Доклад: Шаламов Варлам Тихонович (1907-82)
Природа в стихах Шаламова, как и в
рассказах, часто предстает «ландшафтами грозными», где «тучи пепельные вяжут и
опоясывают лес», где «скелеты чудищ допотопных, шестисотлетних тополей, стоят
толпой скалоподобной, костей обветренных белей» и где «горный кряж, что под
ногами, могильной кажется плитой». Она может быть прекрасна, но в ее красоте
нет благодати, напротив — скорее тягота и угроза.
Обживание мира
Поэзия для Шаламова — не только
устремленность ввысь, но и обретение миром плоти, наращивание мускулов, поиск
совершенства. В ней отчетливо ощутимо усилие воссоединения, воля к цельности
жизни. Воссоединение «обрезков и осколков» жизни для Шаламова — обживание мира,
его одомашнивание, к чему сходится большинство мотивов его поэзии. В его стихах
живет острейшая потребность в тепле очага, в крыше, в доме.
Но обживание для него — это также и
творчество в самом широком смысле, будь то стихи, строительство дома или
выпечка хлеба. В творчестве человек обретает не только радость преодоления и
чувство собственной силы, но и чувство единства с природой. Он ощущает себя
сотворцом, чье мастерство — лепта в почти чудесное преображение мира.
Многие свои эссе Шаламов посвятил
именно размышлениям о поэзии, о ее природе и законах, о психологии творчества и
произведениях близких ему поэтов.
Стихотворения
ВАРЛАМ ШАЛАМОВ
* * *
Как Архимед, ловящий на песке
Стремительную тень воображенья,
На смятом, на изорванном листке
Последнее черчу стихотворенье.
Я знаю сам, что это не игра,
Что это смерть... Но я и жизни ради,
Как Архимед, не выроню пера,
Не скомкаю развернутой тетради.
* * *
Я разорву кустов кольцо,
Уйду с поляны,
Слепые ветки бьют в лицо,
Наносят раны.
Роса холодная течет
По жаркой коже,
Но остудить горячий рот
Она не может.
Всю жизнь шагал я без тропы,
Почти без света.
В лесу пути мои слепы
И неприметны.
Заплакать? Но такой вопрос
Решать не надо.
Текут потоком горьких слез
Все реки ада.
* * *
Потухнут свечи восковые
В еще не сломанных церквах,
Когда я в них войду впервые
Со смертной пеной на губах.
Меня несут, как плащаницу,
Как легкий шелковый ковер.
И от врачей, и от больницы
Я отвращу свой мутный взор.
И тихо я дышу на ладан,
Едва колебля дым кадил.
И больше думать мне не надо
О всемогуществе могил.
* * *
Я видел все: песок и снег,
Пургу и зной.
Что может вынесть человек —
Все пережито мной.
И кости мне ломал приклад,
Чужой сапог.
И я побился об заклад,
Что не поможет Бог.
Ведь Богу, Богу-то зачем
Галерный раб?
И не помочь ему ничем,
Он истощен и слаб.
Я проиграл свое пари,
Рискуя головой.
Сегодня — что ни говори,
Я с вами — и живой.
ИНСТРУМЕНТ
До чего же примитивен
Инструмент нехитрый наш:
Десть бумаги в десять гривен,
Торопливый карандаш —
Вот и все, что людям нужно,
Чтобы выстроить любой
Замок, истинно воздушный,
Над житейскою судьбой.
Все, что Данту было надо
Для постройки тех ворот,
Что ведут к воронке ада,
Упирающейся в лед.
* * *
Я жив не единым хлебом,
А утром, на холодке,
Кусочек сухого неба
Размачиваю в реке...
|