Реферат: Археолог Владимир Яковлевич Толмачев
В.Я.
Толмачёв покинул Читу, вероятно, в конце зимы 1922 г. В октябре 1921 г. он
просит об увольнении со службы в мастерской учебных пособий (ГАЧО, Р-32, оп.2,
1, л.70), а 14 февраля следующего года выбывает из числа преподавателей ГИНО
(15).
Опыт
преподавательской и организаторской деятельности, который Владимир Яковлевич
получил в России, весьма пригодился ему позднее в Харбине. Почему же он покинул
Читу? Можно предположить, что причины были все те же, что и при отъезде из
Екатеринбурга. Дату прибытия в Маньчжурию мы не знаем. Однако весной 1922 года
среди докладчиков на курсах его имени нет (16). А с 1923 года в библиотеку
отдела начинают поступать издания Общества изучения Маньчжурского края (ОИМК).
Вероятно, их своим коллегам в Читу отправлял Толмачёв. От него в Харбине могли
узнать о возобновлении работы в Чите отделения РГО. Контакты с друзьями и
коллегами в Советской России продолжались еще некоторое время. Об этом
свидетельствует публикация единственной работы Владимира Яковлевича по
археологии Забайкалья. Это была статья о двух случайно обнаруженных погребениях
- одно из них в районе г. Сретенска, второе точно не локализовано. Оба с
большим числом изделий из кости. С ними Толмачёв познакомился в читинском
музее. Фактически до начала 60-ых годов это была единственная специальная
публикация о находках археологических памятниках в бассейне Верхнего Амура.
А.П. Окладников позднее определял эти погребения как неолитические. Это была
последняя из подготовленных на Родине работ Толмачёва.
Более
тринадцати лет прожил В.Я. Толмачёв в Харбине. В этом городе оказалось
множество русских интеллигентов. В.В. Ломанский в сентябре 1927г писал в Россию
ботанику В.Л. Комарову: "Я в Харбине с конца 1919 г. ... за последние 5-6
лет здесь скопилось много интеллигентных сил, и благодаря этому много всякого
рода затей, порой удачных". Среди таких "удачных затей"
организация в 1922 году Общества изучения Маньчжурского края (ОИМК). А в 1923
году был создан и Музей. Вскоре в Обществе появился специальный отдел, в задачу
которого входило организация археологических исследований. Здесь нашли
приложения силы опытного исследователя. Известно, что служил он хранителем
Музея.
Много
добрых слов сказал о своем друге и коллеге Владимир Васильевич Поносов в своей
работе об истории археологического изучения Северной Маньчжурии. Толмачёв был
одним из немногих харбинских гуманитариев, которые получили свое образование в
старых российских университетских центрах. Кроме того, у него было не только
специальное археологическое образование, но и большой опыт самостоятельной
работы, в том числе и в области полевой археологии. В свете этого трудно
переоценить вклад Толмачёва, равно как и Поносова, в дело становления
маньчжурской археологии. После прибытия в Харбин Толмачёв сразу продолжил свои
научные занятия. Его исследования были связаны с районом прохождения линии
КВЖД. Он обследовал окрестности городов Харбин и Хайлар, бассейн реки Хайлань и
многие другие районы. В 1927 г. по приглашению токийского Дальневосточного
археологического общества Владимир Яковлевич принимал участие в раскопках на
юге Ляодунского полуострова.
Научные
интересы Толмачёва не замыкались на археологии. К началу 1933 года им было
опубликовано 17 статей, посвященных изучению товарного рынка Северной
Маньчжурии. Это направление исследований было связано со службой в правлении
КВЖД. Многие из этих статей ныне представляют значительный интерес для
этнографов, историков экономики и даже практиков.
Но
все же для нас наибольший интерес представляют работы В.Я. Толмачёва по
археологии края. Его перу принадлежат первые достоверные сведения об открытии
палеолитических орудий в Маньчжурии. Этому событию предшествовали сборы и
изучение остатков плейстоценовой фауны. В 1926г Толмачёв вместе с почвоведом
Т.П. Гордеевым обследовал место находки бивня мамонта на территории
современного Харбина. Сведения о находках костей мамонта и носорога регулярно поступали
сотрудникам Музея ОИМК. Владимир Яковлевич вместе с коллегами отправлялся на
места находок. В 1929г он публикует информацию о находке позвонка шерстистого
носорога в районе г. Хайлар. В разное время им были собраны фаунистические
остатки на отмелях Сунгари. В 1930г среди его сборов были зуб ископаемой лошади
и тазовая кость оленя. Всемирно известен пункт с большим количеством остатков
разнообразной мамонтовой фауны у деревни Гусянтунь. Большинство обнаруженных
там костей, залегавших в лессовидных глинах, редко находили в целом виде.
Вместе с Э.Э. Анертом и Т.П. Гордеевым Толмачёв приходит к выводу о том, что
эти глины не являлись местом первоначального захоронения костей. Весьма
интересны его тафономические наблюдения по этому поводу. Наибольший оптимизм
ученому внушали находки обработанные рукой человека кости и рога в
Чжалайнорских копях. Вывод звучал однозначно: "Северная Маньчжурия имеет
развитую фауну плейстоцена; человек палеолитической эпохи был также обитателем
Северной Маньчжуриии".
Одна
из наиболее известных статей В.Я. Толмачёва была посвящена результатам
обследования неолитических памятников в окрестностях Хайлара. Написана она
вместе с Елпидифором Иннокентьевичем Титовым, который в конце 20-ых годов тоже
оказался на чужбине. Е.И. Титов весной 1928 года на выдувах к западу от города
собрал коллекцию каменных изделий неолитического облика. Место находки затем
было вновь обследовано вместе с Толмачёвым и другими коллегами. Район
чрезвычайно интересный -- при впадении р. Имингол в Аргунь; чуть более ста
километров от линии прохождения российско-китайской границы. Для выяснения
особенностей и временной характеристики находок авторы привлекли материалы
сопредельных территорий Прибайкалья и Забайкалья, а это значительно расширило
возможности анализа. Примечательно, что в приложении к статье давался список
литературы и примечания касательно степени изученности восточносибирского
неолита и существовавших тогда теорий о происхождении неолитических культур
Азии. Что, заметим, вызвало резкую, хотя и необоснованную отповедь по другую
сторону границы.
Толмачёв
был первым исследователем археологических древностей Северо-Востока Китая,
который поставил вопрос о вхождении этой территории в скифо-сибирский
культурный мир. Первые попытки найти следы древней культуры относились здесь к
середине 20-х годов, но были мало результативными. Более удачен был опыт П.К.
Козлова в Северной Монголии, где им открыты знаменитые нойон-улинские курганы.
Толмачёв выдвинул тезис, о том что влияние скифской культуры распространялось
далее на юг и восток и она в свою очередь тоже подвергались встречным влияниям
со стороны китайских культур. В пользу этого, по мнению Владимира Яковлевича,
свидетельствовало присутствие китайских изделий в курганах Нойон-Улы и предметы
из коллекции бронз в провинции Шэньси. Толмачёв приводит сведения о некоторых
находках от Ляодунского полуострова и района Шэньяна до бассейна реки Аргунь,
которые, как он считал, были скифскими по времени. Среди них трехлопастные
бронзовые наконечники стрел и двуручный бронзовый котел на поддоне. Правда,
исследователь оставил на будущее решение вопроса о путях проникновения
предметов скифской культуры в Маньчжурию: через Монголию или из
средне-уральского региона через Сибирь.
Еще
один блок проблем, интересовавших Толмачёва, был связан с изучением Верхней
столицы чжурчженей - городища Байчэн. В 1923 году он посетил его впервые. В
1927г он подвел итоги своих работ, в том числе дал более раннюю датировку
начала строительства Байчэна. В последующие годы исследования этого памятника
продолжил В.В. Поносов.
Владимир
Яковлевич был весьма удачливым археологом-поисковиком. Многое о нём говорит то,
с какой щедростью он делился своими материалами с коллегами. В работах многих
русских археологов и краеведов Маньчжурии часто встречаются ссылки на Толмачёва
как на открывателя новых местонахождений, либо на материалы его сборов.
Политическая
ситуация в Маньчжурии ухудшалась. В середине 30-ых годов Владимир Яковлевич
покинул Харбин. Дату отъезда с точностью определить нам не удалось. Константин
Афанасьевич Железняков вспоминал, что это был 1935 или 1936 год. Последние годы
своей жизни Толмачёв прожил в Шанхае. На те средства, что у него остались от
службы на КВЖД. К сожалению, никаких сведений об этом периоде жизни у нас пока
не имеется.
В
1942 г. В.Я. Толмачёв получил советское гражданство и выехал на Родину вместе с
женой. Но вернуться ему не было суждено. По дороге домой он умер и похоронен в
Китае. Место его последнего упокоения неизвестно.
Автор
выражает свою искреннюю признательность Светлане Николаевне Паниной
(Краеведческий музей, г. Екатеринбург) за предоставленные ранее материалы о
жизни и деятельности В.Я. Толмачёва в дооктябрьский период, а так же работникам
Государственного архива Свердловской области за оказанное содействие в работе с
фондом исследователя. Неоценимая помощь была оказана работниками
Государственного архива Читинской области, благодаря чему обнаружены новые
документы о пребывании В.Я. Толмачёва в Чите (эти данные готовятся к
опубликованию). Искренняя благодарность Наталье Евгеньевне Дроботушенко за
предоставленную информацию по истории ГИНО. Важную роль в настоящем
исследовании играет постоянное сотрудничество с коллегами из Северо-Восточного
Китая, среди которых Ван Дэхоу, Тан Инцзе и Чжан Тайсян (г. Харбин); Линь
Шушань и Яо Фэн (г. Чанчунь). Ряд полезных замечаний в ходе подготовки рукописи
был высказан А.А. Формозовым. Особая благодарность Виталию Епифановичу
Ларичеву, вдохновившему мои исследования по истории русской
археолого-краеведческой работы в Северном Китае.
Работа
выполнялась при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, грант
98-01-00413.
Работа
в ГАЧО состоялась исключительно благодаря финансовой поддержке Института
"Открытое Общество" (грант TAB857).
Страницы: 1, 2, 3 |