Реферат: Романтизм в живописи и литературе русских художников и поэтов первой половины XIX века
Элегия
«Вечер» принадлежит к типу элегий-медитаций, то есть вдумчивых, размеренно
неторопливых размышлений, когда лирические темы и мотивы постепенно
превращаются в плавно льющийся поток, охватывающий нюансы и оттенки
изображаемого и выражаемого. И это не случайно, т.к. в «Вечере» авторская
субъективность требует для своего обнаружения особой свободы и интенсивности,
утверждая новый подход к миру лирических переживаний. Можно говорить о рождении
в этом произведении романтических принципов новой поэзии XIX
– начала XX в.
Еще
одним из важнейших романтических манифестов Жуковского является элегия 1822 г.
«Море».
Поначалу
стихотворения кажется лишь пейзажной зарисовкой. Поэт с берега очарованно
взирает на южное летнее море. Но пейзаж оказывается странным, в нем нет
конкретности: безмолвное море и светлое небо соседствует с темными тучами и
беспокойными волнами. В чреде которых попеременно возникает то утренний, то
вечерний свет. Источником очарования лирического «я» становятся изменения в
«поведении» природных стихий. Обладая исключительной отзывчивостью на эти
изменения, поэт в своих ощущениях становится как бы зеркальным отражением
природы. «Я» и природа существуют в процессе этих изменений как одно целое.
За
пейзажным полотном явственно скрывается иносказание. Море близко душе поэта
так, как могут быть близки друг другу равноправные и равновеликие стихии:
морская бездна и бездна лирического «я». Аналогично тому, как море отражает в
своих волнах лазурь неба и блещет светом его звезд, как оно тянется к небу из
«земной неволи», человек не может существовать без того, что выше его и что
дает ему право на жизнь. «Смятенная любовь» и «тревожная дума», таящиеся в
глубине моря, обращено к «далекому светлому небу» и вне этой устремленности
лишены сколько-нибудь возвышенного начала. Жизнь моря предстает у Жуковского в
свете ирреальной устремленности «мировой души» к всеобщему единству и
целостности, которую не удается восстановить. Море «чисто» чистотою неба,
лазурно его «светозарной лазурью». Когда небо «ласкают» золотые облака, оно
«радостно блещет» звездами неба, когда же налетает буря, то «бьется и «воет»,
потому что «темные тучи» хотят отнять у него «ясное небо».
Жуковский
- романтик предельно четко выразил основы элегического романтизма: тоска в
разлуке, томление по встрече с возлюбленной, растворение сознания в воображении
и месте, особое состояние природы, стремление романтического героя к
возвышенному идеалу.
4.
Рожденные романтиками. М.И. Лермонтов и М. А. Врубель
Бывают
в жизни странные совпадения событий, но проходят десятилетия, века, и то, что
казалось странным, чудесным, становится доступным пониманию явлением
необходимой преемственности в истории культуры.
В
1856 году в одном провинциальном немецком городе вышло в свет первое издание
поэмы «Демон» бывшего поручика Михаила Юрьевича Лермонтова, и том же году в
Омске, в семье штабс-капитана пехотного полка Александра Михайловича Врубеля
родился сын – будущий художник Михаил Врубель, жизнь которого сложилась так,
что будто бы к его колыбели прилетал лермонтовский Демон, избравший
новорожденного своим новым пророком.
«Моя
душа, я помню, с детских лет чудесного искала…» - в этой строке слышится
исповедь юного поэта-романтика. И Врубель с детских лет искал вокруг себя
чудесное, необычайное, сказочное; подобно Лермонтову он родился с романтической
душой, но через 15 лет после ранней гибели поэта и совсем в другое для истории
России время.
В
их детстве были схожие черты : и тот и другой рано лишились матерей, от которых
наследовали душевную хрупкость и одновременно затаенную пылкость; обоих
зачаровывала музыка, которую они могли слушать часами, оба предпочитали всем
другим театрализованные игры с переодеваниями в героев сказок и романов. В них
рано проснулось и росло ненасытное воображение; они становились настоящими
героями вымышленных историй и, отдаваясь со всей пылкой страстью игре, которая
для них была совсем не игрой, а скорее детской поэзией, творчеством, увлекали
за собой сверстников, покоряли их силой своей фантазии. Но нередко они впадали
в мечтательность и тогда покидали всех для уединения: Лермонтов убегал в
беседку с акациями в саду, Врубель незаметно уходил в свою комнату или в
дедовскую библиотеку
Так
царства дивного всесильный господин –
Я
долгие часы просиживал один…
Внезапная отрешенность
и задумчивость, молчаливость и стремление к одиночеству, возникавшие независимо
от условий и обстоятельств, когда пылкое воображение вдруг захватывает сознание
человека целиком и переносит в иной мир, - все это было у поэта, и у художника
еще в годы детства как следствие сходной наследственности их романтических
натур.
Нельзя не обратить
внимания на черты сходства и различия в том, как происходило воспитание будущих
великих художников: Лермонтов был окружен в доме своей бабушки сверстниками, с
которыми учился, играл и которыми верховодил; домашнее воспитание Врубеля шло
пол наблюдением отца и мачехи – хорошей пианистки. Разумеется, в крупном имении
Столыпиных Тарханы Лермонтов был слишком ласкаем бабушкой, а в многодетной
семье небогатого офицера, в казенных квартирах в Омске, Астрахани, Саратове, Одессе,
куда служба отца перемещала семью, Врубель не мог быть так балован. И все же и
Врубель был верховодом братьев, сестер и товарищей домашних игр, хотя старшей
из детей в семье была его сестра Анна Александровна, посвятившая потом всю свою
жизнь брату-художнику. Еще в детские годы и Лермонтов и Врубель могли
почувствовать широту мира благодаря поездкам и путешествиям: с Урала в Москву и
на Кавказ – Лермонтов; из Сибири в приволжские города, в Петербург и Одессу –
Врубель. Потом художник много ездил и по своей стране и за границей, он жил в
Германии, Италии, Франции, видел Грецию, путешествовал по Средиземноморью, и
хотя мало писал чисто пейзажных картин, но природу он любил и понимал не менее
глубоко, чем поэт.
И Лермонтов, и Врубель
получили основательное образование, но художник имел возможность учится больше
и разностороннее в гимназии, университете, Академии художеств. И все же, при
всех различиях эпох и классовых привилегий, имущественного положения, их
обучение, их интересы имели много сходного: домашние учителя, увлечение
историей и литературой – античностью, средневековьем, эпосом, одни и те же
любимые произведения и авторы: Данте, Шекспир, Гёте, Байрон и Вальтер Скотт.
Пушкин был кумиром обоих, но у Врубеля был еще и Лермонтов.
Поэтический мир Лермонтова
– это тревожный мир исканий, напряженной мысли, нерешенных вопросов и больших
философских проблем. Герой этого мира потрясен царящей кругом
несправедливостью.
Первый вариант «Демона»
Лермонтов набрасывает пятнадцатилетним мальчиком, в 1829 году. С тех пор он
неоднократно возвращается к этой поэме, создавая ее различные редакции, в
которых обстановка, действие и детали сюжета меняются, но образ главного
сохраняет свои черты.
Тот романтический
герой, который впервые был обрисован Пушкиным в «Кавказском пленнике» и в
«Цыганах» и в котором автор названных поэм, по его собственным словам,
изобразил «отличительные черты молодежи 19-го века», нашел законченное развитие
в романтическом образе Демона. В «Демоне» Лермонтов дал свое понимание и свою
оценку героя – индивидуалиста. Лермонтов использовал в «Демоне», с одной
стороны, библейскую легенду о духа зла, свергнутом с неба за свой бунт против
верховной божественной власти, а с другой – фольклор кавказских народов, среди
которых, как уже говорилось, были широко распространены предания о горном духе,
проглотившем девушку-грузинку. Это придает сюжету «Демона» иносказательный
характер. Но под фантастикой сюжета здесь скрывается глубокий психологический
философский, социальный смысл. Если протест против условий, подавляющих
человеческую личность, оставлял пафос романтического индивидуализма, то в
«Демоне» это выражено с большей глубиной и силой. Гордое утверждение личности,
противопоставленной отрицательному миропорядку, звучит в словах Демона: « Я
царь познанья и свободы». На этой почве у Демона складывается то отношение к
действительности, которое поэт определяет выразительным двустишием:
И все, что пред собой
он видел
Он презирал иль
ненавидел.
Но Лермонтов показал,
что нельзя остановиться на презрении и ненависти. Став на пусть абсолютного
отрицания, демон отверг и положительные идеалы. По его собственным словам, он
Все благородное
бесславил
И все прекрасно хулил.
Это и привело Демона к
тому мучительному состоянию внутренней опустошенности, бесплотности, бесперспективности,
к одиночеству, в котором мы застаем его в начале поэмы.
В 1885 году Врубель
начал поиски своего «Демона», который не оставлял художника почти до самого
конца его жизни. Поэтому многие исследователи считали его «демониану» образной
автобиографией души художника. В характере Врубеля были «заносчивость и
неустойчивость» - свойства, отмеченные многими из знавших художника при жизни,
а также «чудачества», «оригинальничание». Однако Врубель ощущал в себе могучий
необыкновенный дар великого художника - пророка, и это давало ему силу сносить
гонения, нищету.
Главное духовное
родство Врубеля с Лермонтовым – в стремлении обоих к возвышенному,
величаво-прекрасному, героическому. Ни поэт, ни художник не находили этого в
окружавшей их жизни, и потому их творчество стало трагическим по своему
существу.
Заключение
«…И ангел строгими
очами
На искусителя взглянул
И, радостно взмахнув
крылами,
В сиянье неба потонул.
И проклял Демон
побежденный
Мечты безумные свои,
И вновь остался он,
надменный,
Один, как прежде, во
вселенной
Без упованья и
любви!..»
Итак, пафос
вольнолюбия, мотив разлада сильной личности с обществом, экзотика сюжетов,
немотивированность действий романтического героя, упоение борьбой и мощью
природных сил, стойкость человеческого духа и умение сражаться до конца – вот
что объединяет поэтов-романтиков и художников-романтиков первой половины XIX
века.
Страницы: 1, 2, 3, 4 |