

“Чувство пути”, владевшее автором “Жемчугов”, проявилось и в его жизни. Он хотел осваивать дальние страны. И в короткий срок совершил вслед за первым ещё три путешествия в Африку. Гумилев сделал свой вклад в этнографию Африки: собрал фольклор, изучил быт, нравы эфиопов. А для себя как поэта, по его словам, запасся материалом и зрительными впечатлениями “на две книги”. Действительно, многие стихи, особенно сборников “Шатер”, “Чужое небо”, обретают свежую тематику и стилистику.

Неутомимый поиск определил активную позицию Гумилева в литературной среде. Он скоро становится видным сотрудником журнала “Аполлон”, организует Цех Поэтов, а в 1913-м вместе с С.Городецким формирует группу акмеистов: А.Ахматова, О.Мандельштам, М.Зенкевич, были и сочувствующие. В своем манифесте “акмеизма” Гумилев выделил ряд положений. Не забывая о “достойном отце”- символизме, он предлагал:”большее равновесие между субъектом и объектом” поэзии, не оскорблять непознаваемое “более или менее вероятными догадками” и- поведать “о жизни, нимало не сомневающейся в самой себе…”. Тут не было ничего, что можно было счесть за необычную программу. Скорее всего Гумилев обощил в статье творческий опыт. Самый якобы “амеистский” сборник “Чужое небо” (1912) был тоже логичным продолжением предшествующих. Да и в “акмеистической” группе единства не было. Даже С.Городецкий отстаивал резко отличные от Гумилева взгляды.

Сборник стихов “Колчан” (1916) долгие годы не прощали Гумилеву, обвиняя его в шовинизме. Мотивы победной борьбы с Германией, продвиженчества на поле брани были у Гумилева, как, впрочем, и у других писателей этого времени. Империалистический характер войны поняли немногие. Отрицательно воспринимался ряд фактов биографии поэта: добровольное вступление в армию, проявленный на фронте героизм, стремление участвовать в действиях Антанты против австро- германо- болгарских войск в греческом порту Салоники. Главное, что вызвало резкое неприятие,- строка из “Пятистопных ямбов”: “В немолчном зове боевой трубы / Я вдруг услышал песнь моей судьбы…”. Гумилев расценил свое участие в войне, действительно, как высшее предназначение, сражался, по словам очевидцев, с завидным спокойным мужеством, был награжден двумя Георгиевскими крестами. Но ведь такое поведение свидетельствовало не только об идейной позиции, о достойной, нравственной, патриотической- тоже. Что касается желания поменять место военной деятельности, то здесь опять сказалась власть Музы Дальних Странствий. Дело, однако, даже не в переосмыслении оценки поступков Гумилева. “Колчан” имел несомненные поэтические достижения.

В “Записказ кавареста” Гумилев раскрыл все тяготы войны, ужас смерти, муки тыла. Тем не менее не это знание легло в основу сборника. Наблюдая народные беды, Гумилев пришел к широкому выводу: “Дух, который так же реален, как наше тело, только бесконечно сильнее его”. Внутренними прозрениями лирического субъекта привлекает и “Колчан”. Эйхенбаум зорко увидел в нем “мистерию духа”, хотя ошибочно отнес её лишь к военной эпохе. Философско- эстетическое звучание стихов было, безусловно, богаче.

В “Слоненке” с заглавным образом связано трудно связуемое- переживание любви. Она предстает в двух ипостаях: заточенной “в тесную клетку” и сильной, подобной тому слону, “что когда- то нес к трепетному Риму Ганнибала”. “Заблудившийся трамвай” символизирует безумное, роковое движение в никуда. И обставлено оно устрашающими деталями мертвого царства. Его тесным сцеплением с чувственно- изменчивым человеческим существованием донесена трагедия личности. Правом художника Гумилев пользовался с завидной свободой и, главное, с удивительной результативностью. Поэт как бы постоянно раздвигал узкие границы лирического стихотворения. Особую роль играли неожиданные концовки. Триптих “Душа и тело” будто продолжает знакомую тему “Колчана” с новой творческой силой. А в финале- непредвиденное. Все побуждения человека, в том числе и духовные, оказываются “слабым отблеском” высшего, божественного сознания. “Шестое чувство” сразу увлекает контрастом между скудными утехами людей и подлинной красотой, поэзией. Кажется, что эффект достигнут. Как вдруг в последней строфе мысль вырывается к иным рубежам:

Так век за веком,- скоро ли господь?-

Под скальпелем природы и искусства

Кричит наш дух, изнемогает плоть,

Рождая орган для шестого чувства.

Все горькие годы замалчивания поэта у него были верные поклонники и последователи. Каждый из них открывал “своего Гумилева”. Его опыт был по- разному близок Н.Тихонову, Э.Багрицкому. Многие участники Великой Отечественной войны установили с поэтом свое “братство”. Этот процесс имеет и будет иметь богатую перспективу. Права была А.Ахматова, хотя, думается, слишком вольно сопоставила Гумилева с итальянским живописцем Модельяни, когда писала: “А жить им обоим оставалось примерно по три года, и обоих ждала громкая посмертная слава”.(2, стр.112-129)

Анна Андреевна Ахматова

Почти всю свою долгую жизнь Ахматова прожила в Ленинграде. Правда, родилась она в Одессе ( в семье отставного инженера- механика флота ), но ещё в годовалом возрасте была перевезена в Царское Село. Петербург стал её подлинной духовной родиной.

Ахматовская поэзия, строгая и классически соразмерная, родственна архитектурному облику города- торжественным разворотам его улиц и площадей, плавной симметрии знаменитых набережных. Окаймленных золотой каллиграфией фонарей, мраморным и гранитным дворцам. Его бесчисленным львам, крылатым грифонам, египетским сфинксам, античным атлантам, колоннадам, соборам, морским рострам и блистающим шпилям. Петербургский классицизм, ярко отразившийсяв облике всего русского искусства, не толлько в архитектуре. Но и в словесности, зримо выявился в поэзии Ахматовой: он, можно сказать, предопределил её духовно- поэтический мир, то есть метрику, образность, акустику и многое- многое другое. “Город славы и беды”- так называла она Петербург, а затем и Ленинград, и оба эти слова вполне приложимы к автору “Вечера”, “Реквиема” и “Поэмы без героя”. Уже первые читатели ахматовских книг, хотя и любили называть её русской Сафо, всегда говорили, что она являет собою как бы классический тип петербуржанки, что её поэзия неотделима ни от Летнего сада, ни от Марсова поля, ни от Невского взморья, ни, конечно же, от белых ночей, вопетых Пушкиным и Достоевским.

Родилась Ахматова, как уже сказано, в Одессе. Впоследствии она не раз возвращалась в Причерноморье. Так как бич семьи- туберкулез, уносивший её родных, угрожал и ей. Одну из зим она провела в Евпатории, пройдя курс евпаторийской гимназиина дому. Были поездки в Херсонес, оставившие глубокое впечатление на всю жизнь. Затем Ахматова переехала в Киев, окончив там Фундуклеевскую гимназию. Там же, в Киеве, в 1910 году завершился браком её царскосельский роман с Николаем Гумилевым- поэтом, выпустившим уже третью книгу стихов, отважным путешественником по Африке. У самой Ахматовой к этому времени было написано уже около двухсот стихотворений.

Именно там, на юге, впервые ощутила Ахматова “дыхание вечности”, исходившее от белых камней и полуистертых надписей античного Херсонеса, а так же и самый “бег времени”, к которому затем ревниво прислушивалась всю жизнь, назвав этими словами свою последнюю книгу.

Появление первой книги Ахматовой “Вечер” ( в 1912 году ) принесло ей не только известность, но, как вскоре показалось, и славу. Ахматова, можно сказать, возникла как бы сразу- во всей выверенности своего удивительного словесного искусства: ведь вся предшествующая пора ученичества и проб, разорванных черновиков и сожженных тетрадей была никому из её тогдашних читателей не известна. Никто не знал, что 46 жемчужин, составивших “Вечер”, были отобраны из более чем двухсот произведений с беспримерной тщательностью, граничившей с жестокостью.

Акмеистическая группа была с самого начала очень неоднородной. Блок, например, сразу же отделил от них Ахматову, назвав её “исключением”. Брюсов с симпатией относился к Гумилеву, находя между ним и собою немало общего. Так же относился к Брюсову и сам вождь акмеизма, считавший его своим “учителем”. Время показало, что все участники объединения пошли разными путями, подчас очень далекими от увлечений своей первоначальной литературной молодости. Что касается Ахматовой, то, будучи родственной акмеизму в своей неизменной точности, она тем не менее оказалась художником несравненно более открытого слуха, чем это предписывалось акмеистической догмой, и мир входил в её стихи во всей своей глубинно- драматической сущности.

Внутренней природой её таланта всегда был и оставался реализм- в высоком смысле этого слова, то есть реализм поэтический и своеобразно ахматовский, не отрывавшийся от земли, почвы, праха и житейской конкретности, но и постоянно помнивший о небесах.

Когда б вы знали, из какого сора

Растут стихи, не ведая стыда,

Как желтый одуванчик у забора,

Как лопухи и лебеда…

Тема родной земли, России вошла уже в годы первой мировой войны в её поэзию острым, звенящим звуком и оказалась настолько органичной, что осталась в ней навсегда, достигнув апогея в период всенародной борьбы с фашизмом.

В августе 1921 года умер Блок. Его смерть была для Ахматовой глубочайшим потрясением. В том же трагическом августе 1921 года расстреляли Гумилева- по обвинению в принадлежности к контрреволюционному заговору. Ахматова в те годы писала так мало, что ей самой порою казалось, что Муза окончательно покинула её дом. Мрачные, озлобленные пророчества недругов о её близкой литературной смерти усугубляли чувство горького и непоправимого одиночества. Она вышла замуж за В. К. Шилейко- востоковеда, знатока древних языков, талантливого поэта- переводчика. Брак, однако, оказался непродолжительным.

В 1922 году создано стихотворение “Не с теми я , кто бросил землю…”. Подобно инвективе 1917 года “Мне голос был. Он звал утешно…”, оно явилось в полном смысле слова программным произведением яркого гражданского звучания. Дело в том, что эмиграция, продолжавшаяся отноститься к Ахматовой в лучшем случае “по старинке”, как к звезде изысканных петербургских салонов, угасшей в Советской России, “замуровывала”, по словам самой Ахматовой, её лирику в десят годах и, следовательно, заживо хоронила живого поэта. Украшая его “посмертный лик” лестью и цветами. И вот как ответила она им в своем замечательном стихотворении:

Не с теми я, кто бросил землю

На рстерзание врагам.

Их грубой лести я не внемлю,

Им песен я своих не дам…

Тридцатые годы, отмеченные жестокими беззакониями, арестами и казнями, вошли в жизнь поэта огромной бедой. Был по ложному обвинению арестован и сослан сын- Лев Гумилев. В то страшное время, вспоминала Ахматова, “я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях”. Как и многие, она со дня на день- и так многие годы- ждала ареста.

В стихах и поэмах тридцатых годов, прежде всего в “Реквиеме” и сопутствовавших ему произведениях (“Черепки” и др.), создававшихся в сгустившейся грозовой атмосфере, Ахматова вновь вернулась к фольклору- к народному плачу, причитанию. Её материнское горе соприкоснулось с бедою многих и многих тысяч матерей. В “Реквиеме” она поставила перед собой задачу создать памятник великому народному горю- всем, стоявшим вместе с нею в тюремных очередях, обездоленным и замученным.

Для них соткала я широкий покров

Из бедных, у них же подслушанных слов…

Именно в “Реквиеме” в качестве эпиграфа, зазвучала знаменитая с тех пор поэтическая формула:

Я была тогда с моим народом,

Там, где мой народ, к несчастью, был.

Именно в “Реквиеме”, а также в стихах, посвященных международной политической современности (“В сороковом году”) Ахматова, по- видимому, впервые с такой отчетливостью и силой осознала свой гражданский долг, свою священную обязанность быть голосом народа. Испытания лишь закалили её поэтическую волю и обострили политическое зрение.

Тогда же писала она свою “Поэму без героя”- эту Поэму Совести, где сопоставляются эпохи, произносится окончательный приговор маскарадному миру предреволюционных лет. Она возвращалась в этой поэме к годам молодости, но всей душой находилась в воюющей современности.

В “Поэме без героя” были строфы, которые в черновике названы “Городу и другу”. Это потрясающее и, наверное, единственное в своем роде обращение к городу и миру на языке любовной лирики.

Ты мой грозный и мой последний,

Светлый слушатель темных бредней,

Упованье, прощенье, честь,

Предо мной ты горишь, как пламя,

Надо мной ты стоишь, как знамя,

И целуешь меня , как лесть.

Положи мне руку на темя,-

Пусть теперь остановится время

На тобою данных часах…

Пути познания мира, родины, народа и самого себя- как выразителя времени- бесконечны и многообразны, и каждый художник находит здесь свои дороги, свои заповедные тропы. Анна Ахматова шла к постижению большого мира эпохи, родины народа благодаря сначала интуитивному, а затем все более сознательному чувству кровной принадлежности родной земле.(1, стр.3-20)

Футуристы.

Футуристы вышли на литературную арену несколько раньше акмеистов. Они объявили классику и всю старую литературу как нечто мертвое. «Только мы - лицо нашего времени», - утверждали они. Русские футуристы- явление самобытное, как смутное предчувствие великих потрясений и ожидание грандиозных перемен в обществе. Это надо отразить в новых формах. «Нельзя, - утверждали они, - ритмы современного города передать онегинской строфой». Футуристы вообще отрицали прежний мир во имя создания будущего; к этому течению принадлежали Маяковский, Хлебников, Северянин, Гуро, Каменский.

В декабре 1912 г. в сборнике "Пощёчина общественному вкусу" вышла первая декларация футуристов, эпатировавшая читателя. Они хотели "Сбросить с парохода современности" классиков литературы, выражали "непреодолимую ненависть к существовавшему языку", называли себя "лицом времени", создателями нового "самоценного (самовитого) Слова".

В 1913 г. была конкретизирована эта скандальная программа: отрицание грамматики, синтаксиса, правописания родного языка, воспевание "тайны властной ничтожности".

Подлинные же стремления футуристов, т.е. "будетлян", раскрыл В.Маяковский: "стать делателем собственной жизни и законодателем для жизни других". Искусству слова была сообщена роль преобразователя сущего. В определённой сфере - "большого города" - приближался "день рождения нового человека". Для чего и предлагалось соответственно "нервной" городской обстановке увеличить "словарь новыми словами", передать темп уличного движения "растрёпанным синтаксисом".

Футуристическое движение было довольно широким и разнонаправленным. В 1911 г. возникла группа эгофутуристов: И.Северянин, И.Игнатьев, К.Олимпов и др. С конца 1912 г. сложилось обьединение "Гилея"(кубофутуристы): В.Маяковский и Н.Бурлюки, В.Хлебников, В.Каменский. В 1913 г.- "Центрифуга": Б.Пастернак, Н.Асеев, И.Аксенов.

Всем им свойственно притяжение к нонсенсам городской действительности, к словотворчеству. Тем не менее футуристы в своей поэтической практике вовсе не были чужды традициям отечественной поэзии. Хлебников во многом опирался на опыт древнерусской литературы. Каменский - на достижения Некрасова и Кольцова. И.Северянин высоко чтил А.К.Толстого, А.М.Жемчужникова и К.Фофанова, Мирру Лохвицкую. Стихи Маяковского, Хлебникова были буквально "прошиты" историко-культурными реминисценциями. А предтечей кубофутуризма Маяковский назвал Чехова-урбаниста.(5, стр.34-39)

Маяковский Владимир Владимирович.

Маяковский Владимир Владимирович родился в дворянской семье. Отец Маяковского служил лесничим на Кавказе; после его смерти (1906) семья жила в Москве. Маяковский учился в классической гимназии в Кутаиси (1901-06), затем в 5-й московской гимназии (1906-08), откуда был отчислен за неуплату. Дальнейшее образование -- художественное: обучался в подготовительном классе Строгановского училища (1908), в студиях художников С. Ю. Жуковского и П. И. Келина, в фигурном классе Училища живописи, ваяния и зодчества (1911-14, исключен за участие в скандальных выступлениях футуристов).

Еще в 1905 в Кутаиси Маяковский принимал участие в гимназических и студенческих манифестациях, в 1908, вступив в РСДРП, вел пропаганду среди московских рабочих. Несколько раз подвергался арестам, в 1909 провел 11 месяцев в Бутырской тюрьме. Время заключения называл началом своей стихотворной деятельности; написанные стихи у него перед освобождением были отобраны.

В 1911 завязывается дружба Маяковского с художником и поэтом Д. Д. Бурлюком, в 1912 организовавшим литературно-художественную группу футуристов «Гилея». С 1912 Маяковский постоянно принимает участие в диспутах о новом искусстве, выставках и вечерах, проводившихся радикальными объединениями художников-авангардистов «Бубновый валет» и «Союз молодежи». Поэзия Маяковского всегда сохраняла связь с изобразительным искусством, прежде всего в самой форме записи стихов (столбиком, позднее «лесенкой»), которая предполагала дополнительное, чисто зрительное, впечатление, производимое стихотворной страницей.

Стихи Маяковского были впервые опубликованы в 1912 в альманахе группы «Гилея» «Пощечина общественному вкусу», где был помещен и манифест, подписанный Маяковским, В. В. Хлебниковым, А. Е. Крученых и Бурлюком, в нарочито эпатирующей форме заявлявший о разрыве с традициями русской классики, необходимости создания нового языка литературы, соответствующего эпохе. Воплощением идей Маяковского и его единомышленников-футуристов о назначении и формах нового искусства стала постановка в петербургском театре «Луна-парк» в 1913 его стихотворной трагедии «Владимир Маяковский» (опубликована в 1914). Декорации для нее писали художники из «Союза молодежи» П. Н. Филонов и И. С. Школьник, а сам автор выступил режиссером и исполнителем главной роли -- поэта, страдающего в отвратительном современном городе, изуродовавшем, растлившем своих жителей, которые хоть и избирают поэта своим князем, но не умеют признать и оценить приносимую им жертву.

В 1913 выходит книга Маяковского из четырех стихотворений под названием «Я», его стихи появляются на страницах футуристских альманахов (1913-15) «Молоко кобылиц», «Дохлая луна», «Рыкающий Парнас» и др. начинают печататься в периодике, издаются поэмы «Облако в штанах» (1915), «Флейта-позвоночник» (1916), «Война и мир» (1917), сборник «Простое, как мычание» (1916). Поэзия Маяковского наполнена бунтом против всего мироустройства -- социальных контрастов современной урбанистической цивилизации, традиционных взглядов на прекрасное и поэзию, представлений о вселенной, рае и Боге. Маяковский использует воинственно изломанный, грубый, стилистически сниженный язык, контрастно оттеняющий традиционные поэтические образы, -- «любовь на скрипки ложите», «ноктюрн... на флейте водосточных труб» и др. Лирический герой, эпатирующий обывателя резкостью, ломкой языка и богохульством («Арканом в небе поймали бога»), остается романтиком, одиноким, нежным, страдающим, чувствующим ценность «мельчайшей пылинки живого».

Стихи Маяковского 1910-х гг. были ориентированы на воспроизведение в устной форме -- с эстрады, на вечерах, диспутах. Для восприятия на слух как нельзя лучше подходили их короткие рубленые строки, «рваный» синтаксис, «разговорность» и нарочито фамильярная («панибратская») интонация: «... Вам ли, любящим баб да блюда, жизнь отдавать в угоду?». В сочетании с высоким ростом («здоровенный, с шагом саженьим») и зычным голосом Маяковского все это создавало неповторимый индивидуальный образ поэта-борца, площадного митингового оратора, защитника «безъязыкой улицы» в «адище города», слова которого не могут быть красивы, они -- «судороги, слипшиеся комом».

Уже в ранних бунтарских стихах и поэмах Маяковского значительное место занимает любовная лирическая тема: «Любовь мою, как апостол во время оно, по тысяче тысяч разнесу дорог». Любовь «вымучивает душу» страдающего, одинокого поэта. В 1915 Маяковский познакомился с Л. Ю. Брик, которая заняла центральное место в его жизни. Из своих отношений поэт-футурист и его возлюбленная стремились построить модель новой семьи, свободной от ревности, предрассудков, традиционных принципов отношений женщины и мужчины в «буржуазном» обществе. С именем Брик связаны многие произведения поэта, интимная интонация окрашивает обращенные к ней письма Маяковского. Заявляя в 1920-е гг., что «теперь не время любовных ляс», поэт тем не менее сохраняет верность теме (лирические стихотворения, поэма «Про это», 1923), которая достигает трагически надрывного звучания в последних строках Маяковского -- в неоконченном вступлении к поэме «Во весь голос» (1930).(7, стр.73-82)

Революция была принята Маяковским как осуществление возмездия за всех оскорбленных в прежнем мире, как путь к земному раю. Позицию футуристов в искусстве Маяковский утверждает как прямую аналогию теории и практики большевиков и пролетариата в истории и политике. Маяковский организует в 1918 группу «Комфут» (коммунистический футуризм), деятельно участвует в газете «Искусство коммуны», в 1923 создает «Левый фронт искусств» (ЛЕФ), куда вошли его единомышленники -- писатели и художники, издает журналы «ЛЕФ» (1923-25) и «Новый ЛЕФ» (1927-28). Стремясь использовать все художественные средства для поддержки нового государства, пропаганды новых ценностей, Маяковский пишет злободневную сатиру, стихи и частушки для агитационных плакатов («Окна РОСТА», 1918-21). Грубость, четкость, прямолинейность его поэтического стиля, умение превращать элементы оформления книжной и журнальной страницы в эффективные выразительные средства поэзии -- все это обеспечивало успех «звонкой силе поэта», целиком отданной на службу интересам «атакующего класса». Воплощением позиции Маяковского этих лет стали его поэмы «150 000 000» (1921), «Владимир Ильич Ленин» (1924), «Хорошо!» (1927).(4, стр.98-101)

К концу 1920-х гг. у Маяковского нарастает ощущение несоответствия политической и социальной реальности вдохновлявшим его с отроческих лет высоким идеалам революции, в соответствии с которыми он строил всю свою жизнь -- от одежды и походки до любви и творчества. Комедии «Клоп» (1928) и «Баня» (1929) представляют собой сатиру (с элементами антиутопии) на обуржуазившееся общество, забывшее о тех революционных ценностях, ради которых создавалось. Внутренний конфликт с окружающей действительностью наступавшего «бронзового» советского века несомненно оказался среди важнейших стимулов, подтолкнувших поэта к последнему бунту против законов мироустройства -- самоубийству.(7, стр.85)

Виктор Владимирович Хлебников

28 октября 1885 года в селе Малые Дербеты Астраханской губернии родился Виктор Владимирович Хлебников. Отец поэта-Владимир Алексеевич - ученый- естественник. Мать- Екатерина Николаевна- историк по образованию. Семья Хлебниковых переезжала с места на место. В 1903г. поступил на математическое отделение физико-математического факультета Казанского университета. Увлекается математикой, орнитологией, историей и художественной литературой. Начинает писать стихи. В 1908г. переезжает в Петербург. Переходит на восточный факультет, а затем на славяно-русский отдел историко-филологического факультета. В 1911г. исключен за неуплату. Первая публикация Хлебникова в столице в газете “Вечер”, в связи с аннексией Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины (осень 1908). В 1908г. журнале “Весна” напечатано стихотворение в прозе “Искушение грешника”.1910- участник первых футуристических сборников. В 1912г. в Херсоне издана первая брошюра Хлебникова с математико-лингвистическими опытами “Учитель и ученик”. В первые дни Октябрьской революции Хлебников в Петрограде. Революцию встретил с энтузиазмом. Гордился, что в своих числовых “пророчествах” предсказал год её свершения. В 1922 учащаются приступы малярии. Летом едет в Астрахань на лечение.28 июня 1922г. умер в Волдайской деревушке Санталово, в священных местах срединной России. В1960г. его прах был перевезен в Москву и захоронен на Новодевичьем кладбище.

Модернисты разных оттенков особенно поднимали на щит формально-экспериментаторские вещи Хлебнико-ва -- “словотворчество”, “заумь”..: Вот одно из программных для раннего Хлебникова стихотворений:

О, рассмейтесь, смехачи!

О, засмейтесь, смехачи!

Что смеются смехами, что смеянствуют смеяльно,

О, засмейтесь усмеяльно!

О, рассмешищ надсмеяльных -- смех усмейных

смехачей!

О, иссмейся рассмеяльно смех надсмейных

смеячей!

Смейево, смейево,

Усмей, осмей, смешики, смсшики,

Смсюнчики, смеюнчики.

О, рассмейтесь, смехачи!

О, засмейтесь, смехачи!

(“Заклятие смехом”)

При жизни Хлебников был известен очень узкому кругу. После смерти поэта круг этот несколько расширился. Тогда же началась канонизация Хлебникова как художника и мыслителя для избранных. В его стихах легкий отблеск смысла присутствует в звуках человеческой речи, звук в определенной степени “содержателен”. Соответствия “зрительного” и “звукового” Хлебников уловил. Он был большим мастером стихов-“перевёртышей”, которые читаются слева направо и справа налево:

Кони, топот, инок,

Но не речь, а черен он.

Эти и подобные им вещи превозносились близким окружением поэта как откровения искусства будущего. Но был и другой Хлебников- поэт жесткого и мудрого зрения, благородной естественности, наивная и высокая душа.

Мне много ль надо?

Коврига хлеба

И капля молока,

Да это небо,

Да эти облака!

(“Каменная баба”)

В одной строчке Хлебников способен явить огромный истори-чески-социальный смысл, явить его резко, без морализаций и повествова-тельных подробностей, жестоко и жестко, раняще серд-це и воображение: “Вот Лена с глазами расстрела” (здесь и сами зловещие события расстрела рабочих на Ленских золотых приисках в 1912 году, потрясшие Рос-сию; и образ беды, кошмара, муки -- “глаза расстре-ла” ).

Жизненную миссию Хлебников осознал рано и отчетливо- “Стать звонким вестником добра”. Свободно передвигаясь в “правременах”, он остро чувствовал и время, а котором жил, “потоп торга и рынка”, ужас войн, неправедность социального устроения, величие революции. Удивительные крайности умещались в Хлебникове. С годами заметно побеждало в нем все же веление доискаться до правды, а не до “праязыка”.

Когда в сентябре 1908г. Хлебников, вчерашний студент Казанского университета, увлекавшийся математикой и естественными науками, но уже немного писавший стихи и прозу, приехал в Петербург. Он приехал с благой целью и решимостью завершить высшее образование в центре научной и культурной жизни тогдашней России и быть ближе к источникам нового искусства и духовности,-- он оказался в среде и атмосфере плодотворной и губительной одновременно. Университет он почти не посещал, хотя несколько раз переводился на разные отделения. Но судьба определилась -- литература и философско-математические изыскания. Кстати, сам Хлебников всю жизнь считал свои занятия по исчислению “законов времени” главным делом, а поэзию и прозу -- способом живого изложения их. Нелюдимый и странный в столичной среде провинциал, Хлебников своей подлин-ностью, оригинальным складом личности привлекал к себе внимание и вызывал интерес, но больше -- любо-пытство. Он поражал мировоззрением, рожденным не столько книжными штудиями, сколько экзотическими для людей городской культуры “сцеплениями” с миром природы и редкой для его возраста самостоятельностью взглядов. Он хорошо знал современную литературу и изобразительное искусство (Хлебников сам был даро-витым художником). Ценил символистов, особенно Федора Сологуба и Вячеслава Иванова. С последним он был уже знаком и переписывался. Литературный дебют Хлебникова отмечен 1908 годом -- рассказ “Искуше-ние грешника”. Он познакомился со многими видней-шими символистами и близкими им литераторами. Алексей Ремизов и Михаил Кузмин благосклонно от-неслись к словесным опытам Хлебникова. Поначалу как свой он был принят и среди литературно-художествен-ной молодежи, объединившейся вокруг редакции жур-нала “Аполлон”. То были будущие акмеисты - Н. Гу-милев, А. Ахматова, О. Мандельштам и другие. Чуть позднее произошли встречи, жизненно важные для Хлебникова: братья Д. и Н. Бурлюки, Е. Гуро, В. Мая-ковский, В. Каменский,.К. Малевич, П. Филонов, М. Ла-рионов, А. Крученых... Уже перечисление этих имен, при всей не равноценности судеб и талантов, говорит об одном -- Хлебников в гуще русского “левого искус-ства”, кубофутуризма в поэзии, кубизма и близких ему. Приход Хлебникова в русскую литературу был связан с футуризмом. По сравнению с соперниками- символистами и акмеистами, которые мыслили свое дело в пределах культуры, - футуризм осознает себя как антикультура и на этих основаниях пытается построить здание “искусства будущего”. Футуризм осознавал себя искусством урбани-стическим и современным -- поэтизирование внешних примет машинной цивилизации и большого буржуазно-го города. Явная и прельстительная для многих антибур-жуазность футуризма была революционной лишь в анархистском понимании этого слова. Потому творче-ство футуристов было прежде всего “творчеством разру-шения” (заумь Крученых, беспредметное искусство в живописи). Возможно, было в футуризме и кое-что здра-вое -- требование демократи-зации искусства, известное расширение изобразительных средств, ориентация на современность,-- но сам пафос его был губителен и мертвящ. В этическом смысле футуризм оказался край-ним проявлением нигилизма. Изгнав сердце и душу из своего творчества, футуристы мало чего добились. Дос-тижения талантливых и честных людей (Маяковский, Хлебников, некоторые художники) произрастали там, где кончался футуризм и начиналось подлинное искус-ство. Хлебникова это касается прежде всего.)

В послереволюционные годы Хлебников- художник неизмеримо вырастает. В декабре 1921 года он писал:“Я чувствую гробовую доску над своим прошлым. Стих свой кажется чужим”. Его поэзия “обмирщается”, делается проще, яснее, глубже. Он создает многочислен-ные произведения о событиях революции, гражданской войны в России, Иране. Напряженно думает и пишет о будущем. Стихотворения и поэмы Хлебникова стано-вятся более непосредственными по тону и манере, об-разы жизненно и эмоционально более убедительными, морально-идейная позиция выявляется открыто и с мак-сималистской неукоснительностью. Интонационный стих свободно вмещает разноголосицу эпохи. Появля-ются вещи сюжетно-фабульные, с чертами повествова-тельного психологизма. Хлебников приходит к страст-ной стихотворной публицистике. В 1921 году в Пяти-горске поэт создает несколько стихотворений о голоде, который тогда смертоносно бушевал в Поволжье и унес миллионы жизней (“Голод”, “Трубите, кричите, неси-те!”).

Этическая глухота и претенциозная развязность почти всей футуристической поэзии и модернистского искусства задели своим механическим крылом прирожденную, тонкую подлинность Хлебникова, что-то в ней исказили, смешали, спутали, сбили с толка и лада. Слово дано поэту -- для правды, для “испытанья сердец”, как считал Блок. Таким оно было даровано и Хлебникову. Отступничества и соблазны свободного артистизма могли помешать и помешали поэту, но слово сильнее -- оно “вначале было”,-- и оно победило.

Однажды Хлебников написал: “Родина сильнее смерти”. И он -- русский поэт Велимир Хлебников -- с родиной.(3, стр.21-44)

Список использованной литературы:

1. Анна Ахматова “Стихотворения и поэмы”, вступительная статья А.И.Павловского. Лениздат, 1989.

2. Л.А.Смирнова и др. “Русская литература ХХ века”, часть 1-ая. Москва, “Просвещение” 1994.

3. Велимир Хлебников “Избранное”. М.,1988.

4. Харджиев Н. И., Тренин В. В. Поэтическая культура Маяковского. М., 1970.

5. Р.М.Шукуров «Справочник русской литературы»

6. Катанян В. Маяковский: Хроника жизни и деятельности. М., 1985.

7. “Серебряный век: поэзия” АСТ Олимп, 1996г

Банников Н.В. “Серебряный век русской поэзии”. Просвещение, 1993 г.

Array

Новости