Историко-минерагенический анализ геологического прошлого континентов
Историко-минерагенический анализ геологического прошлого континентов
Историко-минерагенический анализ геологического
прошлого континентов
А. Д. Савко, Л. Т. Шевырев
Воронежский государственный университет Поступила в
редакцию 1 марта 2010 г.
Аннотация.
Если основные месторождения раннегерцинского этапа формировались в обстановках
растяжения и в связи с мантийными источниками (кимберлиты, аккумуляции
массивных сульфидов), то последующее позднегерцинское рудообразование оставило
скопления рудного вещества, связанного с иными энергетическими обстоятельствами,
– позднекаменноугольными–пермскими и более поздними гранитоидами. Пермские
интрузии, прорвавшие в складчатых областях ранее накопившиеся толщи, сформировали
жильные и контактовые месторождения в Тянь-Шане, Казахстане, на Урале, Чешском,
Французском, Армориканском массивах, Лакланском поясе Восточной Австралии.
Тогда же возникли золоторудные гиганты Мурунтау в Кызыл-Кумах, Кумтор на
востоке зоны сдвига Талас-Фергана, многочисленные редкометалльно-редкоземельные
залежи Восточного Казахстана, Киргизии. Позднегерцинский возраст имеют
золотоносные сульфиды уральских месторождений: Березовского под Екатеринбургом
(девонские определения, 380 млн лет), Кочкарского, руды Урала шеелитовые
(Гумбейское), вольфрамитовые (Юго-Коневское), тантало-ниобий-флюоритовые, берилл-флюоритовые,
пьезокварцевые. Примерно на рубеже перми и триаса (240 млн лет назад) возник
медно-молибденовый гигант Центральной Монголии Эрдэнет. Эндогенные
месторождения, ассоциирующие с обстановками растяжения, формировались в
финальные фазы этапа в немногих районах мира. Однако среди них уникальный
Норильский рудный район в составе Норильского, Тальминского, Южно-Норильского и
Талнахского рудных узлов, в котором сосредоточено до трети мировых ресурсов Ni
(70 % российских), 90 % запасов платиноидов России. Рудные залежи появились в
конце раннего триаса, этапы рудоподготовки прослеживаются с протерозоя.
Позднегерцинские экзогенные месторождения представлены грандиозными скоплениями
медистых песчаников и калийных солей Западной и Восточной Европы, Приуралья, Прикаспия.
Позднегерцинскими являются уникальные скопления редких металлов якутского
Томтора, сконцентрированные, прежде всего, в предпермской коре выветривания. Из
прочих экзогенных аккумуляций упомянем небольшие месторождения бокситов Китая, а
также верхнепермские оолито-микрозернистые фосфориты формации Фосфориа (1, 5
млрд т Р2О5), выходы которых прослежены через западные штаты США, Западную
Канаду на территорию Аляски.
В
позднем карбоне – перми сформировалось складчатое горное сооружение Урала, возник
Предуральский краевой прогиб. В поздней перми герцинский тектогенез спаял в
единое целое многие площади Тянь-Шаня, где утвердился тектонический режим, близкий
платформенному, появился пенеплен, существовавший с конца палеозоя, по меньшей
мере, до палеогена включительно. Этот этап развития Земли С. В. Тихомиров [1, c.
410] называл антраколитовым, по частому присутствию в разрезах черных или
темных известняков и доломитов, углистых или битуминозных (антраколит – черный
органогенный кальцит или доломит). Описываемый временной интервал оказался
различным по продуктивности для разных подвижных суперпоясов.
Наиболее
выраженные и значительные минерагенические события произошли в регионах
Средиземноморья, Казахской горной страны, Монгольском и Среднеазиатском поясах,
частично – в Юго-Восточной и Восточной Австралии.
Для
нашей проблемы особый интерес представляет то, что на платформах в
позднегерцинский этап впервые столь ярко проявился трапповый магматизм, масштабы
которого неизмеримо превзошли все подобное в прошлом, в том числе и в
раннегерцинское время. Пространственные связи между трапповыми формациями и
алмазоносными кимберлитами очевидны, хотя считается, что первые и вторые не
связаны между собой ни генетически, ни даже по возрасту становления. Однако
нельзя не признать обоснованными мнения об особой роли трапповых синеклиз, в
том числе позднегерцинских, в распределении кимберлитов. Так, по мнению Н. А.
Божко, в Восточной Сибири [2] поля алмазоносных магматитов формируют краевые
пояса по их периферии. В частях приосевых, максимально прогнутых, над мантийными
выступами кора слишком утонена и восходящий мощный тепловой поток не
способствует сохранению алмазов. Связи излияний траппов с образованием
отрицательных структур очевидны и в иных регионах.
Первые
проявления щелочных базальтоидов в Котуйской зоне Тунгусской синеклизы
состоялись намного раньше основных трапповых излияний триаса, уже в ранней и
поздней перми. На западе синеклизы – Енисейское поднятие (нынешний Енисейский
кряж) – возникли тела киинского щелочно-карбонатитового комплекса с датами 250–
270 млн лет, что отвечает второй половине пермского периода. В раннем–среднем
триасе производные толеитовой (частично оливин-базальтовой) магмы, вероятно, мантийного
происхождения (диабазы, габбро-диабазы, габбро, долериты, базальты) заняли
около 1, 5 млн км2 (по другим оценкам, 2, 0 и 2, 5 млн км2) нынешней Восточной
Сибири.
В
Предуральском прогибе становление покровов трапповых базальтоидов
предшествовало формированию впадин, выполненных триасовыми отложениями. В
Северо-Балхашской геосинклинали со среднего карбона по раннюю пермь накопились
андезито-дацито-липаритовые толщи мощностью до 3–4 км (!) [3]. Пермский
магматизм затронул Восточную Сибирь (интрузии траппов), Восточную Австралию, южный
и центральный сегменты Западной Европы. Он представлен мощными вулканогенными
образованиями в Монголо-Охотском поясе, Южном Казахстане, Киргизии, Западном
Китае, Южном острове Новой Зеландии. В целом, площади, занятые магматитами, в
среднем и позднем палеозое последовательно и плавно наращивались. В этом важное
отличие средне-позднепалеозойского магматизма от раннепалеозойского, развивавшегося
циклично, с максимумом в ордовике. Количественно это выражалось так (в скобках
площади платформенного магматизма, в млн км2): девон – 1, 3 (0, 1); ранний
карбон – 1, 8 (0); средний–поздний карбон – 2 (0); пермь – 3, 6 (0, 45).
Завершающая
фаза позднегерцинского диастрофизма (ранний–средний триас) характеризовалась
еще большим распространением магматических процессов – на площади 4, 2 млн км2
(на платформах – 1, 4 млн км2). Прежде всего, прирост произошел за счет
магматической активизации регионов, где иногда подобной деятельности не было
уже сотни млн лет – Западная Сибирь, Суматра, Калимантан, отдельные районы на
востоке США и т. д.
Столь
значительная эндогенная активность не могла не сопровождаться формированием
многочисленных рудных и нерудных аккумуляций. Аридные условия этапа, его
геократический характер способствовали появлению месторождений медистых
песчаников, металлоносных кор выветривания, калийных солей.
1.
Историко-минерагенические провинции (эндогенный рудогенез) Для
позднегерцинского этапы в пределах континентов Земли выделены
историко-минерагенические провинции (ИМП, рис. 1): I.
Западноевропейская–Североафриканская. II.
Уральско-Казахстанско-Среднеазиатская. III. Южносибирская-Центральномонгольская.
IV. Восточно-Австралийская. V. Перилаврентийская.
VI.
Тарима – Внутренней Монголии. VII. Енисейско-Оленекская. VIII. Северо-Запада
Тихоокеанского кольца. IX. Кордильер.
I.
Западноевропейская–Североафриканская ИМП. Площадь провинции одна из наиболее
насыщенных эндогенными месторождениями, сформировавшимися в позднегерцинский
этап. На формирование гипогенных рудных месторождений в Западной Европе особое
влияние оказали крупные срединные массивы: Иберийской Месеты (западней Мадрида),
Армориканский (полуострова Котантен и Бретать во Франции), Центрально-Французский,
Верхнерейнский, Чешский. Подобные формы совместно образовали Саксоно-Тюрингскую
зону с широким развитием основного магматизма. Кислый магматизм доминировал в
пределах Молданубской глыбы, объединенных Центрально-Французском, Верхнерейнском,
Чешском массивах. На Большом Кавказе в позднегерцинский этап сформировалось
множество небольших месторождений, связанных с крупными интрузиями
средне-верхнекаменноугольных гранитоидов: редкометалльные пегматиты (W, Mo, Bi,
Sn, As минерализация). В позднем карбоне и перми становление малых интрузий
гранодиоритов, гранит-порфиров, сиенитпорфиров сопровождалось появлением
свинцовоцинковых залежей.
Облик
ИМП определяют крупнейшие олововольфрамовые ресурсы Корнуолла, Иберийского
полуострова, комплексные золотоносные, полиметаллические, редкометалльные, урановые
аккумуляции Центрально-Французского и Богемского массивов. Перечислим основные
типы возникших в описываемое время месторождений полезных ископаемых, среди
которых: 1 – высокотемпературные гидротермальные жилы, штокверки и грейзены с
касситеритом и вольфрамитом рудных полей Эшасьер и Монтебра, связанные с
двуслюдяными гранит-порфирами («гранулиты») и альбититами Центрального
Французского массива (305–293 млн лет); 2 – низкотемпературные жилы и штокверки
красноватого кварца, брекчии с урановой смолкой и флюоритом (Буа Нуар, 260 млн
лет), брекчии которого, локализованные среди позднегерцинских гранитов, содержат
до 6 % урана; 3 – золотоносные кварцевые жилы, скарны и метасоматиты (Салсинь, Шатле,
Шени, Кро-Галле); 4 – скопления руд пятиэлементной формации в дотриасовых
породах с датами по ураниниту 235 ± 6 млн лет (Виттихен, германский
Шварцвальд); 5 – средневарисские (310–280 млн лет) Чешского массива, скарновые
с Fe, W (Меденек); жильные вольфрамовоодовянные (Пехтельсхгрюн, Овизна, Лота);
гидротермальные с золотом (Роудни); 6 – юные варисские (270–250 млн лет)
Чешского массива: Li-содержащие жильные с Sn, W (Циновец-Циннвальд, Альтенберг);
жильные полиметаллические (Кутна Гора, Стара Возница); жильные антимонитовые
(Богутин); жильные с киноварью (Дедова Гора); мезотермальные уранинитовые
(Пшибрам, Яхимов).
II.
Уральско-Казахстанско-Среднеазиатская ИМП. На Урале в среднем–позднем карбоне и
перми преобладали обстановки сжатия, определившие покровно-надвиговую структуру
этого субмеридионального складчатого сооружения. В восточной зоне Урала тогда
же появились тела гранитоидов, а позднее, в триасе, – линейные меридиональные
депрессии. В Восточно-Уральском синклинории возникли грабены Буланаш-Елкинский,
Челябинский, на севере Тагильского – Богословский, Волчанский, в Зауральском
антиклинории – Ирбитский, Анохинский, Кочердыкский, Юламановский, в
Тюменско-Кустанайском синклинории – Тюменский, в пределах Убоганского поднятия
Тургайской седловины – Кушмурунский. Самые протяженные из них – Челябинский и
Убоганский, прослеженные на 100–200 км при ширине в первые десятки километров.
Остальные имеют скромные размеры – в длину десятки километров, в ширину первые
километры.
Триасовое
выполнение грабенов Урала мощностью 1–3 км (до 4 км) принадлежит двум свитам: тулунской нижнесреднетриасовой вулканогенномолассовой и
средневерхнетриасовой челябинской сероцветной. Континентальные отложения тулуна
часто подстилаются корой выветривания, в том числе по гранитоидам. На базальных
конгломератах или брекчиях залегают лавы и туфы базальтов. Отмечены в
подчиненном количестве лавы и туфы липаритов. В верхах свиты известны
пестроцветы с редкими прослоями бурого угля [10, с. 62–66]. V. V. Zaykov et al.
[11, с. 322] связали с позднепалеозойскими гидротермальными изменениями
ультрамафитов известные уральские месторождения талька. На площади их рудных
полей, помимо собственно тальковых залежей, распространены породы
актинолит-тальковые, тальк-тремолитовые, хлорит-тальковые, брейнерит-тальковые.
Иногда тальксодержащие образования оказываются перекрытыми продуктами
выветривания. Среди талькмагнезитовых пород наблюдаются блоки серпентинитов, рассеченные
многочисленными дайками диоритов (Шабровское тальк-магнезитовое, Миааские
талькитовые месторождения). Благородный тальк-стеатит образует залежи мощностью
1–2 м на контактах с дайками. Здесь же попадаются и нодулы светло-серого
нефрита.
В
позднегерцинский этап на Урале возникло множество интересных в экономическом
отношении месторождений, связанных с гранитоидами. К ним относят скопления
золотоносных сульфидов Березовского (имеются девонские определения, 380 млн лет,
но их считают удревлеными), Кочкарского, шеелитовые (Гумбейское), вольфрамитовые
(Юго-Коневское), тантало-ниобий-флюоритовые, берилл-флюоритовые, пьезокварцевые.
В позднегерцинское время продолжился процесс появления все новых месторождений
медноколчеданных руд, начавшийся в силуре. Если самые древние месторождения
Кабанское V, Левиха этого типа датируют 430–410 млн лет, то наиболее поздними
оказываются средне- и даже позднекаменноугольные – 300 млн лет и моложе [12; 13,
с. 132, 133]. Частично позднегерцинскими являются по датам (325–285 млн лет) колчеданы
месторождений Дегтярского, им. ХIХ Партсъезда, Учалы, финальные стадии
рудообразования Блявинского, Сибаевского, Гая.
К
рубежу среднего и позднего карбона относят становление известных пегматитовых
месторождений драгоценных камней – изумрудов, аквамаринов, топазов, турмалинов
– Мурзинки, описанные в свое время А. Е. Ферсманом. Пегматиты Ильменского
заповедника Южного Урала с колумбит-танталитовой минерализацией, вероятно, несколько
моложе: они связаны с гранитами, возраст которых 0, 27–0, 21 млрд лет (ранняя
пермь – средний триас).
Биотит-карбонатные
нефелиновые сиениты– миаскиты Южного Урала датированы 270–260 млн лет (пермь).
Их массив в районе станции Миасс, Челябинская область, занимает площадь 30 Ч 5 км.
Миаскиты
сопровождают жилы нефелиновых пегматитов, иногда с пирохлором. На севере
массива имеется Вишневогорское месторождение ниобия (60о 42’ в.д., 56о 56’ с.ш.) – тела альбититов и альбитизированных пегматитов и зоны карбонатизации. Они и
содержат промышленные концентрации малотанталового пирохлора. Концентрации
Nb2О5 – 0, 1–0, 2 % [14, с. 50].
Важным
источником флюоритового сырья для металлургической промышленности [13, с. 134]
с предвоенного времени была Амдерма. Ее залежи предположительно триасового
возраста, обнаруженные на берегу Карского моря в северной части Югорского
полуострова, эксплуатировались с 1930 г., но ныне работы на месторождении
приостановлены [15, с. 417]. Руды Амдермы содержат до 70 % и более флюорита, несколько
процентов цинка (максимально 16, 7 %), медь и свинец. Открыто в них и золото, первые
граммы на тонну [15, с. 333].
Месторождение
находится в пределах Пайхойско-Вайгачского антиклинория, для которого характерна
зональность в размещении скоплений: меди и никеля – среди кембрийских
метаморфитов в ядре структуры, свинцово-цинковых, флюоритполиметаллических, флюоритовых
– на крыльях и в периклинальном замыкании. Жильные, пластовые, гнездообразные и
неправильной формы залежи с флюоритом открыты в этом районе в наиболее
напряженных тектонических обстановках на сорока площадях среди отложений от
рифейских до пермских.
Казахстанский
металлогенический пояс протяженностью до 6000 км при ширине до 2000 км и имеет сложное мозаичное строение. Во впадинах Баканас, Калиакэмель, Токрау
(север Балхаш-Илийского вулканического пояса) верхи нижней – низы верхней перми
представлены трахибазальт-трахилипаритовой формацией. В поздней перми – раннем
триасе восточней Караганды появились проявления наземного существенно калиевого
контрастного вулканизма аюлинского комплекса. Его аналог – семейтаусский
комплекс к западу от Семипалатинска, на западном ограничении Иртыш-Зайсанской складчатой
системы герцинид Казахстана. Пермские субширотные рифтовые зоны известны и в
соседнем Джунгарском массиве на территории Китая [10, с. 51–56, 61]. Помимо
Зайсанской складчатой системы (Горный Алтай + Калбинский хребет, или Калба), К.
И. Сатпаевым (1958 г.) для позднегерцинского этапа выделены
структурно-металлогенические зоны: 1 – Центрально-Казахстанская мозаичного
строения с месторождениями редких металлов (ассоциируют с интрузиями
аляскитовых гранитов); 2 – Тургайская с железорудными скарнами
Соколовско-Сарбайского рудного поля; 3 – Мугоджары, крайний юг Уральского пояса
с хромитовыми, медноколчеданными рудами и асбестом; 4 – Каратаусская с
полиметаллическими, золотоносными и редкометалльными рудами Ачисая и Миргалимсая;
5 – Северного Тянь-Шаня с месторождениями полиметаллов, золота, редких
металлов. Месторождения различных генетических типов, даже близкие по возрасту,
не могли не возникать в отличных структурных обстановках.
Некоторые
выводы для позднегерцинского минерагенеза таковы [13, с. 148–154]: 1 –
телетермальные стратиформные месторождения медистых песчаников с поздним
свинцовым оруденением Джезказганского типа предположительно связаны с
невскрытыми позднегерцинскими гранитоидами;
2
– телетермальные свинцово-цинковые залежи типа Ачисай-Миргалимсай в хребте
Каратау, хотя и локализованы среди верхнедевонских–нижнекаменноугольных
отложений, но тоже сопряжены с позднегерцинскими кислыми интрузивами; 3 –
скарново-карбонатные руды Аксоран-Акжальского типа локализуются в приконтактных
зонах позднегерцинских (?) гранитоидов; 4 – барит-галенитовые залежи типа
Карагайлы-Кайракты, особенно продуктивные в отношении галенита, располагаются
вдоль зон разломов и связаны с позднегерцинскими гранитоидами.
Среднеазиатский
металлогенический пояс при средней ширине около 400 км протянулся по южной периферии Казахстанского пояса на 2000 км. В начале позднегерцинского этапа здесь внедрялись гипербазиты и габбро, датированные 320– 310 млн лет (верхи
раннего и начало среднего карбона), возникали небольшие проявления хромита и
платиноидов [13]. Признаками дилатансии, господствовавшими на уровне верхней
мантии, считают проявления лампроитоподобного и щелочно-базальтоидного магматизма
Чаткало-Кураминских гор, Западного Таласа и Каржантау [16, с. 114–160], которые
тяготеют к единой глубинной Лашкерек-Пскемской (Дайбабинской) зоне нарушений.
Трубчатые тела описаны в юго-западных отрогах Чаткальских гор, где
Лашкерек-Пскемскую зону рассекают субширотный Кошмансайский и северо-западный
по простиранию Кенкольский разломы. В зоне влияния последнего имеется
Тереклинский грабен, заполненный вулканитами С2 (минбулакская свита).
Описываемые тела тянутся вдоль грабена на северо-запад. Диатрема Кошмансай
локализована в ЮВ борту грабена на контакте известняков С1 и Акбулакского
интрузива. Так как диатрема лампроитоподобных пород рассекает
нижнекаменноугольные известняки и в свою очередь рассечена кислыми и основными
дайками С2-3, считают, что верхний предел ее возраста – это верхи среднего
карбона. Интересно, что лампроиты алмазоносны, содержат обломки серых
прозрачных кристаллов полезного компонента (самый крупный – 0, 8–0, 9 мм). По классификации Ю. Л. Орлова, они принадлежат плоскогранным октаэдрам 1 разновидности, реже
псевдоромбододекаэдрам той же разновидности.
Алмазосодержащие
черные брекчии отличаются повышенными концентрациями самородных металлов и
карбидов (железисто-кобальтистой меди, кобальта, когенита (Со, Ni)3C, карбида вольфрама) [16, с. 141].
В
середине этапа произошло становление тел гранитоидов (270–260 млн лет, поздняя
пермь), с которыми ассоциируют арсенопиритовые скопления, обогащенные Au, Bi, Co.
Наиболее продуктивной оказалась поздняя стадия. С ее малыми, тоже пермскими, интрузиями
связывают месторождения и проявления Pb, Zn, Sn, Mo, Bi, Au. Минерагенические
процессы происходили на фоне заметных тектонических преобразований. Пермский и
раннетриасовый рифтогенез отмечен в отдельных районах Иртыш-Зайсанской, Джунгаро-Балхашской
областей и в Тянь-Шане. В Чаткальско-Кураминской зоне Западного Тянь-Шаня
возникают грабены и горсты, формируются пояса позднепермских даек субщелочного
кислого и основного составов. На востоке Заилийского Алатау, в хребте Кетмень
(северо-восток Северного Тянь-Шаня), в субширотном троге появляются
позднепермские тела трахибазальтов, оливиновых базальтов [10, с. 51–56, 61].
A. Yakubchuk et al. [17] полагают, что герцинский
Тянь-Шаньский ороген формировался в ходе позднепалеозойской коллизии
континентов Каракум-Таримского и Палео-Казахстанского. Западная часть Тянь-Шаня
в Казахстане и Узбекистане образована: 1 – северотянь-шаньской деформированной
окраиной Палео-Казахстанского континента; 2 – среднетянь-шаньской
позднепалеозойской вулкано-плутонической дугой; 3 – южнотянь-шаньским
интенсивно деформированным складчатым и надвиговым поясом на месте
окончательного закрытия Палео-Туркестанского океана. На рис. 2 пунктирными
линиями выделен временной интервал становления (в пределах погрешности) двух
главных месторождений золота: Мурунтау Кызылкумского сегмента и Кумтор на
востоке зоны сдвига Талас-Фергана.
Для
уточнения времени постколлизионного известково-щелочного, щелочно-известкового
гранитоидного магматизма цитируемые авторы отобрали пробы по профилю длиной
около 2 тыс. км. Профиль прошел через Северный, Средний и Южный Тянь-Шань.
Датирование провели по цирконам методом U-Pb (SHRIMP-II) в лаборатории ВСЕГЕИ.
Даты для всех постколлизионных интрузивов уложились в узкий интервал 295–280
млн лет (поздний карбон – ранняя пермь). Возраст реликтовых цирконов составляет
900 – 400 млн лет; среди них нет архейских и палеопротерозойских. Это позволило
предположить, что фундамент Кызылкумов неопротерозойский–нижнепалеозойский, с
небольшими отторженцами более древних пород. Еще особенность Кызылкумского
сегмента – присутствие новообразованных триасовых цирконов с возрастом 230–210
млн лет (интрузия Темиркобук). Даты для интрузий Кураминской дуги в Узбекистане
уложились в 320–305 млн лет. Эти магматиты вмещают гигантское Cu-Mo-Au
месторождение Калмакыр Дальнее (Kalmakyr Dalnee) в Алмалыке и ряд меньших
скоплений Au и Cu. Возраст известковисто-щелочных пород интрузива Улан (Ulan) в
Восточном Тянь-Шане тот же – 303 + 3 млн лет. Две стадии золотой минерализации
связаны с «субдукционными» (порфировые и гидротермальные системы в породах
вулканических дуг) и пост-коллизионными (орогенные залежи) гранитоидами. И
интрузии, и скопления золота связывают с транскоровыми сдвигами, образовавшимися
в результате субширотного направления горизонтальных перемещений в Тянь-Шане
после коллизии в интервале 295–280 млн лет. По этой причине названные
раннепермские линеаменты имеют важное прогнозное значение для золотой
минерализации [18].
R.
I. Koneev [19] в недавнем обзоре, посвященном золоторудным месторождениям
Узбекистана, отметил, что он занимает в Мире восьмое-девятое место по масштабам
золотодобычи. Только Мурунтау дает 80–85 т золота ежегодно, тогда как во
времена СССР – 50 т [15, с. 346]). R. I. Koneev связал возникновение этих
крупнейших аккумуляций золота с развитием вулкано-плутонического пояса
Белтау-Курама, отметив, что все основные скопления металла – Мурунтау, Кочбулак,
Чармитан – находятся в пределах узлов пересечений пояса меридиональными
разломами. Месторождения золота в Узбекистане объединяются в три группы:
Кызылкум (Мурунтау, Даугыз, Амантайтау, Окьетпес, Космоначи, Мыутенбай, Высоковальтное,
Бальпантау), Нурота (Чармитан, Гуюмсай, Мардянбулак, Джизак, Сармич, Бирон, Зармитан),
Курама (Кочбулак, Кызылалмасай, Кайрагач, Юг-1). По мнению цитируемого автора, все
они позднекаменноугольные–раннепермские.
На
территории Киргизии обнаружено более ста промышленных золоторудных объектов.
Все они позднегерцинские, принадлежат разным генетическим и минеральным типам, характеризуются
различными масштабами. По данным N. Pak [18], только в золотосульфидном гиганте
Кумтор, залежи которого локализованы в «черных сланцах», сконцентрировано около
1000 т Au, в скарнах Макмаль (Makmal) – 60 т, золотокварцевых жилах Джерой
(Jerooy) – 80 т, золотопорфировом Талдыбулак Левобережный (Taldybulak
Levoberezhny) – 80 т.
В
герцинскую тектоно-магматическую активизацию в пределах
Ак-Тюз-Муюнкумо-Наратского блока (Киргизия), сложенного породами архея и
нижнего протерозоя, возникли крупные месторождения руд бериллия, тория, свинца
и редких металлов рудного поля Ак-Тюз. Здесь внедрились сначала габбро-диориты
и монцониты первой фазы, затем сиенито-диориты (фаза 2), субщелочные
лейкократовые граниты (фаза 3), гранофиры, аплитовидные граниты и
гранит-порфиры (фаза 4). Наиболее важны с минерагенической точки зрения
лейкограниты (датированы 260 млн лет, пермь) и слепые штоки гранофиров (225–215
млн лет, средний триас). Тела гранитов имеют клиновидную форму, с сужением на северо-восток.
Все рудные залежи поля Ак-Тюз пространственно связаны с
Рис. 2. Эволюция герцинского
магматизма на Тянь-Шане. По D. Konopelko, из работы [17, рис. 3]. Пунктирными
линиями выделен временной интервал становления (в пределах погрешности) двух
главных месторождений золота: Мурунтау Кызылкумского сегмента и Кумтор на
востоке зоны сдвига Талас-Фергана лейкократовыми гранитами и гранофирами, а
генетически – с их постмагматической активностью.
Богатые
руды с содержанием свинца около 17 % ассоциируют с зоной
кварц-хлорит-биотитовых и кварц-хлоритовых метасоматитов мощностью 3–5 м, расположенной
на контакте гранофиров и брекчированных зеленых амфиболитовых сланцев.
Руды
характеризуются промышленными содержаниями редких земель и молибденита [20].
III.
Южносибирская–Центральномонгольская ИМП. Селенгино-Яблоновая
(Западно-Забайкальская, Селенгино-Верхневитимо-Ингодинская) зона салаирид
продолжает к востоку зону Северо-Монгольскую. Магматическая активизация здесь
продолжалась почти весь мезозой, более 150 млн лет. Ранняя фаза этого процесса
отнесена к перми–триасу, средняя – ранне-среднеюрская, поздняя – мальм-ранний
мел. В поясе протяженностью 1, 5 тыс. км и шириной 200–300 км известны более 350
интрузивных массивов, не считая даек, субщелочных и щелочных гранитов и
сиенитов, датированных 265–230 млн лет. С интрузиями ассоциируют
верхнепермские–нижнетриасовые вулканиты: щелочные базальты, трахиты, трахилипариты,
трахиандезиты. На юго-востоке зоны встречены и нормальные известково-щелочные
кислые и средние эффузивы. Мощность вулканитов местами оценивается в 2–3 км.
Полагают, что это образования внутриконтинентального рифта, протянувшегося от
Становика до Монгольского Алтая, с центральной частью в Орхон-Селенгинской
депрессии с мощными толщами базальтоидов [10, с. 85, 86].
Позднегерцинскими
являются крупные скопления железных руд, полиметаллические, золоторудные
залежи. Известно, что очень крупное (запасы 1450 т) месторождение Сухой Лог в
центральной части Бодайбинского золоторудного района Ленской золотоносной
субпровинции формировалось с рифея до среднего–позднего палеозоя (главный этап),
но основным возрастом оруденения F. V. Larin, D. V. Rundkvist, E. Yu. Rytsk
[21] считают интервал 350–290 млн лет (большая часть карбона, в том числе
начало позднекаменноугольной эпохи).
В
Горном Алтае распространены месторождения молибден-редкометалльно-вольфрамовой
рудной формации, наиболее ярким представителем которых является Калгутинское.
По данным А. А. Поцелуева, Д. И. Бабкина, В. И. Котегова (2006 г.), оно образовано серией крутопадающих вольфрамит-молибденит-кварцевых жил с халькопиритом, висмутином,
бериллом. Становление тел происходило, как показали материалы И. Ю. Анникова, А.
Г. Владимирова, С. А. Выставного, А. В. Титова, в триасе, в интервале 202–213
млн лет. Руды связаны с одноименным массивом лейкогранитов.
С
восточно-сибирскими траппами, имеющими преимущественно раннетриасовый возраст, связаны
месторождения активизированных восточной и юго-восточной окраин Сибирской
платформы, частично заходящие и в ее пределы. Они относятся к крупным
Нижне-Тунгусскому и Ангаро-Илимскому железорудным бассейнам.
Nb-Zr-REE-минерализация
в Центральной Монголии ассоциирует с высокощелочными гранитами. Ее проявления
среди верхнепалеозойских вулканогенных (базальты, андезиты, риолиты) и
осадочных толщ, исследованы во впадине Ханбогд (Khanbogd), где связаны с
одноименным плутоном, перекрытым меловыми красноцветами. По данным Н. В.
Владыкина с соавторами (1981 г.), возраст местных толщ укладывается в интервал
362– 245 млн лет (K-Ar), т. е. варьирует от позднего девона до перми. Rb-Sr
изохронный возраст плутона Ханбогд (Khanbogd) – 282 ± 21 млн лет (ранняя
пермь). Для главной фазы магматизма получена и еще одна Rb-Sr дата: 295 ± 5, 3
млн лет, поздний карбон. Полагают, в первую фазу внедрялись щелочные граниты, во
вторую – их тонкозернистые разности и различные дайки. Редкометалльная
минерализация встречена в пегматитах.
В
конце перми (244, 9 ± 22, 4 млн лет назад) на юге Монголии возник массив
нефелиновых сиенитов с карбонатитами Лугиингол (Lugiingol), наиболее изученный
из нескольких подобных тел, образующих щелочной интрузивный комплекс Южной
Гоби. На площади плутона обнаружены, помимо нефелиновых сиенитов, представляющих
главную фазу, щелочные габбро (ийолиты) и поздние дайки. Подсчитанные запасы
полезных компонентов карбонатитов составляют 14 тыс. т [22].
Основное
Cu-Mo порфировое месторождение Монголии – Эрдэнет (Erdenetiin Ovoo, или
Erdenet). Оно находится в троге Orkhon-Selenge, выполненном
вулканогенно-осадочными толщами. На рудном поле Эрдэнет подсчитаны запасы руды
1, 78 млн т с содержаниями 0, 62 % Cu, 0, 025 % Mo. Цитируемые авторы полагают,
что трог возник в пределах активной континентальной окраины и прошел несколько
стадий геодинамической эволюции, от ранней внутриконтинентальной (рифтогенез в
пределах области мелкого континентального шельфа) до внедрения пермских
субаэральных мафитов, щелочных вулканитов и еще более поздних триасовых
основных вулканитов. Состав плутонов, интрудированных во все перечисленные
образования, варьирует от диоритов до гранодиоритов, кварцевых сиенитов, лейкогранитов,
т. е. тот же, что и вмещающих пород. Рудоносная система Эрдэнет формировалась
под мощным влиянием интрузивного процесса – становления тел порфиритов, которые
цитируемые авторы назвали «раннемезозойскими». Различают три фазы наложенных
изменений: кварц-серицитовую с аргиллитизацией средней степени по периферии;
кремнеземистую; пропилитовую. Зональность проявляется при переходе от глубинных
и центральных частей порфиритового массива к менее глубинным и внешним.
Ранние
биотит, калишпат и халькопирит характерны для более глубоких горизонтов
месторождения, пропилитизация же удалена от кварц-серицитовой зоны и
наблюдается за пределами добыточного карьера. По данным Y. Watanabe et H. Stein
[23], вoзраст руд Эрдэнета составляет 240 млн лет, т. е. отвечает началу триаса
[24].
IV.
Восточно-Австралийская ИМП имеет выраженную золоторудную специализацию. В штате
Квинсленд известно крупное золоторудное месторождение Гимпи, которое считается
раннетриасовым (235, 220 млн лет). В этом же штате эксплуатировали
раннетриасовые золоторудные залежи в трубке взрыва среди девонских пород на площади
Маунт Морган. Очень интересно героцинское платинометалльное месторождение
Файфилд (Fiёеld), Новый Южный Уэльс. Шлиры платины и палладия здесь встречены в
поздних пироксенитовых линзах и жилах. Платиноиды в значительном количестве
наблюдались в клинопироксенитах, обогащенных биотитом [25].
V.
Перилаврентийская ИМП. В пределах складчатого обрамления Лаврентийского щита
известны некоторые важные рудные аккумуляции позднегерцинского этапа. В рудном
районе Искут (Iskut), Золотой Треугольник с Долиной Десяти Тысяч Дымов, пров.
Британская Колумбия, Канада, Au, Ag, Cu оруденение формируется непрерывно с
палеозоя до наших дней, благодаря постоянному поступлению летучих (Hg, As, Sb).
Там же в пределах рудного поля Брелорн Пайонир золотокварцевые жилы ассоциируют
со штоками диоритоидов перми и триаса. На севере Аппалачского пояса в Канаде
известно герцинское полифазное олово-вольфрам-висмутовое порфировое
месторождение Маунт Плезант (Mount Pleasant). Его залежи локализованы среди
грейзенизированных надинтрузивных брекчий [6, с. 120]. Для Северной зоны
месторождения подсчитаны запасы руды 7, 1 млн т, содержащей 0, 62 % Sn, 0, 65 %
Zn, 0, 05 % Bi, 90 г/т In, 0, 12 % Сu, 0, 08 % WO3, 0, 04 % молибденита. В зоне
Fire Tower запасы составляют 9 млн т руды (0, 03 % Sn, 0, 08 % Zn, 0, 1 % Bi, 0,
05 % Cu, 0, 2 % Mo, 0, 4 % WO3, 30 г/т In) [8, с. 186].
В
триасе появились крупные эпитермальные скопления серебра Гринс Крик (Greens
Creek) на Аляске, с содержаниями серебра 665 г/т [6, c. 123].
VI.
ИМП Тарима – Внутренней Монголии. В Южной Гоби в середине перми (244, 9 ± 22, 4
млн лет) сформировался массив нефелиновых сиенитов с карбонатитами Лугиингол
(Lugiingol). Он содержит редкоземельную минерализацию (ресурсы 14 тыс. т).
J.
W. Mao et al. [26] сообщили о новых открытиях медно-никелевых месторождений в
китайских Тянь-Шане и Алтае, относящихся к Синцзян-Уйгурскому национальному
району. С 1980-х гг. здесь обнаружено более 20 небольших и средних по запасам
скоплений подобных руд, часть из которых разрабатывается. Они связаны с телами
базитовультрабазитов и крупными региональными разломами. По данным Re-Os
датирования, все месторождения оказались сформировавшимися в узкий временной
интервал пермского периода между 285 и 275 млн лет назад. Близкие даты получены
и SHRIMP разновидностью U-Pb метода для цирконов вмещающих магматитов.
Месторождения
Киньэрблар (Qing’erblar), Хоньлинь (Hongling), Калатоньке (Kalatongke), Тулаэрген
(Tula’ergen), площадей Бакишикуан (Baquishiquan), Люобей (Luobei), Хуаньшань-Ень’эркуан
(Huangshan-Jong’erquan) принадлежат двум генетическим типам, собственно
плутоническому, связанному с выбросом вещества из глубин по подводящим каналам,
и типу магматических дифференциатов, связанному с силлами. Цитируемые авторы
«ортомагматические» медно-никелевые месторождения Северного Синцзяна отнесли к
этапу постколлизионного растяжения, связав их с гипотетическим
позднекаменноугольным–раннепермским мантийным плюмом. С базит-ультрабазитовыми
магматическими системами и сопровождающими их месторождениями меди и никеля
ассоциируют рои даек, возникшие вдоль параллельных региональных разломов.
Породы магматических систем и даек фракционированы, что позволяет их считать
подводными каналами-фидерами для ныне эродированных покровов базальтов [26].
VII.
Енисейско-Оленекская ИМП. В раннем– среднем триасе достиг апогея и завершился
процесс становления траппов Восточно-Сибирского плоскогорья, начало которого
некоторые исследователи относят к перми, другие – к позднему карбону [27, с.
89]. С ними и связывают большинство полезных ископаемых ИМП – колоссальные
аккумуляции платинометалльных медно-никелевых руд Норильска (до трети мировых
ресурсов никеля), скопления исландского шпата Нижне-Тунгусского (Путоранского)
и Ангаро-Вилюйского (Катангского) кальцитоносных районов, скарновые железные
руды Нижне-Тунгусского и Ангаро-Илимского бассейнов. В описываемом регионе
производные толеитовой (частично оливин-базальтовой) магмы, вероятно, мантийного
происхождения (диабазы, габбро-диабазы, габбро, долериты, базальты) заняли
около 1, 5 млн км2 (по другим оценкам, 2, 0 и 2, 5 млн км2). В. С. Соболев [27],
со ссылкой на работы М. Л. Лурье и В. Л. Масайтиса, различал в истории
вулканизма региона 5 фаз, сформировавших 13 интрузивных комплексов. Все
последние, несмотря на определенные отличия, объединяют повышенная железистость
и особенно – быстрое нарастание такой железистости в процессе
кристаллизационной дифференциации. Так, если в обычном трапповом оливине
фаялитового компонента Fe2[SiO4] около 40 %, то в пегматитоподобных жилах его
уже до 80 %.
Трапповый
вулканизм, как пространственно, так и одновременностью возникновения, совпал с
ультраосновным и щелочным магматизмом, но не обнаружил с ним очевидных
генетических связей. В. С. Соболев [27, с. 91] считал, что попытки связать
траппы, с одной стороны, и кимберлиты и прочие ультрабазиты – с другой, петрографически
некорректны. В самом деле, в кимберлитовых оливинах только 10 % фаялитового
компонента и уже поэтому содержащие его породы не могут оказаться
дифференциатом трапповой магмы. Колоссальные объемы траппового магматизма
Восточной Сибири свидетельствуют о региональном плавлении верхней части
базальтового слоя, не затронувшем более глубокие горизонты.
О
масштабах и развитии траппового и сопутствующего магматизма говорит пример
Меймеча-Котуйского района, расположенного на периферии Тунгусской синеклизы [28,
с. 88]. Над погребенным Котуйским авлакогеном перед толеит-базальтовыми
эффузиями сначала накопились толщи мощностью 250–300 м нефелиновых базальтов, авгититов,
нефелинитов и прочих щелочных базальтоидов, позднее – еще около 1500 м щелочных базальтоидов, но в чередовании с трахибазальтами, еще позднее – до 1000 м пикритовых лав-меймечитов. Таким образом, в Меймеча-Котуйском районе вулканитов накопилось 2, 5–3,
0 км вместо обычных для этой части Средне-Сибирского плоскогорья 0, 5–1, 5 км.
В
позднегерцинский этап в ИМП появились массивы щелочных и ультраосновных пород с
карбонатитами, в том числе Гулинской группы Маймеча-Катуйской субпровинции с
пемскими– триасовыми датами (Гули, Одихинча, Бор-Урях,
Кугда,
Маган, Ессей, Чангит, Романиха, Немакит, Сонна и др.). Они содержат ТR, Ta, Nb
и т. д. Например, породы массива Маган (250 млн лет, площадь около 42 км2)
обогащены апатитом, минералами железа, титана. С ними связаны аккумуляции
флогопита. Из двенадцати открытых магнетитовых тел наиболее крупные имеют
мощность 41 и 124 м, содержания железа 32, 25 и 41, 26 % (33, 17 % железа в
среднем по скважине 88). В 2, 2 км южнее оконтурены еще 10 магнетитовых тел
общей мощностью 8–10 м (средние содержания 32, 6–44, 19 % железа, 1, 2–4, 7 %
титана). Суммарные прогнозные ресурсы железа только этого массива оценены в 1, 5
млрд т [8, с. 87]. В Енисейской субпровинции сформировался Кийский массив
ультращелочных пород с карбонатитами, датированными 250 млн лет. В его пределах
особую ценность представляет бастнезит-рабдофлоритовая залежь с ксенотимом в
ферригаллуазит-лимонитовых породах коры выветривания [8].
Для
целого ряда тел кимберлитов Анабарской субпровинции (поля Молодинское, Куойкское,
Куранахское, Лучаканское (присутствуют нижнетриасовые пластовые кимберлиты), Ары-Мастахское,
Старореченское) получены позднегерцинские (310–200 млн лет) радиологические
данные. Трапповый магматизм активно воздействовал на ранее сформировавшиеся
тела верхнедевонских кимберлитов [29]. На контакте с интрузиями
дифференцированных траппов пикроильменит замещался анатазом, пироп хлоритизировался
с образованием на поверхности пирамидально-черепитчатого рельефа, а выделения
хромшпинелидов покрывала сеть микротрещин. Предполагается даже полное
уничтожение пиропа и пикроильменита в верхнепалеозойских терригенных отложениях,
если они интрудированы подобными дифференцированными телами. Во всяком случае, количество
индикаторных минералов уменьшается, а их соотношение меняется. Примером
является трубка Краснопресненская Алакит-Мархинского кимберлитового поля, интрудированная
полого залегающим трапповым силлом мощностью 90 м. В подобных условиях неустойчив и алмаз, который подвергается католическому окислению.
Между
тем недифференцированные «сухие» траппы либо никак не воздействуют на минералы
кимберлитов, либо их влияние весьма невелико.
В
конце раннего триаса, хотя ранние этапы рудоподготовки прослеживаются с
протерозоя, появились рудные аккумуляции Норильского рудного района на севере
Красноярского края (Норильский, Тальминский, Южно-Норильский и Талнахский
рудные узлы). В них содержится до трети мировых ресурсов Ni, 90 % запасов
платиноидов России, более 70 % ее никеля [15].
VIII.
ИМП Северо-Запада Тихоокеанского кольца занята преимущественно кайнозойскими
горными сооружениями. Большее значение имеют сохранившиеся здесь древние
(позднегерцинские) минерагенические объекты, позволяющие судить о
палеоэнергетических обстановках в недрах региона. Таков в Ватыно-Вывенкском
сегменте Олюторской тектонической зоны Корякии Сейнав-Гальмоэнан, гипербазитовый
массив с платинометалльным-хромитовым оруденением. Последнее датировано 350–250
млн лет (Re-Os), при том что сам массив предположительно ларамийский (70– 65
млн лет) [5, с. 373, 374]. На о. Сикоку, Южная Япония, позднепалеозойским
считается типоморфное медноколчеданное Бесси (Besshi). Его рудная залежь (пирит,
халькопирит, сфалерит) протяженностью до 1, 6 км локализована среди метабазитов средней части формации Минава группы Йосиногава [7, с. 54–57].
На
континенте в пределах ИМП известны платиноносные базиты-ультрабазиты
позднепермского возраста Пограничного золотоносного пояса (бассейн р.
Фадеевка). Последний входит в более крупный Ляонин-Гроденковский складчатый
пояс, пересекающий российско-китайскую границу в районе озера Ханка.
Никеленосные интрузивы габбро-кортландитового комплекса распространены в
пограничной с Россией провинции Гирин, Китай. Там они датированы средним
триасом (220–216 млн лет, Ar-Ar и U-Pb) [30].
На
самом юге ИМП, Восточно-Малайский блок, наиболее древним (позднепермским) считается
оловорудное Сунгай Лембинг (Sungai Lembing).
В
пределах этого блока известны также его триасовые аналоги на островах Белитунг
(Belitung, там же), Бангка (Bangka), Индонезия [6, c. 123].
IХ.
ИМП Кордильер. В североболивийских Андах распространены вольфрамо-висмутовые
месторождения пермо-триасового возраста (основное оловянное оруденение
кайнозойское). Небольшие позднегерцинские жильные Sn-W-Bi, Pb-Zn, Au-Ag, Cu-проявления
известны в Передовой Кордильере, Аргентина [31].
2.
Историко-минерагенические провинции
(экзогенный
рудогенез)
Для
континентов Земли выделены пять историко-минерагенических провинций (экзогенный
рудогенез), в том числе: I. Европейская–Южнокаспийская. II. Во
сточнокитайско-Японская.
III.
Перилаврентийская. IV. Казахстанская.
V.
Восточно-Сибирская (рис. 3).
I.
Европейская–Южнокаспийская ИМП. Для этой провинции характерны очень крупные
аккумуляции медистых песчаников и сланцев, калийных солей. Обширные площади в
Германии и Польши заняли медистые песчаники верхней перми – цехштейна, или тюрингия.
Именно они обеспечили основную часть производства цветных металлов в этих
странах. Рудный горизонт повсеместно оказывается в основании разреза, который
кверху продолжают известняки и доломиты с морской фауной, типичной для
позднепермского Арктического бассейна. Карбонатные породы перекрыты
соленосными. Не только медь (до 6 %) содержат первично-осадочные породы. На
отдельных площадях они подверглись заметным эпигенетическим преобразованиям, связанным
с магматической и флюидной активностью, проявлениями разрывной тектоники.
Крупнейшим месторождением в горах Гарца (северо-западней Чешского массива)
является Мансфельд, ФРГ. Его рудное поле бизонально: в центре концентрируются
меденосные залежи, по периферии – полиметаллические. Мергелистые битуминозные
сланцы основания разреза цехштейна (нижняя часть верхней перми), помимо
названных элементов, содержат повышенные концентрации Ag, Ni, Co, Mo, V, а
также платиноиды. Многочисленные трещины выполнены молибденитом, арсенидами
никеля, кобальта, самородным висмутом. И. Г. Магакьян считал, что
сингенетическое происхождение оруденения Мансфельда несомненно [13, c. 168, 169].
Проявления медистых песчаников перми обнаружены в Белоруссии и Прибалтике, значительны
они в украинской части Донбасса, особенно в Бахмутской котловине (Донецкая
область).
Основными
магний-калиевыми бассейнами, сформировавшимися в позднегерцинский этап не
только ИМП, но и всей Евразии, являются Верхнекамский, Северо-Германский, Прикаспийский.
В
Северо-Артемовской группе месторождений каменных солей Донбасса тоже известны
довольно мощные пласты карналлита и сильвина.
В
Верхнекамском бассейне соленосны отложения кунгурского яруса нижней перми, подстилаемые
известняками, доломитами и аргиллитами артинского яруса P1. С верхнепермской
красноцветной формацией Верхнекамского осадочного бассейна связывают небольшие
месторождения урана [32, с. 5–16]. Залежи встречены на нескольких
стратиграфических уровнях, но наиболее значительные в сероцветных отложениях
речных долин нижнетатарского подъяруса, его подсвит максимовской P2t1nu1
нижнеустьинской свиты и нижнесухонской P2t1sh1 сухонской свиты. Ураноносные
речные долины образуют сложную погребенную сеть; глубина залегания ураноносных
залежей варьирует в интервале 0–450 м. Первый тип оруденения, связанного с синдиагенетическими
и эпигенетическими инфильтрационными процессами, с убогим содержанием урана (не
более 0, 01 %) характерен практически для всех сероцветов. Второй тип –
оруденение в сероцветах на границе с окисленными зеленовато-желтыми (табачными)
и желтыми породами, седиментационном восстановительном геохимическом барьере.
На представляющем второй тип Черепановском месторождении пластообразные залежи
тянутся вдоль бортов палеодолин иногда на первые километры. Их ширина – до
первых сотен метров, мощность – до 3 м. Содержания урана в них 0, 1–1 %.
Главный минерал – коффинит, но иногда встречаются и оксиды урана. Коффинит
совместно с пиритом образует псевдоморфозы и микроконкреции по органическому
веществу. Обнаружен ураноносный кальцит. В бассейне на учет поставлены
Черепановское и Виноградовское месторождения, целый ряд рудопроявлений.
Продуктивный
слой только на территории мульды Магдебург-Гильберштадт Северо-Германского
бассейна занимает площадь 10 тыс. км2. Он позднепермский. Прослои калиевых и
калийно-магниевых солей достигают мощности 30 м.
Мощность
перекрывающих отложений доходит до 4 км. В периферических частях мульды развиты
проявления соляной тектоники, много соляных куполов.
Прикаспийский
бассейн калийно-магниевых солей раннепермский. К настоящему времени здесь
открыты месторождения Индерское, Сатимолинское, Челкарское, Эльтонское и многие
другие. Калийные соли Индерского соляного купола известны на всех участках, но
наиболее крупные залежи находятся на его юго-востоке. Там на одном лишь из
многих месторождений № 99 промышленно калиеносны два горизонта шушактаусской
пачки кургантаусской свиты кунгурского яруса нижней
Рис.
3. Экзогенные месторождения, сформировавшиеся в позднегерцинский этап
(башкирский век среднего карбона – средний триас, 310–205 млн лет) на
континентах Земли (краткую характеристику месторождений см. в подписях к рис.
1): 1–2 – экзогенные месторождения, в том числе: 1 – железные, марганцевые руды,
медистые песчаники, каолины, титан-циркониевые россыпи, 2 – бокситы и
высокоглиноземистые породы. Остальные условные обозначения см. рис. 1.
Историко-минерагенические провинции, в том числе: I –
Европейская–Южнокаспийская, II – Восточнокитайско-Японская, III –
Перилаврентийская, IV – Казахстанская, V – Восточно-Сибирская
перми.
Протяженность нижнего карналлит-кизеритового горизонта 1, 65 км при мощности 3 м, верхнего сильвинитового, сильвин-галитового и полигалит-галитового – 2, 0 км. Отмечено, что на других месторождениях мощности калиеносных горизонтов могут быть и большими, 7–57
м, протяженность тел – 300–3900 м, ширина от 20 до 100–150 м. Содержания К2О в
рудах колеблется между 7, 7– 26, 45 %. Прогнозные запасы К2О по комплексу
месторождений Индерского купола определены в 141 495 тыс. т. Доказана
калиеносность и других куполов, среди которых: Круглый (площадь 20 Ч 10 км), Лебяжинский (175 км2), Кыз (15 км2, семь калиеносных пластов, мощность самого верхнего – 130 м), Шугуль (60 км2, прогнозные запасы 10 649, 1 тыс. т К2О, среднее содержание 14, 88 % К2О), Матенкожа
(25–28 Ч 5–8 км), Сатимола (37 Ч 5–6 км) и др. [33].
II.
Восточнокитайско-Японская ИМП. На Японских островах большинство марганцевых
месторождений связано с палеозойскими (С-Р) формациями бассейна Татибу (север
возвышенности Китаками, возвышенности Асио и нагорья Тамба). В районе
возвышенности Асио, о. Хонсю, пластовые залежи марганца распространены среди
каменноугольных–пермских кремнистых пород, аспидных сланцев и туфов основного
состава. Они встречены, как минимум, на четырех стратиграфических уровнях.
Марганцеворудные залежи ассоциируют с глубоководными кремнистыми толщами, содержащими
конкреции марганца. Основные рудные минералы – родохрозит, гаусманит Mn4+Mn2
2+O4 и марганцевый силикат «бементит». Подобные месторождения распространены в
районе Нода-Тамагава, о. Кюсю, где помимо родохрозит-гаусманитовых залежей
присутствуют и так называемые шоколадные руды, т. е. собственно гаусманитовые.
Руды
иногда испытали различное по значению воздействие позднемеловых гранитных
интрузий. Очень слабо метаморфизованные залежи Охаки и Манако обычно сложены
только агрегатами розовато-коричневого родохрозита. Умеренно метаморфизованные
залежи рудника Касо содержат более 40 минералов, представляющих несколько
стадий пирометасоматоза (силикаты марганца: родонит, тефроит, иногда джимбоит
Mn3[BO3]2, гюбнерит (марганцовистый вольфрамит). Здесь проявился
кордиерит-биотитовый метасоматоз вмещающих пород. Рудное тело Хигаси-Конака
рудника Рито сложено родохрозитом, алабандином алабандин MnS, якобситом, галакситом
MnAl2O4, сонолитом 4Mn2SiO4Mn(OH, F)2, баритом. Присутствуют пиросмалит (Mn, Fe)8[(OH,
Cl)10Si6O15] и манганопиросмалит. Наконец, наиболее метаморфизованные руды
месторождений Каноири и Йоконеяма, находящиеся близ гранитных массивов, представляют
собой крупнозернистый агрегат, образованный тефроитом, родонитом, бустамитом
(Mn, Ca)3[Si3O9], с примесью спессартина и марганцовистого пироксена.
Месторождение Йоконеяма у гранитного массива Кобухагара характеризуется
родонит-спессартиновыми рудами в биотит-кордиеритовых роговиках с ромбическим
пироксеном. В рассекающих рудное поле аплитовых дайках присутствуют
крупнозернистые пирофанит MnTiO3 и спессартин [7].
В
пределах континентальной части провинции (Китайский сектор) широко
распространены проявления медистых песчаников, известны бокситы, марганцевые
руды. Бокситы карбона известны в северных, южных и центральных провинциях
Китая. Основные местонахождения: 1 – района Бэньси, пров. Ляонин – семь
бокситоносных пластов среднего–верхнего карбона; 2 – Цзыбо, пров. Шаньдун, бемит-диаспоровые
среднего карбона; 3 – Гуньсянь, пров. Хэнань, похоже на Цзыбо. Серые
огнеупорные глины и бокситы в кровле закарстованных известняков ордовика; 4 –
Сювень, центральная часть пров. Гуйчжоу, диаспор-каолинитовые; 5 – Куньмин, пров.
Юньнань, – каолинитдиаспоровые, с бемитом и каолинитом (Цаопу – ранний карбон, Сюцфэнь
– средний карбон, Мяогаосы – поздний карбон) [34]. Осадочные руды марганца
распространены в породах нижнего–среднего карбона Гуанси-Чжуанского автономного
района. Среди пермских пород они установлены в следующих местах: 1 – Северная
Гуйчжоу (г. Цзуньи); 2 – Северо-Восточная Гуанси; 3 – Южная Хунань; 4 –
Центральная Хунань; 5 – Центральная Цзянси; 6 – на рубеже Гуанси-Чжуанского
автономного района и пров. Фуцзянь; 7 – на рубеже провинций Хунань и Цзянси;
8
– в провинции Аньхой среди нижнепермских пород толщи Гуфэн; 9 – на поднятии
Центрального Гуанси – в базальном горизонте верхнепермской свиты Хэшань. В
отложениях перми и триаса подобные первично осадочные аккумуляции меди обнаружены
в рудных районах: Вэйнин, пров.
Гуйчжоу
(месторождения Дэчжо, Сяньшань, Лаошань); Миличан, юго-западный Китай; Тунгчан
(антеклиза Юньнань – Гуйчжоу), где меденосные залежи тяготеют к контактам
интрузий габбродиоритов, внедрившихся в середине перми [34, с. 210–213].
III.
Перилаврентийская ИМП характеризуется, прежде всего, огромными концентрациями
верхнепермских фосфатов (1, 5 млрд тонн Р2О5 [35, с. 54]). Фосфатоносные
бассейн и формация Фосфориа известны оолито-микрозернистыми рудами.
Возрастные
рудоносные аналоги формации прослежены через Канаду на территорию Аляски.
Р.
П. Шелдон [36] показал, что в разрезах формации Фосфориа чередуются ледниковые
и межледниковые горизонты, при этом фосфориты приурочены почти только к
ледниковым толщам. Первой ледниковой эпохе отвечает нижний продуктивный
горизонт и нижний горизонт «горючих фосфоритов» (богатых органическим веществом,
прослои которого тонко чередуются с собственно природными фосфатами), разделенные
слоем известняков. Ширина фосфатоносной шельфовой фации около 150 миль. Оба они содержат значительную часть запасов фосфора бассейна. Первый межледниковый горизонт
образован сланцами с большим количеством органического вещества и такими же
прослоями доломитов и известняков. Отложения второй ледниковой эпохи содержат
мало фосфоритов, чем резко отличаются от третьей. Пеллетовые и оолитовые
фосфориты последней на западе бассейна представляют большой экономический
интерес, но восточней и южней, в штатах Вайоминг и Юта, их пласты становятся
тоньше. Четвертая ледниковая эпоха оставила фосфориты на большей части
Северо-Американского кратона. В штате Монтана они коммерчески значимы, в Айдахо,
Вайоминге и Юте такого значения не имеют. Пятая ледниковая эпоха представлена
маломощным пластом фосфоритов в самой кровле формации Фосфориа.
Из
прочих полезных ископаемых отметим медистые песчаники, проявления бокситов.
Очень перспективна Анадарк, меденосная зона в пермском краевом прогибе на
севере поднятия Вичита, штаты Техас (север), Оклахома (запад), Канзас (центр и
запад). В ее пределах среди красноцветов верхней перми откроты более ста
проявлений, шесть месторождений меди (Крета, Магнум, Буззард Пик, Горовелл, Медисин
Маунд, Олд Глория [37].
В
среднекаменноугольных «огнеупорных глинах мерсер» штата Пенсильвания (кровля
миссисипия) обнаружены желваковые диаспориты.
Среднекаменноугольные
диаспоровые и бемитовые глины на размытой поверхности известняков ордовика
залегают в Миссури [34].
IV.
Казахстанская ИМП. В песчаниках и конгломератах джезказганской свиты
серпуховскогораннепермского возраста Джезказган-Сарысуйской мульды, Карагандинская
область, широко распространено медно-полиметаллическое оруденение
джезказганского типа. До глубины 0, 6 км выявлены девять рудоносных горизонтов из 26 рудных пластов, преимущественно сероцветных песчаников, более ста
залежей. Основные месторождения Северного Джезказгана – Айрамбай, Копкудук, Талдыбулак.
Здесь же открыт новый минерал с приблизительной формулой (Cu, Re, Мо)S4.
В
первую осадочную стадию формирования среди терригенных прибрежно-дельтовых и
аллювиально-озерных пестроцветных молассовых отложений, помимо меди, накапливались
свинец и цинк месторождений Владимировское, Копказган, Кенен, Спасское, Теректы,
Пектас, Шилисай (кайрактинская, владимирская, киймийская свиты). Медные
комплексные руды с Pb, Zn, Ag, Re возникли в стадии первую (осадочную) и вторую
(гидротермально-метасоматическую) среди терригенных отложений таскудукской и
джезказганской свит (месторождения Джезказган, Жамай-Айбат, Западная и
Восточная Сарыоба, Итауз, Кипшакпай) [37, 38].
В
Восточно-Казахстанской области разрабатывались золотоносные палеозойские
Бюкуйские конгломераты (площадь около 5 км2). В них установлены содержания до
89 г/т Au [38].
V.
Восточно-Сибирская ИМП. С позднегерцинским осадконакоплением ассоциируют
проявления металлоносных кор выветривания (Томтор), золотоносные (Урасалах, Пионерское),
россыпные алмазов (Верхнечуоланырское россыпное поле).
В
пределах рудного поля Томтор, Восточное Прианабарье, наибольшее экономическое
значение имеют продукты предпермского перемыва каменноугольной коры
выветривания по щелочным породам массива. Единый рудоносный покров мощностью
10–35 м развит на площади 3, 5 Ч 1, 5 км.
Преобладающие
минералы – апатит, пирохлор, монацит, циркон-ксенотим, редкоземельные фосфаты, рутил,
ильмено-рутил. Y и Sc сосредоточены в ксенотиме и циркон-ксенотиме [14].
Золоторудное
месторождение Урасалах находится на севере Солурской антиклинали
Западно-Куларской минерагенической зоны (Яно-Колымская провинция
Северо-Восточной Якутии). Четыре наклонные рудные ленты мощностью 1–7 м
прослежены до 0, 3 км среди верхнепермских органогенно-терригенных пород
туогучанской свиты. Содержания золота от 0, 5 до 20 г/т, средние – 1–2 г/т.
Золото тяготеет к арсенопириту и углистоглинистым прослоям. Тонкодисперсное
золото распылено в пирите и арсенопирите (3–5 г/т). В Тенькинском рудном районе
Магаданской области в верхнепермских углеродистых сланцах установлено
золотобитумное проявление Пионерское. В крупной (0, 5–0, 8 Ч 2, 5 км) линзовидной залежи содержания Сорг. всегда более 1, 7 %, а концентрации золота по 226 пробам
варьируют от 0, 04 до 14 г/т [39].
В
Мало-Ботуобинском районе Якутии промышленная алмазоносность установлена для
Верхнечуоланырского россыпного поля. В россыпи Восточная особенно продуктивен
базальный горизонт лапчанской свиты среднего карбона в Оттурской долинообразной
палеодепрессии [29].
Выводы
Позднегерцинские минерагенические процессы качественно отличаются от тех, что
были свойственны раннегерцинскому этапу. Для них характерна не выраженная
приуроченность к единой «полосе экспозиции эндогенной энергии» (в среднем
девоне – раннем карбоне ее ось прослежена по линии Шпицберген – Урал – залив
Карпентария – Лахланский пояс Восточной Австралии), но полицентризм в целом, меньшая
глубинность, доминирование обстановок сжатия, иные типы магматизма (ареально
более широкого).
Как
результат, среди сформировавшихся в среднем карбоне – среднем триасе
потенциально рудоносных объектов немного тел кимберлитов и лампроитов
(промышленно продуктивных нет совсем), сколько-нибудь значительные скопления
бокситов редки, хотя, казалось бы, климатические условия должны были бы вполне
способствовать их формированию. Исключения нечасты и в случае бокситов
относятся лишь к юго-восточной Азии, в описываемый временной интервал
находившейся в состоянии относительного тектонического покоя.
В
Среднеазиатском поясе ранний и средний карбон – время появления первых
промышленных руд золота, связанных с гранитоидами. В середине этапа произошло
становление тел гранитоидов (270–260 млн лет, середина перми), с которыми
ассоциируют арсенопиритовые скопления, обогащенные Au, Bi, Co. Наиболее
продуктивной оказалась поздняя стадия. С ее малыми, тоже пермскими, интрузиями
в Средней Азии и Казахстане связывают месторождения и проявления Pb, Zn, Sn, Mo,
Bi, Au, ряда малых и редких металлов [13].
Средний
карбон – средний триас в подвижных поясах – время доминирования коллизионных
обстановок, становления металлоносных массивов гранитоидов. В Российском
секторе части Средиземноморского пояса оно оставило крупное
среднепозднекаменноугольное кварц-вольфрамит-молибденитовое месторождение
Кти-Теберда (Карачаево-Черкессия) редкого стратиформного
прожилково-вкрапленного типа [6, с. 120; 13, c. 82], на Центрально-Французском
массиве – касситеритвольфрамитовые грейзены и штокверки рудных полей Эшасьер и
Монтебра. В ранней перми экономически значимые олово-вольфрамово-полиметаллические
месторождения возникли на Армориканском (Корнуолл, рудные поля Camborne-Redruth,
Caradon, St. Just [6, c. 123] и Чешском (Циновец-Циннвальд, Альтенберг)
массивах.
Герцинским
в Испании считают грейзеново-жильное олово-вольфрамовое Барруэкопардо (Barruecopardo)
[6, c. 119]. Самым ранним оловорудным месторождением – позднепермским – в
Восточно-Малайском блоке оказывается Сунгай Лембинг (Sungai Lembing). В
пределах этого блока известны также его триасовые аналоги на островах Белитунг
(Belitung, там же), Бангка (Bangka), Индонезия [6, c. 123].
Позднекаменноугольные
(пенсильваний) – среднетриасовые (320–230 млн лет) металлогенические пояса
оказались характерными для Центральной Монголии, где в их пределах обнаружены
несколько Fe-Pb-Zn месторождений и рудопроявлений, скопления Cu-Mo порфировых
руд, Nb-Zr-REE проявления в связи с богатыми щелочами гранитоидами. Основное
Cu-Mo порфировое месторождение Монголии – Эрдэнет (Erdenetiin Ovoo, или
Erdenet) в троге Orkhon-Selenge, выполненном вулканогенно-осадочными толщами
(запасы руды 1, 78 млн т с содержаниями 0, 62 % Cu, 0, 025 % Mo). Вoзраст руд
Эрдэнета составляет 240 млн лет, т. е. отвечает примерно рубежу перми и триаса
[22–24].
Позднегерцинский
этап – время массового появления огромных аккумуляций медистых песчаников и
калийных солей, наиболее значительных в фанерозое.
Список литературы
1.
Тихомиров С. В. Этапы осадконакопления девона Русской платформы и общие вопросы
развития и строения стратисферы / С. В. Тихомиров. – М. : Недра, 1995. – 445 с.
2.
Божко Н. А. Геотектонические факторы локализации кимберлитового магматизма в
свете современных данных / Н. А. Божко // Проблемы прогнозирования, поисков и
изучения месторождений полезных ископаемых на пороге ХХI века. – Воронеж : ВГУ,
2003. – С. 360–365.
3.
Яншин А. Л. О значении исследований эволюции геологических процессов / А. Л.
Яншин // Эволюция вулканизма в истории Земли. – М. : Наука, 1974. – С. 13–19.
4.
Прокопчук Б. И. Алмазные россыпи и методика их прогнозирования и поисков. – М.:
Недра, 1979. – 248 с.
5.
Крупные и суперкрупные месторождения рудных полезных ископаемых : в 3 т. / А.
А. Сидоров [и др.]. – М. : ИГЕМ РАН, 2006. – Т. 3. – Кн. 1. Стратегические виды
рудного сырья Востока России. – 472 с.
6.
Крупные и суперкрупные месторождения рудных полезных ископаемых : в 3 т. / Д.
В. Рундквист [и др.]. – М. : ИГЕМ РАН, 2006. – Т. 1: Глобальные закономерности
размещения. – 390 с.
7.
Вулканизм и рудообразование / науч. ред. Т. Тацуми. – М. : Мир, 1973. – 320 с.
8.
Додин Д. А. Минерагения Арктики / Д. А. Додин. – СПб. : Наука, 2008. – 292 с.
9.
Евдокимов А. Н. Новая Земля – перспективный ресурсный объект на
Баренцово-Карском шельфе / А. Н. Евдокимов, В. Д. Крюков, А. В. Ласточкин и др.
// Разв. и охрана недр, 2000. – № 12. – С. 41–43. 10. Милановский Е .Е.
Рифтогенез в истории Земли. Рифтогенез в подвижных поясах / Е. Е. Милановский.
– М. : Недра, 1987. – 297 с.
11. Zaykov V. V. Volcamic complexes in spreading basins of the
southern Urals / V. V. Zaykov, E.V. Zaykova, V. V. Maslennikov // Geodynamics
and Metallogeny: The ory and Applications for Applied Geology / N. V.
Mezhelovsky et al., eds. – Moscow, 2000. – P. 315–337.
12.
Гаррис М. А. Геохронологическая шкала Урала и основные этапы его развития в
докембрии и палеозое (по данным калий-аргонового метода) / М. А. Гаррис //
Абсолютный
возраст геологических формаций: междунар. геол. конгресс : тез. докл. – М. :
Наука, 1964. – С. 128–56.
13.
Магакьян И. Г. Металлогения (главнейшие рудные пояса) / И. Г. Магакьян. – М. :
Недра, 1974. – 304 с.
14.
Рудные ресурсы и их размещение по геоэпохам. Редкие металлы. Тантал, ниобий, скандий,
редкие земли, цирконий, гафний : справочное пособие / К. Д. Беляев [и др.]. –
М. : Недра, 1996. – 176 с.
15.
Смыслов А. А. Недра России : в 2 т. / А. А. Смыслов [и др.]. – М., 2001. – Т.
1. – 547 с.
16.
Лампроиты / науч. ред. С. А. Богатиков. – М., 1991. – 380 с.
17. Yakubchuk A. Metallogeny of the Central Asian supercollage:
Urals and Tien-Shan as key examples / A. Yakubchuk [et al.] // Understanding
the genesis of ore deposits to meet the 21-st century, 12-th Quadrennial IAGOD
Symposium, Moscow, 21–24 August. – 2006. – Abstracts. – V. 1. – File 010.
18. Pak N. Metasomatic zonality models of large gold deposits in
Kyrgyzstan / N. Pak // Understanding the genesis of ore deposits to meet the
21-st century, 12-th Quadrennial IAGOD Symposium, Moscow, 21–24 August. – 2006.
– Abstracts. – V. 2. – File 162.
19. Koneev R. I. Geodynamic conditions and minerageny of Uzbekistan
gold / R. I. Koneev // Understanding the genesis of ore deposits to meet the
21-st century, 12-th Quadrennial IAGOD Symposium, Moscow, 21–24 August. – 2006.
– Abstracts. – V. 2. – File 157.
20. Malyukova N. Zoning of polymetallic-rare earth deposits and
situations of the formation in the Ak-Tyuz ore ё eld
(the Northern Tien-Shan Region) / N. Malyukova, V. Kim // Understanding the
genesis of ore deposits to meet the 21-st century, 12-th Quadrennial IAGOD
Symposium, Moscow, 21–24 August. – 2006. – Abstracts. – V. 1. – File 064.
21. Larin F. V. Evolution trends of Geodynamic environtments and the
Duration of Mineral Deposits Formation / F. V. Larin, D. V. Rundkvist, E. Yu.
Rytsk // Geodynamics and Metallogeny: Theory and Implication for Applied
Geology / N. V. Mezhelovsky et al., eds. – M., 2000. – P. 193–213.
22. Gerel Ochir. Metallogeny and tectonics of Mongolia / Ochir
Gerel, Gombosuren Bodarch, Warren J. Nokleberg, Dedjimaa Gumchin //
Understanding the genesis of ore deposits to meet the 21-st century, 12-th
Quadrennial IAGOD Symposium, Moscow, 21–24 August. – 2006. – Abstracts. – V. 2.
– File 233.
23. Watanabe Y. Re-Os ages for the Erdenet and Tsagaan Suvarga
porphyry Cu-Mo deposits, Mongolia, and tectonic implications / Y. Watanabe, H.
Stein // Economic Geology, 2000. – V. 95. – Р.
1537–1542.
24. Mironov A. Re-Os dating of the Orekitkan molybdenum deposit
(Russia) / A. Mironov, H. Stein, A. Zimmerman, G. Yang // Understanding the
genesis of ore deposits to meet the 21-st century, 12-th Quadrennial IAGOD
Symposium, Moscow, 21–24 August. – 2006. – Abstracts. – V. 1. – File 065.
25.
Рудные ресурсы и их размещение по геоэпохам. Благородные металлы (МПГ, золото, серебро)
: справочное пособие / Б. И. Беневольский [и др.]. – М. : Недра, 1995. – 223 с.
26. Mao J. W. Post-collisional Cu-Ni sulё de
deposits in the Chinese Tianshan and Altay: principal characteristics and
possible relationship to a mantle plume / J. W. Mao [et al.] // Understanding
the genesis of ore deposits to meet the 21-st century, 12-th Quadrennial IAGOD
Symposium, Moscow, 21–24 August. – 2006. – Abstracts. – V. 3. – File 250.
27.
Соболев В. С. Особенности вулканических проявлений на Сибирской платформе и
некоторые общие вопросы геологии / В. С. Соболев // Петрология верхней мантии и
происхождение алмазов. Избранные труды. – Новосибирск : Наука, 1989. – С.
89–95.
28.
Милановский Е. Е. Рифтогенез в истории Земли. Рифтогенез на древних платформах
/ Е. Е. Милановский. – М. : Недра, 1983. – 280 с.
29.
Зинчук Н. Н. Коры выветривания и вторичные изменения кимберлитов Сибирской
платформы / Н. Н. Зинчук. – Новосибирск, 1994. – 240 с.
30. Konnikov E. G. Nickel-bearing gabbro-cortlandite formation of
the Far East: age and occurrence geodynamics / E. G. Konnikov [et al.] //
Understanding the genesis of ore deposits to meet the 21-st century, 12-th
Quadrennial IAGOD Symposium, Moscow, 21–24 August. – 2006. – Abstracts. – V. 2.
– File 224.
31.
Колотухина С. Е. Геология месторождений редких элементов Южной Америки / С. Е.
Колотухина [и др.]. – М. : Наука, 1968. – 280 с.
32.
Халезов А. Б. Ураноносность Верхнекамского осадочного бассейна / А. Б. Халезов
// Руды и металлы, 2005. – № 4. – С. 5–16.
33.
Диаров М. Д. Калийные соли Казахстана / М. Д. Диаров [и др.]. – Алма-Ата :
Наука, 1983. – 216 с.
34.
Бушинский Г. И. Геология бокситов / Г. И. Бушинский. – М. : Недра, 1975. – 416
с.
35.
Соколов А. С. Классификация и закономерности размещения месторождений фосфатов
/ А. С. Соколов // Неметаллические полезные ископаемые: доклады 27
международного геологического конгресса (Москва 4–14 августа 1984 г.). – Секция С 15. – М. : Наука, 1984. – Т. 15. – С. 48–58.
36.
Шелдон Р. П. О приуроченности пермских фосфоритов Скалистых гор к эпохам
полярных оледенений / Р. П. Шелдон // Неметаллические полезные ископаемые :
доклады 27 международного геологического конгресса (Москва 4–14 августа 1984 г.). – Секция С 15. – М., 1984. – Т. 15. – С. 85–94.
37.
Наркелюн Л. Ф. Медистые песчаники и сланцы Мира / Л. Ф. Наркелюн, В. С. Салихов,
А. И. Трубачов. – М. : Недра, 1983. – 414 с.
38.
Геология СССР. Т. XХ. Центральный Казахстан : в 2 кн. – М. : Недра, 1989. – Кн.
1. Полезные ископаемые. – 541 с.
39.
Ганжа Г. Б. Золото-битумная минерализация в черносланцевой толще, Центральная
Колыма / Г. Б. Ганжа, Л. М. Ганжа // Руды и металлы. – 2004. – № 4. – С. 24–32.
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.minsoc.ru
|